Левая теория и вопросы религии в мире посткоммунизма

 

 Идеология консерватизма и религиозный  фундаментализм в  России и мире посткоммунизма 

 

 

И. Розенфельд           12.01. 13

Накануне православного рождества  2013 года  известный дьякон Андрей Кураев поместил в своем блоге известие о «молебне за изгнание Депардье» (в качестве ответа на компанию с российским гражданством актера http://diak-kuraev.livejournal.com/416628.html ), о чем оповестил в Facebookе таллиннский журналист Илья Никифоров.  Я откликнулся на данное сообщение  критическим комментарием (по-моему, достаточно безобидным),   на который знакомый мне еще по Тарту  1980-х гг Илья  ответил неожиданной репликой: «Изыди сатана!».

Я не сразу понял, что закончивший когда-то философскую аспирантуру МГУ  Илья Никифоров не шутит, но «обращается» ко мне на полном серьезе, поскольку считает, что своим критическим комментарием по поводу переосмысленного Кураевым (и как выяснилось позже, отмененного) молебна я «оскорбляю чувства верующих» и, видимо, самого Ильи. Еще через пару фраз на мои обьяснения, что я критиковал не православие, а православный фундаментализм (что делают, скажем, и российские государственные структуры в отношение ислама), Илья ответил, что «левые безбожники» значительно хуже православных фундаменталистов. И хотя он, Илья, так и быть, «прощает» меня,  «господь» мою особу за  «безбожие» наверняка покарает…

  Указанный обмен мнениями заставил меня сделать некоторые выводы.

Первый: мой давний знакомый Илья  из «демократов» 1980-90х перешел в активные (если не сказать «щирые») «патриоты», они же консерваторы, а может (поскольку всегда держал нос по ветру) и в консервативные номенклатурщики.

Второй   —  обсуждать с «консерваторами»   темы православия (даже в кураевском его изводе) следует с особой осторожностью, поскольку любую критику конкретных церковных лиц (например, того же дьякона) они легко могут объявить критикой «православия как такового» и «надругательством над чувствами верующих».

   И наконец третий:  болезнь консервативного фундаментализма в России и в «русском мире» зашла весьма далеко. В связи с чем  нужно еще раз осмыслить и сформулировать – пусть вначале и коротко – альтернативный подход — отношение современных левых к вопросам религии.

Данная работа продолжает подход к теме русского консерватизма, более подробно развернутый в книге «Крах консерватизма» ( https://kripta.ee/rosenfeld/2011/04/21/krizis-novogo-rossijskogo-poryadka-i-krax-russkogo-konservatizma/ ).

 

Религиозные конфессии, национальная культура и религиозный фундаментализм. Фундаментализм и консерватизм

 

Современные левые, во-первых, должны осудить сталинские и сталинистские, то есть  имевшие место в советский период (как и вообще в системах «реального социализма»)  репрессии против церкви. Религия является важной стороной национальных культур  стран бывшего реального социализма и эту культурную сторону религий следует поддерживать.

Современные левые должны оценить положительно  начало возрождения в постсоветский» и «посткоммунистический»  период свободной от репрессий религиозной религиозной жизни во многих странах посткоммунизма. Это касается многочисленных конфессий – от христианских католичества, протестантизма и православия, до ислама и буддизма.

 При этом, во-вторых, представители демократических левых не должны закрывать глаза на то, что  правые идеологии периода «реставрации» в странах реального социализма привели к специфической ситуации вокруг религиозных отношений.В ряде случаев приходится говорить о «новой репрессивности» правых посткоммунистических режимов в отношении «нетитульных» религий, связанных в основном с идеологией консерватизма (правого национализма) постсоветских государств.

 Очевидно, что правая идеология (скорее именно консерватизм, а не правый либерализм – выступавший, например, в России в блоке с либерализмом левым)  в ряде посткоммунистических (постсоветских)  стран часто связан с фундаменталистскими тенденциями в отношении к  «нетитульным» религиозным конфессиям.

 Являясь как правило национализмом или шовинизмом, консерватизм трактует религиозные конфессии  также шовинистически. Консерватизм обычно принимает  за единственно верную  и подлежащую защите государства «свою» конфессию – то есть конфессию, принятую в данной стране и связанную с соответствующей национальной традицией, и даже национальной идеей.

Отношения же к другими конфессиям консерватизм часто (а может быть и как правило) строит на конфликтной и шовинистической основе. Формой отношения к «чужой» конфессии является не диалог с  ней, но жесткое отношение к данным конфессиям, если не прямое их подавление.

 «Европейский» консерватизм против православия

 Приведем понятный для российской стороны пример антиправославных акций – в частности, эстонского консерватизма, достаточно «мягкого», но тем не менее имеющего свои репрессивные проявления.

 Как известно, акции  против православия в Эстонии начались при эстонских консерваторах партии Отечество ( Марта Лаара) в начале 1990-х. В частности, консервативные правительства санкционировали раскол  православной общины на константинпольское и московское крыло и поддержку константинопольского крыла. Это повлекло ряд репрессивных решений и санкций –  например, в отношении монастыря в Пюхтицах (Куремяэ).

 Показательна и относительно недавняя – запущенная правой политической машиной накануне выборов в Эстонии марта 2011 г. — история, бросившая тень и на православие — это известный церковный скандал с финансированием строительства православного храма в Ласнамяэ  („Kirikuskandaal“).  В  качестве обвиняемого по данному делу выступал мэр Таллинна и лидер Центристской партии Эдгар Сависаар.

 Акции антиправославного консерватизма можно отметить и в других странах посткоммунистической Европы —  например, на территории бывшей Югославии. В частности, в Косово, где пронатовские силы поддерживали акции мусульманских албанцев против православных сербов.

 Эти явления  отмечались и критиковались со стороны православных – в том числе и в России. На Западе, напротив, на них закрывались глаза.

  Вообще, можно заметить, для консерваторов характерна критика «чужого» консерватизма  (например российского в Эстонии и, наоборот, эстонского (или иного) в России) с замалчиванием или сокрытием негативных черт «своего» консерватизма.  Таковые (вплоть до фундаментализма) его представителями,  как правило, не замечаются.

 Если говорить о православии, то с одной стороны перед нами – антиправославные акции в посткомунистической Европе. С другой стороны  — репрессивный подход русского консерватизма к нетитульным конфессиям .

 

 Консерватизм в России и вопросы религии. Формулировка консервативной позиции Александром Ципко (2003 г.)

 

 Современный русский консерватизм заявил о себе в начале 1990-х гг, особенно же активно — с начала 2000-х гг уже в первые годы  правления президента Путина и «силовой» элиты.  Эта идеология была реакцией на государственную и идеологическую нестабильность 1990-х гг и соответствовала  важной задаче стабилизации и укрепления российского государства. ( https://kripta.ee/rosenfeld/2011/04/21/krizis-novogo-rossijskogo-poryadka-i-krax-russkogo-konservatizma/ ).  Было необходимо также противостоять терроризму, являвшемуся на рубеже 2000 гг и в их начале  весьма серьезной угрозой российскому государству.

  Однако завоевав в начале «путинского» периода в России идеологическое лидерство и начав выступать как официальная государственная идеология, русский консерватизм постепенно все более  часто стал  зеркальным отражением консерватизма антироссийского. То есть в  религиозных вопросах  начал вести себя репрессивно в отношении «нетитульных» религиозных конфессий или  атеистов.

 С  начала 2000-х гг русский консерватизм начал строить более жесткую, чем это было при Ельцине и «демократах» (правых либералах), государственную политику в отношении православия, жестче относясь к иных  неофициальным религиозным конфессиям и неправославным – тем более критикам религии атеистам («безбожникам»).

  В качестве примера «нового» для  России начала «нулевых» гг консервативного подхода к вопросам религии можно привести опубликованную в начале 2003 гг статью известного политолога   Александр Ципко «Ждет ли Россию национальная революция?»  (28.02.2003, http://kp.ru/daily/22983/2037/ )..

  Термин «национальная революция» есть характерное понятие радикального консерватизма, принятое например, в Третьем Рейхе.  Харбинский русский радикал К. Радзаевский в начале 1940-х также призывал к «всесветному оздоровлению» — «новой национальной революции». ( К. Радзаевский, Завещание русского фашиста. М., 2001, с. 22).Однако  респектабельный политолог А. Ципко (посетивший  в 2010 г. Таллинн),  решил использовать данный термин для своей версии консерватизма, а также строить в соответствующем  духе свою аргументацию по вопросам религии.

 Поводом указанной программной статьи А. Ципко стали религиозные вопросы и конкретно —  обсуждение темы «антирелигиозной» выставки  в Музее имени Сахарова в январе 2003 г., которая подверглась погрому  православных радикалов (http://www.sova-center.ru/religion/news/education-culture/relationships/sakharov-exhibition/2003/01/d13/ ).

Обсуждая  тему скандала вокруг выставки, Александр Ципко подвергает критике позицию в данном конфликте «светских кругов» — то есть «демократов» (ельцинских либералов), которым противопоставляет «более национальное» — то есть «консервативное» направление. (Вскоре им была опубликована книга «Почему я не демократ»,-2005 г. первое издание «Пора доверить Россию русским»).

        Знаменем нового направления  у Ципко выступил активно участвовавший в конфликте тогдашний митрополит Смоленский и Калининградский и нынешний патриарх Кирилл.   А.Ципко поддержал выступление Кирилла, в котором «антирелигиозная» выставка была определена как «провокация», которая, как заявил Ципко, «согласно российскому законодательству, должна быть квалифицирована как «преступление».

 Критикуя выставку, А. Ципко обвиняет в ее подготовке не просто отдельных  людей, но всех «демократов» (либералов) в целом, а также их «светскую» идеологию. Последнюю он считает даже более достойной критики, чем советский атеизм.

«Советский атеизм не вызывал протеста, не задевал национальных чувств русских по той простой причине, что он носил абстрактный характер, был направлен против религии, веры в Бога вообще. Нынешний же «светский» атеизм воспринимается в России как антинациональная сила (курсив мой – И.Р.), как покушение на моральные устои национальной жизни».

 «Все дело в том, — писал Ципко,- что наши российские «светские круги» не являются просто «светскими», то есть нейтральными, отделенными от культа. Наши «светские круги» являются кругами атеистическими, враждебными не просто религии, а прежде всего враждебными РПЦ. Они денно и нощно через свои «светские» СМИ стремятся «разоблачить» РПЦ, дискредитировать и ее иерархов, и ее инициативы. У нас почему-то борьба за демократию всегда вырождается в борьбу с РПЦ.»

 Таким образом Ципко построил целый набор  «консервативных» аргументов против демократов («светские круги»), которые якобы «борются против РПЦ». Главным же пунктом является обвинение указанных кругов в «антинациональности». «Светский» атеизм демократов трактуется как  «антинациональная сила, как покушение на моральные устои национальной жизни».

 Свое мнение о «враждебности» светской идеологии и культуры  русской «национальной жизни»  А.Ципко подает как мнение «верующих, оцерковленных русских». «Отсюда и очень широко распространенное среди верующих, оцерковленных русских мнение, что культура и идеология «светских кругов» враждебна не только православной церкви, но и самой русской нации».

Таким образом, по Ципко, сторонники «светского» подхода к религии обвяются не более и не менее как во «враждебности русской нации».

Как подчеркнул Ципко «Здесь же владыка Кирилл напомнил, что 80 процентов нашего общества — этнические русские, большинство которых крещено в Православии. «Нет ничего оскорбительного, — настаивал владыка, — в утверждении, что Россия является государством русских православных людей, в котором живут также национальные и религиозные меньшинства».

Итак, перед нами обвинения достаточно резкие — вплоть до определения выставки как «преступления», и «антинациональной акции» из которых, очевидно должны были быть сделаны и «оргвыводы».

         Ципко отвергает как «антинационгальную» критику  «светскими кругами» (то есть демократами) подхода к теме выставки и  православия в целом России  владыки Кирилла. «Высказывания владыки Кирилла о православном русском характере современного российского общества были негативно оценены в некоторых СМИ: там осуждались все эти с точки зрения автора и так называемых «светских кругов» «странные», «опрометчивые» высказывания владыки».

   Согласно Ципко  владыка Кирилл полностью разделял мнение самого Ципко и иных национал-революционеров в отношении «антинациональности» светских кругов.

«Есть все основания утверждать, что сегодня владыка Кирилл откровенно пренебрегает мнением «светских кругов», ибо считает их враждебными не только РПЦ, но и интересам своей нации»  (Ципко, 2003, http://kp.ru/daily/22983/2037/)

 

 Подъем в России 2000 гг консерватизма  (в том числе и радикального).  Консерватизм и православный фундаментализм.  Отношение к  другим конфессиям.

 

В связи с подъемом  в России  начала «нулевых» (2000-х)  гг идеологии консерватизма, встал вопрос об отношении этой  идеологии к религии – как к православию, так и другим конфессиям.

      Весьма острой проблемой стало, в частности, отношение к исламу. Антигосударственный характер  террористических  (и иных) выступлений исламских фундаменталистов  на ряде территорий бывшего СССР — в Чечне, Ингушетии, Дагестане, Татарстане и других территориях постсоветской России не вызывал сомнений.  Следовало  ли однако переносить критику и   борьбу с исламским фундаментализмом  в России  на ислам как таковой?

 Во-вторых, стоял вопрос и о самом православии. Отношение к православию явно изменилось – оно стало важной частью официальной консервативной идеологии в России – со всеми вытекающими последствиями. Новый консервативный подход к православию был заметен уже при патриархе Алексии в полной мере заявил о себе  при патриархе Кирилле (с февраля 2009 г.).

  Официальный консерватизм в России не стремился отделить православный фундаментализм от  общего православного течения.

Примером  такого подхода к православию была,  как мы видели, и приведенная выше статья А. Ципко. В ней известный   представитель «респектабельного» консерватизма  реально использовал в ней ряд идеологических ходов консерватизма радикального.Например, —  заявление о необходимой в России «национальной революции», и обвинения «светских кругов» в  «антинациональности».

 Подчеркнем еще раз тот факт, что помимо «респектабельного» консерватизма в России уже с периода перестройки весьма активно заявил о себе и консерватизм радикальный, имеющий и свою линию в отношении православия – именно линию поддержки православного фундаментализма, а часто и подмены гуманных сторон православия ксенофобскими псевдорелигиозными построениями.

 Так строил свою концепцию православия радикальный консерватизм в России до революции 1917 г. — в частности черносотенство.  Последнее развивало фундаменталистское направление в православии Российской империи, жестко выступавшее против всех «нетитульных» конфессий  России – как ислама, так буддизма и иудаизма.

 В СССР  радикальный консерватизм стал возрождаться со второй половины 1920-х гг, особенно активно — в правление Сталина. Развитие этого течения продолжила и т.н. Русская партия  в СССР 1950-80-х гг., которая активно действовала и на религиозной ниве (см. Митрохин, Русская партия в СССР).

В период перестройки радикальный консерватизм Русской партии стал действовать уже легально. Он был связан с действием, в частности, общества «Память», далее РНЕ Баркашова и возрождением в постсоветской России черносотенных партий – например, Союза русского народа (Славянский собор), 1988 г. (См. Байгушев, Русская партия внутри КПСС, М., 1995).

Действия радикального консерватизма в СССР  рубежа 1990-х гг включали и прямые теракты православного фундаментализма (или сил, маскирующихся под таковой)– например, убийство отца Александра Меня в 1990 г.

 

 Исламский терроризм и  тема отношения в России к мусульманству. Теракт в Беслане.

 

Одной из острейших проблем, с которой столкнулась  Россия как середины 1990-х, так и  начала 2000 гг, была проблема терроризма – в частности исламского. Тяжелым потрясением для страны был теракт в Беслане 2004 г.,  произошедший в  начале 2 президентского срока В. Путина.

  Теракт послужил одним из толчков подъема консерватизма в России – в том числе и в православии. К сожалению, бесланская трагедия стала поводом атаки не только на террористические и фундаменталистские проявления ислама в России, но и на ислам как таковой.

 Здесь можно привести позицию того же Андрея Кураева.

 «Мир ислама- заявил Кураев в 2004 г в связи с бесланскими событиями (хотя и снабдив данное заявление рядом оговорок),-  ответствен за исламский терроризм – и тем более, что отказывается увидеть эту свою ответственность.»  (Как относиться к исламу после Беслана? http://mission-center.com/islams/kuraev1.htm).

 В ряде своих выступлений А. Кураев таким образом переносил критику исламского фундаментализма на мусульманство  как таковое.Это вызвало протесты представителей данной конфессии.

В целом «консервативный» нажим на мусульман создавал ряд серьезных конфликтов.

Остроту проблем выявило открытое письмо мусульманской общественности России 15 августа 2007 года президенту России Владимиру Путину «Клерикализм — угроза национальной безопасности России» (по поводу споров о Письме 10 академиков РАН). (http://www.islamrf.ru/news/russia/rusnews/734/ ).

Заявление – как и письмо академиков (о котором мы скажем ниже)– представляет собой важный документ, в полной мере показывающий те проблемы,  с которыми сталкивается в отношении к религии современная «консервативная» Россия.

Среди подписантов этого письма выступил Нафигулла Аширов, сопредседатель Совета муфтиев России, глава Духовного управления мусульман азиатской части России (Москва).

В ответ православные ортодоксы  в лице Кураева  потребовали «провести санацию мусульманского духовенства России под лозунгом: «На фиг такого Нафигуллу»» (16.08.07 http://rusk.ru/newsdata.php?idar=172837 ).

Кураев с одной стороны высказался  как будто за «культурологические» уроки в школах, вместо уроков Закона божьего, то есть против школьного «оправославливания». С другой стороны по заявлению того же Кураева, «любой протест, сделанный якобы от имени ислама против такого рода уроков, должен стать сигналом для аналитиков из ФСБ, которые должны будут подумать над тем, кому не нравится русская культура и кто выступает против знакомства с ней.» (http://rusk.ru/newsdata.php?idar=172837  )

Не напоминает ли данное заявление кое-что из опыта, например, русских школ в Эстонии?

 

 «Национальная революция» 2005-6 гг и религиозная тема

 

Нельзя не сказать и об отношении православных консерваторов в России к еврейской теме, в частности, теме иудаизма.Как известно, дореволюционный радикальный консерватизм в России – в частности, черносотенство — строился на жесткой антииудаистской и антисемитской основе. Эту линию продолжил радикальный консерватизм Русской партии в СССР и в постсоветской России. Такова например, концепция Олега Платонова, автора многотомных сочинений с изложением темы  «500-летней» (а то и тысячелетней ) войны России с «мировым Сионом».

Активно продолжал тему борьбы с мировым еврейским заговором и радикальный консерватизм  в России начала 2000 гг — он же теория национальной революции. Это безусловно проявлялось и в вопросах религии ( в данном случае – отношении к иудаизму). Консерватизм (в особенности радикальный) в России связан с немотивированными и ложными обвинениями в адрес «иудаизма» и «сионизма»  в распространении «мирового еврейского заговора».

 Для обстановки подъема радикального консерватизма в относительно недавний период характерна история «письма 19 (20) депутатов российской Госдумы в начале 2005 г.

13 января 2005.19 (20) депутатов Государственной Думы от «Родины» и КПРФ выступили с известным  обращением к Генеральному прокурору РФ с требованием закрыть все еврейские организации в России.  По мнению 19 консервативных депутатов Госдумы, это следовало сделать по той причине, что все указанные организации якобы руководствуются указаниями религиозного трактата «Кицур Шульхан Арух», в котором авторы обращения усмотрели проповедь ненависти к неевреям. (см.)

Автором обращения, подписи под которым начали собирать еще осенью 2004 года, был радикальный православно-националистический публицист Михаил Назаров, взявший за основу статью, опубликованную им еще в 2002 году. На следующий день после депутатского запроса его текст (разбитый на главы) был размещен на сайте газеты Константина Душенова «Русь Православная» как документ, открытый к подписанию всеми желающими. К моменту размещения на сайте под обращением было собрано 500 подписей. (Русский национализм. Идеология и настроение. М., 2006, с,24)

Основными инициаторами обращения были члены фракции Госдумы партий «Родина» и  КПРФ. В том числе Н. С. Леонов, А. Н. Савельев, Ю. П. Савельев Н. И. Кондратенко, А. М. Макашов.

 Акция национал-радикалов  января 2005 г. была  явным вызовом общественному мнению и компрометацией Госдумы России. При этом она   наносила также и очевидный удар по политике путинского руководства. Как выяснилось, заявление 19 парламентариев (и письмо 500) оказалось приуроченным…. к визиту Путина в Польшу, включавшего посещение Освенцима (к 60-летию его освобождения) . В этом качестве акция национал-радикалов выглядела как сознательная провокация.   Заявление было опубликовано 22–23 января 2005 г. Однако Скандал в СМИ оказался «будто нарочно» оттянут на неделю   и в результате прямо совпал с польским визитом президента РФ  в Польшу, в том числе на  мероприятия, посвященные 60-летию освобождения Освенцима.

Осенью 2005 г. активность радикального консерватизма еще более возросла.4 ноября 2005 г. состоялся Правый марш, в начале декабря – местные выборы в московскую думу.Национал-радикалы  провели в это время также акции по возрождению национал-радикальных — черносотенных партий.  21 ноября 2005 г. произошел так называемый «восстановительный» съезд Союза русского Народа, приуроченный к столетию создания одноименной организации, известной также как Черная сотня.        Восстановление в России партий дореволюционного черносотенства соответствовало линии «радикального патриотизма» еще советских времен. Первой попыткой такового стала, как уже отмечалось,  организация Славянского собора А. Байгушевым в  первые перестроечные годы -1988 г. (Первое название объединения — Союз русского народа — не было разрешено горбачевцами -см. Байгушев).

В защиту современной элиты России следует сказать, что в 2005-6 гг произошел конфликт радикального консерватизма с респектабельным. «Респектабельный» консерватизм – в частности партия  Единая Россия — отмежевалась от радикального консерватизма, результатом чего стал и распад партии «Родина».

 

 Поддержка консерватизмом акций православного фундаментализма  в России в последние годы. «Внутренняя Хазария» полковницы генштаба Татьяны Грачевой. Как Кураев отлучал от церкви Филиппа Киркорова

 

Вместе с тем в последние годы (например, 2010-12) радикальный консерватизм, хотя и критиковался рядом официальных представителей консервативной  элиты – имел свои проявления и поддерживался рядом известных  представителей консервативного истеблишмента.

Что касается «инородцев», в частности «кавказцев» и их религии то, имели место многочисленные злоупотребления.Это касается ряда репрессивных проявлений например, в Краснодарском крае, а также в Москве.

       Из последних  фактов, отмеченных  правозащитниками.

 «7 ноября 2012 года в Независимом пресс-центре в Москве состоялась конференция, посвященная  преследованию мусульман, в частности – последним процессам «Хизб ут-Тахрир» и массовым задержаниям мусульман в Москве, Московской области и в Уфе.» (http://www.sova-center.ru/religion/discussions/authorities/ )

 Что касается иудаизма и еврейского вопроса, то в отношении к ним  радикальный русский консерватизм продолжает свою деятельность  вплоть до настоящего времени.

 Характерна, например, концепция  «внутренней Хазарии», изложенная в книгах полковника генштаба Татьяны Грачевой, автора  «многочисленных статей по национальной безопасности России», книг «Мифы патриотов», «Невидимая Хазария», «Святая Русь против Хазарии», «Когда власть не от Бога».

История  Невидимой Хазарии  оказывается  у полковницы Грачевой  выходящей  далеко за рамки  Хазарии исторической.  Следуя за Львом Гумилевым («Зигзаг истории») Грачева описывает, как после принятия в конце VIII — начале IX века хазарами иудаизма  власть в исторической Хазарии, населенной тюркскими народами,  «захватили», понятное дело, евреи.

 «Л. Гумилев в своей работе «Зигзаг истории»,- пишет генштабист Грачева,-  назвал это событие государственным переворотом, в результате которого все государственные должности были распределены  между евреями». Грачева цитирует  известного национал-патриота Олега  Платонова, по словам которого «под водительством иудейской религии Хазарский каганат превратился в  военно-разбойничье и торгово-паразитическое государство, занимавшееся сбором грабительских даней, посреднической торговлей, сбором пошлин с купцов (больше  напоминающим современный рэкет). Торговля в Хазарии находилась исключительно в руках иудеев, главным источником  дохода которых была торговля рабами из славянских земель».«Хазария была не только государственной химерой, но и этнической химерой, которая по Л. Гумилеву, складывается вследствие вторжения представителей одного суперэтноса в области проживания другого, несовместимого с ним, суперэтноса». (Т. В. Грачева. Невидимая Хазария. Алгоритмы геополитики и стратегии тайных войн мировой закулисы. — Рязань:Зёрна, 2009, с. 145).

По-прежнему активно поддерживал православный фундаментализм  дьякон Андрей Кураев.

Можно отметить ряд его выступлений против различных конфессий – например, буддизма а также теософии. (книга  «Сатанизм для интеллигенции», в 2-х тт, 1997 г. ).

 Как  отметил один из критиков этой книги Кураева, «во-первых, он судит о буддизме только по книгам; во-вторых, опирается на десяток устаревших и второстепенных изданий. В-третьих, серьезное исследование предполагает честный диалог с оппонентом, добросовестное изложение его взглядов, после чего уже следует опровержение их. Но такой диалог явно не по нраву А.Кураеву: не излагая опровергаемого по существу (но для убедительности педантично цитируя), он выщипывает кусочки из целого и создает из них карикатуру, которая есть не изображение «опровергаемого», но его собственный портрет. Им владеет не беспристрастие, а, скорее, бес пристрастия». (http://www.buddhismofrussia.ru/HTML/br9KuraevsDoomsday.php?title=  ).

  «Дьякон- журналист» Андрей Кураев боролся с  «ересью» также и в быту. После рождения суррогатной дочери Филиппа Киркорова и её крестин в апреле 2012 г. он  выступил с требованием отлучить певца от церкви.   Свою позицию дьякон защищал на программе «Поединок» от 26 апреля 2012 года, где его противницей была певица Лолита Милявская, защищавшая певца и суррогатное материнство.» (Кураев, Wikipedia)

 «Основы социальной концепции Русской православной церкви,- пояснил профессор духовной академии Кураев в интервью по данному поводу,- квалифицируют суррогатное материнство как поведение, неприемлемое для христианина, потому что оно разрушает понятие семьи как тайны двух людей и причиняет со временем боль физической матери ребенка…Ребеночек, разумеется, ни в чем не виноват, и вполне мог быть крещен, но с так называемых родителей это никак не снимает очень серьезной ответственности, в том числе и церковной». (http://www.bbc.co.uk/russian/russia/2012/04/120418_kirkorov_church_scandal.shtml )

 Единственный раз необычно для себя реальный поборник православного фундаментализма Андрей Кураев поступил в истории  с Pussy Riot – выступил против распространявшейся участниками скандала с официальной стороны «богословской ахинеи» (http://www.utro.ru/articles/2012/06/07/1051492.shtml ). Той самой, заметим, которую Кураев сам распространял постоянно и в больших количествах.

 Зато в других начавшихся вскоре историях – например,  истории с  «молебном против Депардье» Кураев взял за указанное «отступление» явный реванш.

 Разумеется, право решать, где «богословская ахинея», а где – «борьба за истинную веру» принадлежит лишь самому миссионеру.

 

О патриархе Кирилле и «тенденциях клерикализации» российского общества. Полемика о светском государстве. «Клерикализм — угроза национальной безопасности России» Письма академиков РАН и мусульманской общественности 2007 г.

 

Нельзя не отметить, что участником ряда не очень приглядных, а по сути дела идущих в русле фундаментализма акций выступил и глава Православной церкви России патриарх Кирилл  (являющийся одной ключевых фигур современного консервативного руководства России).

Речь идет, в частности, о выступлении патриарха по поводу мученика Кирилла Белостокского…. (см.Белостокское поклонение патриарха Кирилла и радикальный консерватизм в РПЦ  — Slavia.ee, 4.09.12.http://slavia.ee/index.php?option=com_content&view=article&id=9840:2-&catid=142:2010-05-13-12-53-37&Itemid=222  ).

 С сожалением следует  констатировать, что при Кирилле в качестве патриарха тенденция клерикализации российского общества и потакания православному фундаментализму в России (нараставшие с начала 2000 гг еще при Алексии) резко усилилась.

 Это не могло не вызвать соответствующую реакцию.

 В  2007 г. было опубликовано письмо В. Путину 10 академиков РАН, в котором выражалась озабоченность «возрастающей клерикализацией российского общества».

 «С нарастающим беспокойством,- писалось в письме,-  мы наблюдаем за все возрастающей клерикализацией российского общества, за активным проникновением церкви во все сферы общественной жизни» (http://space.kursknet.ru/astron/russian/remark4.sht ).

       «Если религиозное образование — внутреннее дело РПЦ, то с какой стати церковь заботится о развитии науки? И нужна ли науке такая забота?

В ответ на  выступление собора  за «прекращение монополии материалистического видения мира» в российской образовательной системе” академики отметили, что «вообще-то все достижения современной мировой науки базируются на материалистическом видении мира». «Мы уважаем чувства верующих и не ставим своей целью борьбу с религией. Но мы не можем оставаться равнодушными, когда предпринимаются попытки подвергнуть сомнению научное Знание, вытравить из образования “материалистическое видение мира”, подменить знания, накопленные наукой, верой.»

   Академики выразили озабоченность тем, что «под видом “Основ православной культуры” нам пытаются ввести (и вновь в обход Конституции) “Закон Божий”. «Даже если предположить, что речь действительно идет о курсе “Основ православной культуры”, уже не раз говорилось, что в многонациональной многоконфессиональной стране такой курс вводить нельзя».

В ответ на заявление собора о «праве большинства», что «православные составляют абсолютное большинство населения” академики писали: «Если считать атеистов русской национальности поголовно православными, то большинство, наверное, получится. А вот если без атеистов, то, увы, православные окажутся в меньшинстве. Ну, да дело не в этом. Разве можно так презрительно относиться к другим конфессиям? Не напоминает ли это православный шовинизм? В конце концов, неплохо было бы церковным иерархам задуматься, куда ведет такая политика: к консолидации страны или к ее развалу?»

 Очевидно, что описанная в письме академиков клерикализация обшества явно связана с идеологией консерватизма. Представители последнего – в первую тот же Кураев — назвали авторов письма «академиками-безбожниками» (Кураев,16.08.07 http://rusk.ru/newsdata.php?idar=172837).

 Однако выступивших за светское государство против фундаменталистских и клерикалистских тенденций академиков РАН поддержали (как упоминалось выше) и представители мусульманского духовенства.

      Их обращение к президенту Путину  носило  название «Клерикализм — угроза национальной безопасности России» (по поводу споров о Письме 10 академиков РАН). В качестве эпиграфа были выбраны слова Екатерины II «Уважать веру, но не давать ей влиять на государственные дела».

    В обращении указывалось, что «некоторые понимают возрождение религии не как возможность добровольного и в рамках Конституции общения религиозных деятелей с населением, а как попытку реставрации того состояния государственно-религиозных отношений, которое сложилось в Российской империи до падения монархии».

  Как отметили авторы обращения, «мы полагаем, что именно то положение вещей и стало одной из главных причин краха российской государственности, массового отхода населения от религии в период 1905 – 1916 годов» «В ту эпоху Ислам считался лишь «терпимой религией инородцев»… (http://www.islamrf.ru/news/russia/rusnews/734/ ).

 «Мы категорически против подмены духовного возрождения многонациональной и многоконфессиональной России реставрацией феодально-государственной монополии на веру. Мы считаем милостью Всевышнего, что после падения КПСС наша Родина сумела устоять в золотой средине между диктатурой феодальных деспотов и диктатурой воинствующих безбожников. Эта золотая середина – светская республика, которая обеспечивает право всех и каждого на свободное мировоззренческое самовыражение».

.Как можно заметить,  письмо (обращение) мусульманских духовных лиц в поддержку «безбожных» академиков звучало, как ни парадоксально,  даже  острее, более светски («по научному») и «антиклерикально», чем письмо самих академиков.

        В обращении может быть и более остро, чем в заявлении светских академиков, называлась своими именами реалии религиозной политики в современной России. Более радикально и «социально», чем письмо академиков ставились вопросы о причинах клерикализации современной России.

   Эти причины представители мусульманской общественности (видимо, ан своем опыте столкнувшейся с действиями консервативной бюрократии) совершенно верно – почти в духе левой оппозиции — видят в попытке реставрации  «того состояния государственно-религиозных отношений, которое сложилось в Российской империи до падения монархии».

«Письмо 10 академиков РАН всколыхнуло общественную дискуссию … Первая реакция православной общественности показала, что в главном, исключая атеистические симпатии академиков, их письмо попало точно в цель: официальные представители ОВЦС усмотрели в этом очередной «заговор», «политический заказ», а представители неких околоцерковных «православно-гражданских» организаций уже пытаются засудить пожилого академика, одного из подписантов, и отлучить от Общественной Палаты другого подписанта. Повеяло духом средневековой инквизиции, от которого, собственно, и предостерегали академики. Пошли в ход ярлыки типа: «враги России». Сами же клерикалы своей нетерпимостью и подтвердили правоту академиков!»

 «Академики по-научному точно поставили диагноз: клерикализм…»то есть. «стремление к установлению господства своей религиозной организации над политической, духовной и культурной жизнью общества без свободно выраженного доверия со стороны этого общества. Академики справедливо определили, что клерикализм как практикуемая идеология является главной угрозой внутренней безопасности России».

«Особую тревогу академиков вызвали решения Всемирного русского народного собора (ВРНС), который на последних заседаниях попытался оспорить понятие прав человека, ввести понятие «конфессионально ориентированной науки», а также внедрить в принудительном порядке основы Православия в школы…Появляется инициатива реставрировать феодально-монархические порядки и заставить детей изучать православное вероучение под названием «православной культуры».  Между тем, это – вопрос добровольного выбора родителей, имеющих право обучать или не обучать своих детей религии в соответствии со своей верой.»

«После 1917 г. и тем более после 1991 г. население нашей страны качественно изменилось. Мусульмане чувствуют себя полноправными гражданами России и не согласятся с ролью «терпимого меньшинства»…Мы также с тревогой наблюдаем, как ВРНС и сопутствующие ему организации предлагают ввести в законодательство понятие «прав большинства», характерное для феодального общества, базирующегося на распределении привилегий между «большими»…Руководство так называемого «Правозащитного центра» ВРНС озвучивает идею феодального «патронажа» церкви над «вассалами» из числа мусульман

Поэтому авторы письма «приветствовали  утверждение протоиерея Всеволода Чаплина,  «Церковь не стремится стать частью государственного аппарата, органом власти». Это стремление полностью совпадает с требованием Конституции РФ и федерального законодательства…Клерикализм неизбежно порождает конфликт интересов, разрушая возможность достижения баланса интересов как залога стабильности и устойчивого развития любого общества. Клерикализм несет войну даже внутри одного вероисповедания». (http://www.islamrf.ru/news/russia/rusnews/734/ ).

 Церковные консерваторы реагировали как на заявление представителей мусульман (как и академиков) обычным образом. Дьякон Андрей Кураев назвал это выступление «черным пиаром» и в качестве ответа выступил за «санацию» — то есть бюрократическую очистку рядов  мусульманских представителей от неугодных  критиков. (http://rusk.ru/newsdata.php?idar=172837 )

 Выступления 10 академиков и представителей мусульман следует рассматривать как важный факт, показывающий реальную  ситуацию с религиозными отношениями в современной консервативной России.

                                      ** *

Приведенные факты показывают, какие  противоречия создает идеология консерватизма в   религиозных отношениях современной России. Очевидно, что консервативные группировки в России решают указанные вопросы далеко не всегда адекватно, что вызывает справедливую критику сторонников светского государства – как атеистов, так и представителей «нетитульных» конфессий.

Левые силы России должны оппонировать консерватизму  в вопросах религии, как и в других вопросах.Они должны выступить за светское российское государство, поддержать культурную и гуманную стороны православия, как и иных религиозных конфессий на территории России, продолжая, вместе с тем критику  православного фундаментализма – в том числе и в тех его аспектах, которые прямо связаны с идеологией  консерватизма.

 

 

Эстония: политика