Третий марксизм. Глава VIII. Реставрация в мире бывшего «реального социализма». Новый мировой, Новый Европейский и Новый российский порядок в начале XXI века.

1.Восточная Европа после провала реального социализма на рубеже 1990-х гг. «Реставрация» западного общества в бывших  «коммунистических» странах и ее содержание. Триумф Запада.  Формирование правого истеблишмента  в мире посткоммунизма – в том числе и России. Либерализм и консерватизм.

Результатом  поражения «положительного»  (как мы доказываем, леводемократического) варианта перестройки  стал провал реального социализма и установление в  Восточной Европе (вслед за Европой Западной) так называемого Нового  мирового порядка. Этот порядок в мире т.н. «посткоммунизма»  существует до настоящего времени.  В России Новому мировому порядку соответствуют, по нашему мнению,  Новый  Европейский и Новый российский порядок, о котором далее в этой главе. 

Переход  — точнее  возвращение — стран посткоммунизма к  обществу западного образца и новому европейскому порядку описывается западной (консервативно-либеральной) идеологией и соответствующими правыми идеологическими течениями в мире реального социализма как исключительно положительная перемена и  обозначается понятием  «революции». Отсюда названия многочисленных «цветных»  революций в Восточной Европе — «бархатной»,  «оранжевой» и «революции роз»  (по названию украинских и грузинских событий  2004-5 гг)  и проч. 

Русский консерватизм запутывает проблему, сваливая  произошедшую Реставрацию в мире бывшего реального социализма на «либералов» (например, концепция «оранжевых революций С. Кара-Мурзы), не понимая связи и взаимной поддержки двух правых течений – консерватизма и либерализма.  В странах бывшего реального социализма – такая связь очевидна. Оба правых течения выступали в большинстве коммунистических государств (а также в России с еще советского  «диссидентского» периода )  единым блоком. Пример такого единства в постсоветском пространстве показывает, в частности, Украина. 

С позиций современного марксизма и марксистской традиции эти события следует трактовать скорее  как  Реставрацию в мире реального социализма традиционного западного общества. Такое определение по отношению к указанным переменам использовали  левые авторы (например, Б. Кагарлицкий — «Реставрация в России» М., 2000).   

Реставрация в мире посткоммунизма и Новый  мировой порядок (в том числе в Европе – то есть Новый Европейский порядок) имели свои особенности. Наша задача – рассмотрение этих особенностей данного исторического периода  не как «вечного», но как преходящего, со свойственными ему противоречиями.

Важной характеристикой восточноевропейской реставрации – то есть политическим  содержанием Нового Европейского порядка — как можно утверждать, является установление в мире реального социализма правого контроля – то есть приход к власти в соответствующих странах правых  – праволиберальных и правоконсервативных группировок, которые начали формирование в  мире европейского посткоммунизма   правого истеблишмента. 

Новый Европейский порядок (как часть Нового мирового порядка)  начал формироваться в Западной Европе под американским контролем еще в первой половине XX века – и в особенности активно после Второй мировой войны. После провала реального социализма и советского левого центра  в конце 1990-х гг в  этот порядок втягивается и Восточная Европа.  Основным результатом провала реального социализма и советского левого центра стал таким образом  сдвиг  Европы вправо, усиление правых сил и правых режимов прежде всего в Восточной Европе.  Но также и в Европе Западной, где также усилились правые политические тенденции.

Формирование правого истеблишмента (и правого контроля) в мире бывшего реального социализма происходило под преобладающим влиянием  «правого» геополитического центра США и американского  неоконсерватизма.  А также  при активном участии  европейских правых  партий (например, немецкой ХДС-ХСС), фактически представлявших Западный мир. Левые силы, связанные с советским левым мировым центром, оттеснялись, переводились в оппозицию, а то и прямо подавлялись правым истеблишментом различными мерами – от информационных до политических, а иногда и прямо полицейских.

Важной чертой Реставрации и Нового мирового порядка в восточноевропейском регионе – как это очевидно в Восточной Европе и постсоветском пространстве  от Прибалтики до Украины — можно считать западный (правый) контроль над новыми «посткоммунистическими» государствами. Другими словами «правый контроль» — контроль правых партий можно считать формой западного контроля  над странами бывшего Реального социализма..

  В более жестком определении (особенно касающемся таких стран, как бывшая Югославия или ряд стран бывшего СССР, например, прибалтийских), речь идет о политическом захвате этих территории  политическими силами Запада, которые представляли в данных странах правые политические группировки.  Под контролем этих группировок в посткоммунистическом мире происходит восстановление  структуры западного общества, которое осуществляют данные партии.

В результате Реставрации в мире посткоммунизма Запад  смог таким образом получить контроль над территорией бывшего геополитического противника — в  первую очередь гигантский рынок стран бывшего реального социализма. Мир посткоммунизма с начала 1990-х гг оказался специфической периферией Запада – в чем-то сходной  с подобной периферией  в других регионах, например,  в Латинской Америке. Получение контроля над миром «посткоммунизма» очевидно еще более усилило Западный мир и западный мировой центр  — прежде всего в США, способствуя ослаблению признаков кризиса  западной (как американской, так  и европейской) системы,  который давно отмечала левая оппозиция  на Западе.     Результатом этого стал новый технологический – постиндустриальный  — рывок западного общества в 1990-х гг. В эти годы  сначала на Западе, а затем и в остальном мире началась  великая   Интернет-революция.   В начале XXI века она перекинулась и на остальной мир – включая и посткоммунистический.

Можно указать и на другие особенности реставрации в Восточной Европе западного общества, проявлявшиеся в большинстве стран посткоммунизма.

В экономике основное внимание пришедшие к власти в мире бывшего реального социализма правые группировки уделяли  образованию «рыночной периферии» данных  стран. Главным средством проведения радикальной экономической реформы в посткоммунистических странах от  Польши до России  стали  массированная приватизация,  то есть продажа (часто за бесценок)  объектов госсобственности, а также  «шоковая терапия» — с резким отпусканием цен  и проч.  При помощи этих средств делалась попытка быстрого формирования в странах бывшего реального социализма рыночных  (в первую очередь частных )  структур.  Что касается государственного сектора, весьма активного в системах левого ( прежде всего «коммунистического» )  типа, то именно он стал объектом жесткой атаки правых реформаторов  как праволиберального, так и правоконсервативного образца. Под видом «экономических реформ» часто происходило активное разрушение госсектора стран бывшего реального социализма,  весьма важного для обществ данного образца.

В противоположность правому преувеличению роли рыночной периферии посткоммунистического общества, современная левая теория  представляет взгляд  на реформы в мире бывшего реального социализма  с позиций госсектора (государственного Синдиката). С этой точки зрения развитие частного сектора (рыночной периферии) рассматривается как важное, но не  первичное, то есть скорее второстепенное направление в реформах общества бывшего реального социализма.  Левые и центристские партии посткоммунистических стран   должны поставить в центр реформ и развития  данных обществ не периферийные, а центральные их структуры – то есть госсектор — государственный Синдикат стран бывшего реального социализма.

Такой альтернативный – то есть отличный от позиции правых партий — взгляд на реформы системы реального социализма, во многом показывает (со своими особенностями) китайский  вариант этих реформ.  Как известно,  Китай, в отличие от европейских «коммунистических» стран, не пошел на политическую реформу «коммунистической» системы,  но приступил к радикальным переменам этой системы под  руководством КПК, а не правых партий.

Идеологическая стороной реставрации в мире бывшего реального социализма традиционного западного общества  стала победа в мире бывшего посткоммунизма западной идеологии — консервативного либерализма (который русские консерваторы ошибочно называют «либерализмом»). Одним из известных  проявлений таковой стало знаменитое заявление Ф.Фукуямы о «конце истории» — cвоеобразная «песнь консервативно-либерального победителя».

Важно подчеркнуть, что речь идет о победе и утверждении в странах «поcткоммунизма» двух компонентов западной идеологии – не только праволиберального, но и правоконсервативного. Понимание этого факта представляет трудность  для современной России, где под влиянием идеологии русского консерватизма, а также западных идеологов типа  И. Валлерстайна ( «После либерализма» и др.)   роль и соотношение двух  главных западных идеологий – консерватизма и либерализма  — искажается и мистифицируется. Роль консерватизма искажается в положительном смысле, либерализма – в отрицательном.  Единственной «западной» идеологией объявляется  правый либерализм. Правый консерватизм  (в том числе русский)  представляется некоей оппозиционной идеологией  как на Западе, так и в России, из чего следует призыв к поддержке в качестве «оппозиции» в западном мире  консервативных (в том числе радикальных) группировок — типа национального фронта Марин Ле Пен  или приглашенных, например, на Петербургский  консервативный форум  марта 2015 г. (Международный_русский_консервативный_форум wiki ).

Тем самым идеология консерватизма с позиции его представителей оказывается не одним из компонентов правой идеологии, но какой-то особенной, отдельной и, разумеется, положительной  идеологией,  или даже Идеологией вообще.  Все недостатки западной системы  и  правого посткоммунистического развития  (то есть Реставрации ) списываются идеологами консерватизма в России на «либералов»,  «консерваторам» же приписывается  положительная роль как на Западе, так и в мире бывшего реального социализма.

Реально консерватизм в целом и русский консерватизм как его разновидность , является не отдельной самостоятельной (и якобы «антизападной» — «антилиберальной)  идеологией, но важным компонентом западной идеологии, активно участвовавшим в посткоммунистической реставрации.  Это очевидно показала история  — в частности европейского 20 века. В борьбе левых и правых в Европе 20 века на стороне правых выступали не только праволиберальные, но и правоконсервативные (правонационалистические) группировки — начиная с Муссолини и проч.

С точки зрения официальной идеологии Запада преобладать в мире посткоммунизма должны были бы «демократические» — праволиберальные модели. Реально главным результатом западного влияния в этом мире оказывается подъем в этом мире правых «консерватизмов» . Этот подъем надолго определил  этнократическую «войну всех против всех» на бывшем коммунистическом пространстве,  то есть  битву периферийных этнократов с этнократами «централистами» — например, в бывшей Югославии или России. Отсюда — характерные для нового восточноевропейского порядка «потасовки консерватизмов» в мире бывшего реального социализма, которую можно описать лозунгом «консерваторы всех стран – разъединяйтесь».   Бесконечная борьба консерватизмов в постсоветском пространстве   (со взаимными упреками склоками и проч.), определили долговременные острые конфликты не только дальних, но и близкородственных народов многих данных стран, например, хорватов и сербов,  украинцев и  русских, не говоря о народах, имевших исторические конфликты —  азербайджанцев и армян и т.д.

2. Становление Нового российского порядка в России 1990-х гг. Идеология и политическая практика правого либерализма – Ельцин, ельцинизм и демократы. Достижения и противоречия праволиберальной фазы Нового Российского порядка. Критика либерализма консерватизмом. Поздний ельцинизм, консервативная и левая оппозиция.

С начала 1990-х годов процессы, характерные для   Нового мирового порядка в Восточной Европе — то есть реставрации  в соответствующих странах западного общества —  начались и в России. Новому мировому и новому европейскому порядку в ней соответствовал Новый Российский порядок,  становление которого, начатое  с 1990-х, продолжилась  и в «нулевых» годах.

Первыми после августовского путча 1991 г. и провала горбачевских реформ к власти в постсоветской России пришли правые (ельцинские) либералы. Правый либерализм смог победить  горбачевизм –  советское левое реформаторство  при мощной поддержке Запада как информационной, так и политической, экономической и проч., а также скрытой поддержке правого русского  консерватизма.Роль непосредственной причины провала  горбачевской команды,пытавшейся сохранить «эволюционное» развитие перестройки  стал консервативный августовский путч, развязанный советскими традицоналистами и правыми националистами.

Такой результат советской перестройки  — то есть перехода Восточной Европы к Новому европейскому порядку и правому контролю — имел  свои серьезные основания. Главным среди  них была необходимость  преодоления недостатков предшествовавшего развития реального социализма и проведения в соответствующих странах рыночных и плюралистических реформ.

Положительной стороной этого порядка была  попытка вписывания России в мировое сообщество и рыночные отношения.  Негативной стороной – неспособность положительного использования потенциала реального социализма  — то есть советского потенциала.

В постсоветской России сновой «ельцинизма» и  партий  российских демократов 1990-х годов — праволиберальных партий — стала идеология правого либерализма.На основе этой идеологии строились основные партии 1990-х гг, главной из которых стала партия Демократическая Россия. Сходную с ней программу имели и другие праволиберальные партии  России 1990х и далее годов — «Правое дело», Союз правых сил. 

Следует указать, что современная  российская историография «либеральных» 1990- х годов до сих пор строится на консервативных основаниях.  Она стала формироваться уже в начале 1990-х гг..когда правоконсервативные авторы    – С.Кургинян, С. Кара-Мурза, В. Бондаренко, и проч. подвергли критике идеологию и политику ельцинских демократов,  выступив с громогласными заявлениями о «крахе либерализма». (С. Кургинян, Власть и оппозиция, 1993, С. Кара-Мурза, Интеллигенция на пепелище России, 1994 и т.д.). Их альтернативой правому либерализму был, однако, не левый подход,  а консерватизм – как правило, правого толка, иногда – с определенными левыми элементами ( С. Кара-Мурза).

Следует еще раз обратить внимание на  явные попытки русского консерватизма запутать тему либерализма и Нового мирового порядка в России. Консерватизм склонен  сводить «западную» идеологию только к либерализму, без учета роли консерватизма.  То есть рассматривая «либерализм» как некую общую платформу, начиная с Горбачева, включая  Ельцина и т.д., те самым очевидно смешивая различные политические направления.

В противовес консервативной версии 1990-х гг ( чтобы предвосхитить консервативные спекуляции) — следует указать на то, что победа в бывшей советской России ельцинизма была не только победой правого либерализма, но победой всего российского правого блока – включая правый консерватизм, то есть в целом победой обоих группировок русского «правого сектора».

Можно еще раз напомнить, что союзнические отношения правого консерватизма с правым либерализмом в России начались задолго до советской перестройки. До  своего прихода к власти в России в 1990-х гг правый либерализм развивался еще в 1960-80-х гг в рамках советского «семидесятничества» и диссидентства, активно поддерживаясь Западом и западными массовыми средствами. При этом наряду с правым либерализмом в  советском семидесятничестве и правом диссидентстве был весьма активен и правый консерватизм — в варианте «русской партии» и ее идеологов типа И.Шафаревича, В. Кожинова или П. Палиевского  А также во многом и А.Солженицына, чья историческая концепция, как можно заметить,  содержит очевидные элементы не только  правого либерализма, но и правого консерватизма. (Об этом, например, В. Войнович «Солженицын. Портрет на фоне мифа» и др).

Если правые либералы ставили своей целью восстановление в постсоветской России России дореволюционной  в «демократическом» варианте,  то есть в варианте февральской революции 1917 г., то правые консерваторы  как правило порицали февральскую революцию, Керенского и проч., считая (и  до сих пор)  «правильной» дореволюционной Россией Россию «дофевральскую» — то есть фактически монархическую.

Как и правый либерализм, правый консерватизм начал отскрытую деятельность в период перестройки,  являясь оппозицией горбачевизму, соединявшему советский традиционализм (второй марксизм) с элементами современной левой идеологии.  С начала перестройки  сторонники оусского консерватизма предприняли и практические попытки реализации своей программы – например, восстановления таких партий, как Союз русского народа в 1988 г., названной «Славянским собором» ( А.Байгушев). Попытки такого восстановления продолжались и позже – в частности, в 2005 г., в чем участвовал тогдашний вицеспикер Госдумы от партии «Родина» С. Бабурин.

В консервативном изложении событий недостатки реформ приписываются либералам, положительные стороны – консерваторам.  Характерно преувеличение  консерваторами роли либералов (например, Е.Гайдара и А.Чубайса)  в реформах 1990-х гг.  – в том числе экономических. Часто это преувеличение имело явной целью переключение внимания с консервативной группировки, широко представленной в российской власти 1990-х гг., и активно участвовавшей вместе с правыми либералами  в реформах того времени.  1990-е годы в постсоветской России показывают реальное союзничество и единство правых идеологических группировок – как правого либерализма, так и правого консерватизма.

 Отличный от консервативного анализ праволиберальных реформ в России 1990-х гг (и их праволиберальных деятелей) показывает, что реформы 1990-х проводили «системные» либералы, которые  как были при Ельцине, так и остались после него. С начала «нулевых» их сменили у власти системные (или же часто «безсистемные») консерваторы,  сохранившие при власти праволиберальную группировку (например, в экономике).

Консервативная историография трактует период 1990-х в России искаженно, не учитывая правоконсервативного компонента реформ. Провалы 1990-х гг следует отнести не только за счет только лишь правого либерализма, но также и за счет правого консерватизма – равноправного участника посткоммунистического рoссийского правого развития.

После полутора десятилетий власти в России консервативных группировок очевидно, что  консерваторы во многом продолжали ( и продолжают до сих пор) политику, начатую правыми либералами. Левая теория однако должна указать на необходимость критики не только правого либерализма, но и правой идеологии как таковой —  консервативного либерализма в целом. То есть полемики с обеими — как с праволиберальной, так и правоконсервативной составляющими правой идеологии.

В пику консервативной версии 1990-х гг (с его риторикой и критикой «либеральных» 1990-х гг в России) следует указать,  например, что на самом весьма важную роль в российском режиме не только нулевых, но и 1990-х  деле играли  не только либералы, но  также и «нелибералы» — консерваторы.

«Либералы»  (в частности экономические — Гайдар с Чубайсом) специально оказались «выбранными для битья» консервативной пропагандой и  переключения внимания с влиятельных консерваторов, активно действовавших в то время. Например, реальным руководителем  Е. Гайдара в качестве  премьер-министра был далеко не «либерал»  В. Черномырдин, который почему-то никогда не подвергался  такой же яростной идеологической атаке «консерваторов», как Гайдар с Чубайсом. Весьма далеки от либарализма были такие видные  деятели 1990х, как руководитель Газпрома Рэм Вяхирев.

Важную роль в ельцинской политике играл возглавивший спецслужбы (не имея для этого соответствующей подготовки) консерватор  А. Коржаков, несущий прямую ответственность за провалы в ходе первой чеченской войны, а также иных  экономических и политических действиях того времени. В области печати действовал консервативный идеолог Михаил Полторанин, выдвинувший на место своего зама радикального националиста Бориса Миронова, участника наряду с В.Квачковым  т.н. «покушении на Чубайса». Весьма активными и влиятельными в период 1990-х гг  были и другие правоконсервативные деятели вроде В. Жириновского, А. Макашова или Н. Кондратенко, а также политические группировки, в которые они входили  – прежде всего ЛДПР,   КПРФ и «Родина». Ряд представителей ЛДПР — начиная с самого В.Жириновского и включая деятелей типа Е.Куриловича и проч.стоял на позициях радикального консерватизма (правого национализма). На таких же позициях стояли входившие в зюгановскую КПРФ А. Макашов и Н.Кондратенко, занимавший пост губернатора Краснодарского края, а в 2004 г. даже выдвигавшийся в президенты РФ от КПРФ. К ним примыкали деятели «Родины» вроде С. Бабурина.

За  основными «как бы либеральными» ельцинскими акциями стояли таким образом влиятельные «антилибералы» (консерваторы) – Коржаковы, Полторанины, а  также консервативные радикалы, входившие  в ЛДПР, КПРФ и будущую «Родину».

Для правых — как либеральных, так и консервативных группировок начала 1990-х гг  во всех странах «посткоммунизма» (не исключая и Россию)   был характерен избыточный   радикализм   по отношению к советскому периоду. Этот радикализм даже сравнивался с «большевистским», что породило  термин «либеральный большевизм». Хотя во всех странах посткоммунистического пространства (не исключая и Россию) за данный радикализм были ответственны обе группировки «правого сектора» — как праволиберальные, так и правоконсервативные.

 Для российской власти 1990-х гг, в том числе  российских правых либералов, была характерна неспособность обеспечить преемственность  с прежней советской политикой. Стремление к разрушению советского наследия (от памятников до экономических объектов) преобладало в действиях  правых радикалов  над принципами преемственности и характеризовались лозунгом «очистки площадки», выдвинутым, например, эстонским консерватизмом. Нежелание сохранять положительное из прежней системы было характерно для радикальных правых группировок в целом – не только либеральных, но и консервативных.

 Праволиберальная программа постсоветского развития в различных сферах  общества – от экономики до  внешней политики была связана с серьезными противоречиями. К таковым обычно относят противоречивую приватизацию, шоковую терапию, отказ от поддержки бывших  советских сфер влияния и проч. Эти противоречия, которые вытекали из действий правых либералов и которые санкционировали также околоельцинские консерваторы – Коржаковы, Полторанины и проч. — определили особенности нового российского порядка в ельцинском варианте.

 В экономике правые либералы отстаивали возможно более быстрый переход к обществу западного образца, средством чего была немедленная широкая  приватизация, с шоковой терапией и проч.  Эта практика имела множество недостатков, злоупотреблений и проч., породивших широкую волну критики  праволиберальной экономической модели и действий ее сторонников.

С самого начала 1990-х консерватизм пытался присвоить эту критику праволиберальной программы себе. Однако правоконсервативная политика «нулевых» годов (с 2000 г.)показала явную преемственность с экономической и проч. политикой праволиберальной – в том числе и в отношении приватизации.

 Реакцией на попытки правого либерализма резко разорвать  с советской системой даже в тех областях, где такой разрыв  вел к явно негативным последствиям, стала  начальная  «преемственная» риторика умеренного консерватизма  конца 1990-х (Напр., книга В. Никонова  «1990-е гг глазами консерватора»).  При этом главным объектом «преемственности» оказывался в первую очередь  дореволюционный период истории России.

 Основным идеологическим оппонентом правого либерализма в России 1990-х были не левые теории, но  радикальный консерватизм в духе Н.Кондратенко, А. Макашова и А. Байгушева, то есть консерватизм  «власовского» образца, который отвечал на праволиберальные иллюзии жесткой шовинистической риторикой, проявляя также явную склонность «антилиберальному» террору. Отсюда целый ряд терактов в России 1990-х от убийства А. Меня в 1990 до   Г. Старовойтовой в 1998 ( в котором, по данным следствия, участвовали деятели ЛДПР).

Во внешней политике  правые либералы  с одной стороны декларировали признание и посткоммунистических и постсоветских «независимостей»  — например, прибалтийских. Правда, как выяснилось вскоре — без учета последствий прихода к власти в постсоветских государствах национал-радикалов – то есть тех же консерваторов в национальных вариантах, как и русские консерваторы,  чья политика также обеспечила «правый перекос» развития ряда потсоветских государств (в том числе и  неучет  интересов русской и русскоязычной части населения этих стран).  

Другой негативной стороной праволиберальной политики России, проводимой «либералами» типа А. Козырева  (при поддержке высокопоставленных консерваторов коржаковского образца) стал отказ от поддержки  левых сил в «постсоветских» и посткоммунистических странах и сдача  сфер влияния советской России и ее прежних союзников — от Восточной Европы и Латинской  Америки  до Ливии,  Сирии и Афганистана,

Праволиберальная модель столкнулась с кризисом уже в начале – середине 1990-х гг.

Этот кризис  нашел свое выражение в событиях 1993 г.в Москве, связанных с противостоянием ельцинской исполнительной власти и Верховного совета РФ. В событиях 1993 (и в последующем анализе этих событий) русский консерватизм  (тогда еще находившийся под влиянием советского традиционализма) выступил на стороне антиельцинской оппозиции. «Антилиберальная» группировка включала радикально- консервативные (практически нацистские)  формирования РНЕ А. Баркашова и «Памяти» Д. Васильева. (См. Байгушев, Русская партия внутри КПСС, М. 2005).

Противостояние данным вариантам консерватизма определяло  положительную ( демократическую и антитоталитарную) составляющую политики Ельцина начала 1990-х гг. Отсюда поддержка в этот период ельцинской политики рядом левых (одновременно с  неподдержкой зюганизма).

В анализе событий 1993 г. праволиберальные авторы выдвигают тему красно-коричневого альянса, пытаясь связать «коричневых» – то есть радикальный консерватизм (в баркашовском, например, варианте)   с  «коммунизмом» (большевизмом) и советской системой. Такое увязывание нельзя считать верным. Радикальные («коричневые»)  консерваторы не связаны с идеологией большевизма, они существовали в России до большевизма и далее (помимо большевизма) – в лице детелей типа Пуришкевича,Маркова 2-го,  как и в Европе  20 века (и мире в целом), представляя радикально правое -«антибольшевистское» и «антилевое» — крыло общества западного образца.  Проникновение правого консерватизма в советский истеблишмент (с конца 1930-х гг) при Сталине можно рассматривать как особенность сталинского варианта реального социализма и его «термидориантского» согласно левым критикам характера.

При этом в среде либералов имелось также свое левое (впрочем, достаточно слабое) крыло, представленное в первую очередь партией «Яблоко» и Григорием Явлинским.

Несмотря на праволиберальные декларации Г.Явлинского (о его связи с «кадетами»), можно говорить об определенной близости  идей партии «Яблоко» к леводемократическому подходу.  Признаком этого можно считать критику Явлинским «олигархизма» и группировок «Правого дела», а также попытки использования Явлинским марксистского  инструментария для анализа российской ситуации — например в книге «Периферийный капитализм» (не учитывающей, правда,  достижения  теории «периферийного капитализма» в Латинской Америке). Партия «Яблоко» вплоть до последнего времени (2017 гг) играла важную роль в отстаивании демократических ценностей в России – как против правого консерватизма, так и блокировавшихся с консервативными группировками  праволиберальных партий.  Однако реальная эволюция  партии Явлинского  вела  не в сторону леводемократической идеологии, но часто к усилению элементов правого либерализма («оранжизма»).  В период украинского кризиса и после февраля 2014 г.партия «Яблоко» и ряд ее представителей заняли позицию поддержки правого переворота на Украине. (Который приветствовали и консервативные деятели типа А. Ципко).

В конце 1990-х годов праволиберальная политика (и соответствующая идеология реформ) пришли к очевидному кризису, проявлением чего стал дефолт 1998 г. Попытку преодолеть этот кризис путем более левой политики предприняло  правительство Е.М.Примакова –А. Маслюкова. Это сразу же дало серьезные положительный результат —   позволило начать стабилизацию экономической ситуации в России.

Но примаковский поворот —  попытка уйти от правой модели Нового российского порядка влево — не соответствовал реставрационной модели в России.  А также, по-видимому,  противоречил интересам внешних сил  — ряда западных стран, в первую очередь США, руководивших российской реставрацией. Поэтому примаковско-лужковская группа была смята правой – на этот раз консервативной волной, поддерживавшейся в том числе, вероятно, и извне мира бывшего реального социализма. Вместо нее был поддержан вариант «консервативного» развития России.

Основным итогом праволиберального периода 1990-х  стало закладывание основ нового российского порядка в его правом, в том числе и  правоконсервативном  варианте.

В начале нулевых правые либералы, хотя и  были оттеснены от власти «консерваторами», сохранились как идеологическая оппозиция консерватизму. В частности праволиберальная идеология определяла т.н.«белоленточное» движение 2011 г., представленное рядом известных средств массовой инфомации  от «Эха Москвы» до «Новой газеты» и такими известными интеллектуалами, как В.Шендерович, Б.Немцов, Д. Быков.

Несмотря на поддержку Запада, можно сказать, что праволиберальное  течение в России в целом потерпело поражение в противостоянии с консерватизмом. Критика действий правых либералов (в т.ч. сторонников «ельцинизма») в России необходима, но она должна существенно отличаться от правоконсервативной критики, обычной для современной России .  

Консерватизм – в особенности правого толка —  дает одностороннюю критику правого либерализма, пытаясь свалить на него основные проблемы нового российского порядка  и умалчивая о своих союзнических отношениях с либерализмом  и правыми либералами. То есть о подыгрывании правых консерваторов правым либералам в течение всего постсоветского времени — как 1990-х годов, так и в период после 2000 г.(Это же можно сказать в целом о правом западном либерализме, во многих случаях выступающем союзником правого консерватизма).

В отличие от идеологов русского консерватизма, мы рассматриваем  правый либерализм  не как отдельную идеологию, а  как часть  — как правило витринную — западной идеологии.  Другой частью (стороной) этой идеологии следует считать правый консерватизм, активно присутствующий  в  правых переворотах в странах посткоммунизма (например, в Прибалтике или на Украине), а также идеологическом истеблишменте (системе власти)  соответствующих стран. (См. работу «Кризис нового российского порядка и крах русского консерватизма»).

Критикуя «либералов» вообще, правый консерватизм не видит различия  разных течений «демократов» (либералов) и размежевания  их на два крыла – левое и правое.Левыми либералами, близкими к современной левой идеологии, следует считать горбачевских реформаторов конца 1980-х гг, сторонников реформ реального социализма.Правые либералы имели другую идеологию – восстановления в России западного  общества в «демократическом» (в отличие от правоконсервативного) варианте.

Критикуя правых консерваторов путинского образца, правые либералы  не понимают  своего единства с ними (то есть консервативно-либерального единства). Они не учитывают, что правая консервативная волна  являлась  продолжением и углублением «правого дела», начатого правыми либералами. Правый консерватор – alter ego  правого либерала. Консерватизм — оборотная сторона правой медали,  «второй сапог» консервативно-либеральной пары, вторая сторона «правого дела» и «правого сектора». Очевидно сидение правящей элиты в России «нулевых» гг на двух стульях правой идеологии – консервативном и либеральном (с попытками  балансировать между ними).                       

Единство данных течений первично, взаимная борьба и возмущение вторичны. Если применить прибалтийский и украинский пример – это все равно, что на Украине Яценюк возмущался бы партией «Свобода» (Правый сектор, украинский Народный фронт, в который он сейчас входит и проч.).

Более объективной критикой праволиберальной политики в России 1990-х гг следует признать критику левую  — леводемократическую. Такая критика давалась в работах ряда левых авторов – в частности, Роя Медведева («Капитализм в России?» и др., Г. Попова («Снова в оппозиции»), Б. Кагарлицкого («Реставрация в России»), Р. Хазбулатова («Бессилие власти» ) и ряда других.

В отличие от идеологов русского консерватизма, мы рассматриваем  правый либерализм  не как отдельную идеологию, а  как часть  — как правило витринную — западной идеологии.  Другой частью (стороной) этой идеологии следует считать правый консерватизм, активно присутствующий  в  правых переворотах в странах посткоммунизма (например, в Прибалтике или на Украине), а также идеологическом истеблишменте (системе власти)  соответствующих стран. (См. работу «Кризис нового российского порядка и крах русского консерватизма»).

3. Переход нового российского порядка в «консервативную» стадию. Россия с начала нулевых годов: приход к власти консерваторов и идеологии консерватизма.  Путин и силовая элита. Консерватизм против либерализма: «валите все на меня, делайте, как я».

На рубеже 21 века место президента  России  вместо Бориса Ельцина занял Владимир Путин. С этим был связан серьезный поворот в политике России: произошел  (как вскоре стало понятно )– переход власти  от правых либералов к «консерваторам» — «силовикам».  Приход к власти  Путина и — на рубеже 21 века в России можно определить как переход нового российского порядка  в «консервативную» фазу. С начала 2000-х  гг в России  начался таким образом правление (как будто «силовой» по своему происхождению) «консервативной» элиты, связанной  с  идеологией и практикой правого консерватизма.

 Анализ идеологии консерватизма в современной России затрудняет ряд особенностей этой идеологии, в частности неспособность   (или нежелание) ее представителей в течение 17 лет своего пребывания у власти сформулировать идеологию государства.  За этим глубоким «туманом» вокруг официальной идеологии РФ стоит явное стремление правящей элиты  России к камуфлированию этой идеологии. Реально можно утверждать, что такой идеологией российской правящей элиты  является «консерватизм». Данный факт  однако  часто оказывается «военной тайной»: прямо излагать  (не говоря об анализе) свою идеологию российские руководители начиная с «нулевых» в целом опасаются, предпочитая общие слова. (Анализ русского консерватизма см. в работе «Кризис Нового российского порядка и крах русского консерватизма», 2015).

Иногда это делается «на всякий случай», иногда потому, что реальная консервативная  идеология выглядит не сильно хорошо, включая много противоречий и явного лукавства. В изложении консерваторами своей позиции много хитростей,  проблем и вопросов.

Тем не менее, анализ идеологии правящих группировок в постсоветской России (в том числе партии единая России, ЛДПР , Родина), заявлений ведущих идеологов, различные манифесты (например, «манифест просвещенного консерватизма» Н. Михалкова) позволяет утверждать, что такой официальной идеологией следует считать идеологию русского консерватизма.

Анализ идеологии современного русского консерватизма важен, учитывая особую роль России в посткоммунистическом пространстве.

Специфика постсоветского русского консерватизма должна быть определена в результате типологического анализа, сравнения и сопоставлении теорий русских консерваторов с теориями их  единомышленников ( «одноклубников» — то есть представителей консервативной идеологии  как поссоветских стран от Прибалтикидо Украины,  и посткоммунистических – от Хорватии до Румынии .

    Следует иметь в виду, что в русском консерватизме, как и в других его видах, помимо умеренного консерватизма («Единой России») есть консерватизм радикальный – представленный деятелями ЛДПР, Родины, а также группировок, типа РНЕ Баркашова, движения Русских маршей и проч

Появление во власти путинских «консерваторов» в России начала «нулевых» до сих пор вызывает удивление и возмущение правых российских либералов. Откуда «вдруг» взялись консерваторы, когда в  России 1990-х «все было хорошо»? С праволиберальной точки зрения  появление консерватизма не соответствовало либеральным (и рекламным западным ) представлениям о посткоммунистическом развитии – обещаниям царства «прав человека» и проч. 

В приходе к власти консервативных группировок  в странах посткоммунизма нет ничего необычного:  такой приход вполне типичен для стран «посткоммунизма» —  даже более, чем власть праволиберальная.   Консерваторы — вторая правая группировка —  весьма активна в политике всех  «посткоммунистических» стран, начиная с Прибалтики и кончая Украиной.

При этом сами идеологи русского консерватизма  отрицают аналогии данного течения с посткоммунистическими консерватизмами других стран.В традиционных западных странах, с его точки зрения у власти сплошные «либералы», в постсоветских же странах – этнократы,  каковых в России  как бы нет. Русские консерваторы – не этнократы, а «патриоты», которые к этнократам (кишащим в соседних государствах) «никакого отношения   не имеют». ( Хотя реально консерватизм посткоммунистических стран Европы и русский консерватизм  является одним и тем же течением).

Позиция современной левой теории —  призыв к типологическому (сравнительному) анализу идеологии русского консерватизма и его  демистификации. (Подробнее – в работе «Крах русского консерватизма»). Основное: указание на противоречия консервативной идеологии, в первую очередь противоречия пресловутого «прощания с либерализмом» (М. Леонтьев).

Рассмотрим основные моменты и противоречия идеологии русского консерватизма.

Группировки правых русских консерваторов возникли не на пустом месте и задолго до  «путинистов». Они  были соратниками и попутчиками правых либералов еще в глубокое советское время, в советской диссидентской (семидесятнической и ранее) среде. В национальных республиках бывшего СССР от Прибалтики до Украины консервативные (правонационалистические) диссиденты даже преобладали над праволиберальными.  В России уже в 1970-е гг  в «диссидентской» среде на каждого правого либерала приходился свой консерватор — если не полтора. То есть на каждого А. Сахарова или Г.Померанца  был свой И. Шафаревич и В.Кожинов (с его книгой «Черносотенцы и революция» стремившейся  реабилитировать радикальный дореволюционный консерватизм). Правоконсервативные элементы явно преобладали  и  в позиции Александра Солженицына.

Оппозиционный консерватизм в СССР стремился возродить идеологию – а отчасти и политику исторического – дореволюционного русского консерватизма, существовавшего  в Российской империи до 1917 г.  с его фигурами – не только П. Столыпина и И. Ильина, но также и К.Победоносцева, Н. Пуришкевича, А.Шмакова, В. Шульгина и др. (См. А.Репников, Консервативные представления о переустройстве России).

К  указанному радикальному дореволюционному русскому консерватизму были близки упоминавшиеся русские консерваторы еще советского периода И. Шафаревич или В. Кожинов, а также авторы типа Г. Климова (Калмыкова) или в целом «Русская партия» А. Байгушева, как и.  влияние которой возрастало еще в советской России. (Анализ — в в ряде работ,  например,  Н. Митрохина. Русская партия. Движение русских националистов… Русская партия внутри КПСС, М., 2005). Консерваторы советские и постсоветские осознавали свою преемственность с дореволюционным консерватизмом, в том числе радикальным —  позицией Меншикова, Шмакова,Шарапова Родзаевского и проч. массово издававшихся в 1990-х гг консервативными издательствами.

    Важно указать на западную поддержку консервативных диссидентов в виде НТС, «Вече» Осипова и проч., которые поддерживались западными структурами не меньше праволиберальных, как и в целом «власовские» белогвардейские центры на Западе и их аналоги в России.

С начала перестройки русские радикально-консервативные группировки  («Русская партия» А. Байгушева) попытались применять  свою идеологию  в конкретной политической практике. То есть делали попытки не только создать группировки типа «Памяти» Васильева, но и, например, реально  восстановить в 1988-89 г. дореволюционный «Союз русского народа» с головной группировкой РНЕ Баркашова (А.Байгушев, Русская партия внутри КПСС, М., 2005, с. 201). Эти попытки продолжились и позже до начала «нулевых»  — например  в  2005 г. при участии партии «Родина» и тогдашнего вицеспикера Госдумы С.Бабурина.

Постсоветский русский консерватизм   «нулевых» выступил еще в начале 1990-х как оппозиция  праволиберальному развитию и специфическая реакция на его противоречия. Активные представители А. Ципко, С. Кургинян (Власть и оппозиция), С. Кара- Мурза, М. Леонтьев, М. Делягин и проч. консервативные идеологи громогласно заявляли о «крахе либерализма».  (см.).

 Ярким показателем кризиса правого либерализма стал успех лидера ЛДПР В. Жириновского на выборах 1996 г.  

Как и все  консервативные идеологи в посткоммунистическом мире, представители русского консерватизма  выступают апологетами национализма, в России — русского.  В радикальных вариантах консерватизма это происходит открыто, в более умеренных – завуалированно.    «Правильный национализм» приравнивается к патриотизму и противопоставляется «ненациональным» идеологиям – как советскому (второму) марксизму (большевизму), так и либерализму.

 Знаковую для  консерватизма в России «нулевых» роль играла концепция Егора Холмогорова, отраженная в частности в книге «Русский националист» ( М., Европа, 2006), которую активно продвигал Глеб Павловский, написавший к ней предисловие.  Идеи Е. Холмогорова широко использовал (и фактически цитировал) известный деятель Владислав  Сурков в ряде пассаже на тему  «суверенной демократии»  (например, в статье о «Национализации будущего» ), немаловажных для формирования идеологии партии «Единая Россия».   Консервативными авторами также часто использовались идеи И. Ильина о русском национализме  и многие другие.

Собственно, правый национализм – и есть основное содержание консерватизма, в том числе русского постсоветского – как умеренного (Единая Россия), так и радикального (Родина, ЛДПР).   Согласно консервативной доктрине, правый консерватизм (национализм) – это и есть патриотизм. Критики консерватизма – «либералы» в широком смысле —  не понимают правильности национализма – в  том числе и в радикальной его форме.      Другого пути, кроме правого национализма, нет. Согласно идеологии консерватизма, все националисты – правильные люди в принципе, однако единственный правильный национализм – наш.         «Они националисты,  и мы националисты», это правильно  и  «многое объясняет».(Н. Михалков).

При этом русский консерватизм пытается запутать особенности  своей идеологии как национализма. Другие националисты —  плохие, они представители  «неправильных» национализмов. Они – этнократы, тогда как русские консерваторы – не этнократы, но патриоты.

Важную роль в радикальном консерватизме  играет теория «национальной революции» (В.Жириновский, партии «Родина», идеологи Русских маршей, Е.Холмогоров и проч.) В 2003 г к национальной революции призывал и известный борец против  коммунизма  А. Ципко (Ждет ли Россию национальная революция, 28.02.2003 , http://kp.ru/daily/22983/2037/ ).

Теория «национальной революции» не составляет особенности только русского радикального консерватизма. Ее отстаивал и европейский консерватизм  начала 20 века –  в том числе и немецкий национал-социализм. Эту теорию до сих пор поддерживают  многие антироссийские правые консерватизмы от Прибалтики до Украины.

Весьма важное  (если не основное) содержание консерватизма – антилиберализм, критика ко «либералов и либерализма»,  попытки  построить  «нелиберальную» идеологию. Консерватизм стимулирует нескончаемое прощание с либерализмом. (название книги Михаила Леонтьева «Прощание с либерализмом — 2005). Едва ли не главная идея идеологии консерватизма – критика либерализма и  сваливание всех проблем (в частности, российских)  на либералов.

При этом в полемике с либерализмом консервативными  авторами часто используется некорректная — чрезмерно широкая-  трактовка либерализма. В «либералы» в широком смысле могут зачисляться также и левые  — скажем, такие деятели, как М. Горбачев.   Острая «консервативная» критика либерализма и политики либералов 1990-х гг. ведется с середины 1990-х активно –с начала «нулевых»  (С. Кургинян, М. Леонтьев, А. Ципко, С. Кара-Мурза).

Либерализм и либералы рассматриваются консерватизмом  (в особенности радикальными  его вариантами) как главный противник. На этом основании строится и противопоставление России Западу  по принципу: там – на Западе — «либералы»,  мы же – хорошие «нелибералы» («антилибералы» — консерваторы).

Следует указать на противоречия консервативной критики либерализма, как и громогласно заявляемого  «прощания с либерализмом». Отношение консерваторов к либерализму (и его представителям – например Борису Ельцину) строится по  старому  анекдоту о «двух письмах Сталина»: «валите все на меня, и — делайте, как я».Все проблемы государства и  постсоветского развития в целом (а также собственные ошибки)  консерваторы сваливают на либералов, но… делают то же самое, что либералы во многих отраслях развития общества – от экономкики (приватизация) до внешней политики (сдача бывших советских сфер влияния).  Объявленное в начале нулевых «прощание с либерализмом»  очевидно затянулось — конца ему не видно и спустя 10 лет после объявления этого прощания.

Причины  противоречий консервативной критики либерализма  с позиций современной левой идеологии ( современного марксизма ) состоят в том,  что идеологией Запада является не «либерализм» в широком смысле, а консервативный либерализм – блок  правого либерализма и правого консерватизма.

Русский консерватизм с начала «нулевых» постоянно объявляет   «прощание с либерализмом», которое реально никак не заканчивается  — в силу глубокой связи обоих идеологий – правого либерализма и правого консерватизма.   Деньги (и советские сферы влияния) при консерваторах «уходят, не прощаясь»; либералы же (как и либерализм)  –  «прощаются, но не уходят».  

Реально консерватизм – идеология продолжения начатого правым либерализмом нового российского порядка, означающего вписывание России в мировой правый истеблишмент — с явными элементами внешнего контроля.   Консерваторы в России, как и других странах бывшего реального социализма   — естественные продолжатели праволиберальной политики и «правого дела» в целом. Во всех посткоммунистических странах они относятся к тому же  «правому сектору», что и  правые либералы.

Консерватизм в России говорит о «запрете» в РФ украинского правого сектора – но никак не «своего» —  русского, который вполне симметричен украинскому. Отсюда противоречивость  «нелиберальности» и «антизападничества»  правоконсервативной идеологии в России, которая так же, как и либерализм,  является течением и вариантом  правой западной идеологии. То есть противоречивость оппозиции консерватизма в России правому либерализму («оранжизму», ельцинизму) и  Новому мировому порядку с начала 1990-х гг., которая   вытекает из единства двух течений правой идеологии – правого либерализма и правого консерватизма.

Консерватизм продолжил праволиберальное дело и строительство нового российского порядка,  начатого правыми либералами.   То есть реально — сохранение режима реставрации и следование западным рецептам «перестройки» и реформ. .   Антилиберальная риторика консерватизма  не исключает следования праволиберальной программе,  а часто праволиберальной политике.

Например, у русского консерватизма реально нет своей экономической программы.  Одновременно с поношением «либералов»  консерваторы постоянно   используют  их программу. Весь экономический (правительственный) блок в России с начала «нулевых» составляли «системные» либералы от Улюкаева до Кудрина, Грефа и Силуанова. Попытки  консерваторов левого направления типа С.Глазьева и др. их критиковать до сих пор  не имели результата.

Критика либерализма консерваторами как будто правильна. Если бы… консерваторы сами не делали того же, что и правые либералы.

При этом либеральные партии к власти с 2003 г. не допускаются.

Для консерватизма характерны многочисленные идеологические фокусы — в русле правонациональной риторики. Декларируется борьба с либералами и инородцами в варианте дореволюционного консерватизма и цезаризма. Олигархи –ассматриваются как сплошь либералы — да еще и инородцы. Наличие (и реальное преобладание) консервативных олигархов типа беглого Сергея Пугачева или консервативных силовиков замалчиваются – это не олигархи.   Активно внедряется концепция либеральных 1990-х, «либерального Запада».

Подъем консерватизма в начале «нулевых» был связан с выдвижением радикального консерватизма, в частности, партий ЛДПР и «Родина» (деятельность которой однако была прекращена ввиду ее попыток конкурировать с «Единой Россией»).    Радикальные кнсерваторы с начала 1990-х организовали массовое печатание (консервативное издательство «Алгоритм», «Пересвет» идр.) произведений дореволюционных консерваторов – от М.Меншикова и А.Шмакова до С. Шарапова.

     Консерватизм (в радикальном варианте) имеет и другие  характерные особенности. В частности,  жесткую ксенофобию, «власовские» мотивы, «белоказачью» тему (вплоть до назначения Д. Трампа  есаулом 11.04. 2017, https://lenta.ru/news/2017/04/11/esaul_esaul/ ). Консервативная идеология  прямо связана с поддержкой фундаментализма в православии. («Православная этика и душок консерватизма»).

Консервативная концепция истории России и Запада (Западной Европы)  такова. Все плохое в этой истории идет  от  «либералов»,  включая и фашизм  (реально – радикальный итальянский, немецкий и т.д. правый консерватизм, сходный с русским вариантом – например, черносотенство). С точки зрения русского консерватизма фашизм  не имеет отношения к консерваторам,  он идет «от либералов». Отсюда используемый  в консервативных  публикациях термин «либеральный фашизм».

Консерватизм создает специфическую концепцию истории России ( Н. Стариков, А. Буровский, А. Фурсов и проч.), согласно которой  главными героями российской истории выступают представители консерватизма, «либералы» играют отрицательную роль.

 Согласно этой концепции либералы постоянно «разрушают» («гадят»), консерваторы «спасают». Консервативные исторические труды полны  специфических противоречивых построений (и прямых фантазий)  на исторические темы. Например, концепция декабристов как «разрушителей России»  (Н.Стариков, От декабристов до моджахедов) или опричнины  Ивана Грозного у А. Фурсова. («Гиперболоид инженера  Грозного»).

Главная идея консервативных исторических сочинений ( например Н. Старикова, а также многих иных авторов) – апология дореволюционной России – однако с  критикой «либералов» и левых течений.

Это определяет отношение к советскому периоду  российской истории. Большевизм –  резко критикуется;  его противники – начиная с белого движения  (в особенности консервативные представители такового) рассматриваются в положительном свете. Белые либералы — кадеты и проч. — скорее критикуются  как «плохие белые». Они плохи, поскольку являлись сторонниками демократии, хотя так же не любили советскую Россию, как и консерваторы. (Впрочем, большевики  по консерваторам – «хуже  либералов» или же также являются по сути «либералами»- то есть «нехорошими людьми») .   Одновременно консерватизм  положительно рассматривает фигуру Сталина и представляет себя  защитником советской системы от тех же «либералов», которые  якобы «развалили» эту систему в 1991 г.

   Консерватизм дает таким образом специфическое рассмотрение советской истории, в том числе темы Сталина. Сталин  описывается консервативными идеологами как положительная фигура, противопоставляемая «плохим большевикам» 1920-х гг., они же – «троцкисты».  Сталин — никакой не большевик, но хороший «консерватор». Он (а не большевики) создал СССР с его экономикой и проч., а также провел правильный террор… против большевиков. (А.Буровский, 1937 г.). Все, что было положительного в реальном социализме —  сделал Сталин и «консерваторы» (едва ли не православные белогвардейцы), большевики же – ему «мешали». «Небольшевик» Сталин «выиграл войну»-  едва ли не вместе с белогвардейцами —  последователями Колчака, Деникина и ген.Власова — вопреки большевикам, они же «троцкисты».

После «хорошего» Сталина к власти приходит «плохой» Хрущев, главный  недостаток которого —  критика Сталина и попытки реформировать сталинскую систему. Послесталинские реформы – вредны, поскольку хорошо было при Сталине. Лучше Хрущева – Берия, оболганный либералами «эффективный менеджер», которого необходимо реабилитировать (Фурсов).Хрущев усиливал советские сферы влияния, что было большой ошибкой и явным «троцкизмом».  Брежнев – лучше Хрущева, поскольку затормозил хрущевские реформы  (включая косгинскую) и  начал реабилитировать Сталина.

(Консервативное поношение хрущевской эпохи – заметим в скобках- в применении к Китаю похоже на то,  как если бы Дэн Сяопина и создателей современного китайского общества (совершившего в своем развитии весьма значительный рывок) объявили  разрушителем хорошего Китая эпохи Мао и доказывали, что  эпоха «культурной революции» была значительно лучше современного реформированного  Китая).

Противоречивое отношение консерватизма к советской истории состоит с одной стороны в явном принижении этой истории в противовес дореволюционной. С другой стороны – в постоянных попытках сторонников данного течения – в том числе радикальный (черносотенного и власовского образца) — представить себя «защитниками СССР» «от либералов» и социалистов – как якобы  главных виновников «развала СССР». (Панарин о суде над Горбачевым).

Реальное отношение консерватизма к советскому периоду вплоть до настояшего времени показывает, например, бывший работник ЦК КПСС  А.Ципко.  Выступая в 2015 г. против возрождения в России «прозюганистских» настроений, он  (что обычно приписывается «либералам») приравнивал советскую систему к национал-социализму и призывал «осудить преступления советской эпохи».

«И в этих совсем непростых условиях, — пишет А. Ципко,- когда шаг в сторону от неожиданно возродившихся просоветских, прокоммунистических, зюгановских настроений карается (пока что только морально) как очернительство «национальной истории», как «проявление русофобии», необходимо гражданское мужество, чтобы поплыть против течения, осудить преступления советской эпохи и даже сказать, что эти преступления большевизма в главном сродни преступлениям национал-социализма».

(А. Ципко Коммунизм и человеколюбие несовместимы, 27.05.2015, http://www.ng.ru/ideas/2015-05-27/5_communism.html ).  

Концепция  А.Ципко, бывшего работника ЦК КПСС  и советника А. Яковлева,  ставшего сторонником национальной революции, ясно показывает действительное отношение консервативных идеологов к СССР и реальному социализму.

Консерватор (и бывший работник ЦК КПСС) А.Ципко  удивляется «неожиданно возродившимся просоветским  настроениям» и  демонстрирует «гражданское мужество» прозападной позиции,  приравнивая советский реальный социализм к национал-социализму. (К которому реально ближе  национал-революционная идеология самого А. Ципко).

Консерватизм (в лице того же А. Ципко) отстаивал также провальную теорию замены советского влияния на т.н.«русский контроль», который консерваторы пытаются противопоставить советскому влиянию, существовавшему в мире реального социализма. А. Ципко заявлял, например, что он поддержал ГКЧП якобы по той причине, что путчисты «защищали русский контроль» (Гэкачепистам не хватило лидера, 17. 08.2001,http://www.apn.ru/news/article13401.htm).

Типичная для русского консерватизма теория «русского контроля» достойна отдельного обсуждения. Речь идет о попытке заменить советское влияние (влияние советской России)  в странах бывшего реального социализма и постсоветских странах так называемым «русским» (то есть русским имперским) влиянием, о чем говорит целый ряд консервативных теорий, включая  теорию Пятой империи А. Проханова  и  концепцию превращения постсоветских стран в «федеральные округа» России.  

«На наш взгляд, — указывалось в редакционной статье «Украинский федеральный округ» ,- переформатирование несостоявшихся государств постсоветского пространства по принципу федеральных округов отвечает не только чаяниям народов этих стран на достойную жизнь, политических и экономических элит – на развитие. Также оно отвечает историческому имперскому статусу России и должным образом на современном технологическом уровне продолжает традицию Российская Империя – Советский Союз – современная Россия…

Суть проблемы в том, что, как показывают закрытые опросы, большинство населения в странах СНГ сегодня уже готово отказаться от так называемых «национальных суверенитетов», которые, как показали последние двадцать пять лет, не выдержали испытания временем и засилья местных элит, в пользу понятной и стабильной жизни в рамках большого территориального государственного образования. Только большая страна может дать простым людям гарантии безопасности, обеспечить работой, необходимым уровнем социальной защиты, образования, пенсий и так далее».( Украинский федеральный округ, 14.06.2016, http://ostkraft.ru/ru/articles/1766  .- курсив наш ).

Насколько реальна теория «русского контроля»? Очевидна  крайняя противоречивость этой теории (начиная с позиции консерватора А. Ципко —  противника коммунизма и большевиков, но… сторонника ГКЧП).

Столь же противоречива консервативная теория борьбы с советскими сферами влияния- обвинение «русской партией» Хрущева в «троцкизме», а также проводившаяся этой же партией при Горбачеве программа «избавления от присосков» , которая сыграла немалую роль в развале СССР.

Мы — русские националисты, — пишет А. Байгушев, — «сами допустили падение советской власти, потому что- как это ни кощунственно прозвучит для многих! — сами этого подспудно хотели.  Советский союз именно как союз России с другими нациями тоже развалили прежде всего мы сами.Член президентского совета при Горбачеве выдающийся русский писатель и властитель дум Валентин Распутин озвучил первым обуявшую нас идею «избавиться от присосков». Кому-то покажется, что я говорю не только страшные вещи, но и «предательские». Беловежские соглашения были нами, русскими националистами,  «подспудно запланированы» ( А. Байгушев, Русская партия внутри КПСС, М., 2005, с. 399.- курсив наш).

За теорией борьбы с советскими сферами влияния (сохдание которых трактовалось как «троцкизм») стояла консервативная концепция: развалим советское и восстановим досоветское  (имперское) русское.

Результаты применения этой теории на практике однако оказались весьма далекими от ожидаемых. Провал советских сфер влияния («советского контроля») у консерваторов получается хорошо; установление же «русского контроля» — то есть влияния «консервативной» России (при власти правых сил)  в постсоветском пространстве, напротив, не происходит никак.

Оборотной стороной этой концепции стала поддержка немалой частью правых консерваторов переворота на Украине – например, в лице А. Ципко — с одновременной ложной попыткой  свалить такую позицию лишь на правых либералов.

Консерватизм (устами того же А. Ципко и проч.) уже в начале «нулевых» гг приветствовал прибалтийские правые режимы, а также – в лице Д. Рогозина — западные перевороты «оранжевого образца» –  на Украине в 2005 г. (  также едва ли не майдан 2013-14 г.), как и переворот Саакашвили в Грузии 2003 г. 

    Таким образом, выясняется, что под флагом теории Пятой империи (и «суверенной демократии») консерватизм реально отстаивал не «русский», но западный контроль в мире посткоммунизма. Как уже указывалось, один из наиболее последовательных и идейных правых консерваторов – А. Ципко – до сих приветствует правый режим  на Украине после 2014 г.

То есть реальность политики не только  правого либерализма, но и правого консерватизма (и т.н. «русской идеологии»): под лозунгом «виртуального» русского контроля предполагал провал  русского контроля реального – то есть влияния советской России.

 Практика показала провальность теорий русского контроля, как  и теорий «Пятой империи» Проханова, концепции  превращения постсоветских стран в федеральные округа РФ и проч. За победно-имперской риторикой стояло продолжение отступления (если не провалов) во внешней политике. (Колеров-Акопян)

Можно сказать, что в отношении стран бывшего реального социализма   — и бывших советских сфер влияния консерватизм  продолжил странную внешнюю политику правого либерализма.  В большинстве случаев он вслед за либерализмом ( линия Горбачева и Ельцина) отказывался от защиты этих сфер, продолжая устраняться от какого-либо влияния на бывшие страны реального социализма. Радикальный консерватизм  прямо призывал к подрыву советского влияния.  

Аналогично  отношение русского консерватизма к бывшим советским левым союзникам – например в Латинской Америке.   Для консервативных идеологов характерна «пиночетовщина», то есть апология правых латиноамериканских диктаторов, в частности А. Пиночета (  М. Леонтьев), по аналогии с утверждением позитивности правых политиков России вроде П. Столыпина.   Однако «пиночетовщина» консервативных идеологов имеет самое прямое отношение к провалу России в Латинской Америке, где союзниками бывшего СССР были в основном левые противники американского имперства. Провал левых союзников СССР в этом регионе отстаивает и консервативный портал Регнум – вместе с  «как бы левыми» авторами типа А. Тарасова (Saint-Juste). (см. https://kripta.ee/rosenfeld/2016/05/18/russkij-konservatizm-i-latinskaya-amerika-mezhdu-ukrainskim-i-tureckim-scenariem-2/, также в 10 главе).

Насколько деятельность консерватизма в постсоветском мире  соответствует заявлениям о защите  национальных идеалов и национальных ценностей России (как и других постсоветских образований)?  

Попытки «сопротивленческого» консерватизма  (в том числе и в более умеренной путинской форме) «скорректировать» эту западную версию в плане защиты суверенитета – ведут к все более жесткому противостоянию с Западом.

Типичной особенностью  консервативного идеологического направления является явная нереалистичность  в постановке и  решении ряда важных проблем, то есть специфический утопизм. Упование на чудо содержится и в лозунге Русской доктрины «Чудо или смерть» ( – М., 2006  ). А также в постоянном консервативном шапозакидательстве на Украине, опирающемся на тезис  о «неспособости» Украины на создание собственного государства// (напр., идеолог «Регнума» Ю. Баранчик о «броске на Киев»  (Патриотические облака Ю.Баранчика из «Регнума» и «главный вопрос» Новороссии ,https://kripta.ee/rosenfeld/2015/01/24/patrioticheskie-oblaka-yu-baranchika-iz-regnuma-i-glavnyj-vopros-novorossii/ ).Утопична теория превращения постсоветских государств в «федеральные округа» РФ, как и провозглашение «Малороссии» в июле 2017 г. (См. также Консервативный блеф проекта «Малороссии» или кремлевско-донбасские мечтатели Захарченко, Сурков и Стариков, https://kripta.ee/rosenfeld/2017/07/20/2284/ ).

Такой же утопизм консерватизм проявляет  и внутри России — в  отношении экономики, новых технологий и проч. Во многих случаях очевиден разрыв между официальной риторикой и реальностью.

Здесь  нужно коснуться вопроса о соотношении идеологии консерватизма, Нового российского порядка, и проблемы внешнего контроля в России.

     Русский консерватизм сознательно запутывает отношения постсоветской России и Запада,  стремясь представить себя как «антизападническое» (и патриотическое русское) течение. С внешней стороны он демонстрирует ультрапатриотизм и имперскость в противовес правому либерализму (концепция суверенной демократии) .Реальность однако оказывается более сложной.

Вопреки утверждению, что правый русский консерватизм представляет новую «суверенную» идеологию России, это идеологические течение во многом следует считать в значительной степени  внешним продуктом, как и его аналоги (а также правый либерализм) в других странах бывшего реального социализма.

Известны активные усилия Запада по внедрению местных консерватизмов (как и правых либерализмов) во всех посткоммунистических странах – например, в Прибалтике или на Украине.  (Несмотря на все уверения элиты постсоветской России в «мирном отношении», Запад  уже с 1990-х гг – т.е. в течение всего постсоветского периода — прямо поддерживал антироссийские консерватизмы в посткоммунистическом мире —  например, в Прибалтике или на Украине).

Русский консерватизм критикует эти постсоветские и антироссийские консерватизмы, однако эта  критика  противоречива, поскольку данное течение в России представляет собой ту же самую идеологию, которую отстаивают антироссийские консерваторы. Левая теория должна указать на противоречивость полемики русского консерватизма с зарубежными (постсоветскими) консерватизмами ввиду сходства этих  течений, то есть противоречивость «потасовки этнократов».

 Консерваторы не понимают, что  правый консерватизм на самом деле – тоже западная идеология, как и правый либерализм, что консерватизм и либерализм тесно связаны между собой. ( Что это своего рода сиамские близнецы правой идеологии).Реально  русский консерватизм типологически сходен с западными (и постсоветскими) правыми консерватизмами. Как и они, правый русский консерватизм находится под прямым влиянием запада, которое его теоретики приписывают только правому либерализму.(Об этой особенности  консерватизма подробнее далее). 

Консерватизм ведет разговор на «национальном» языке, но не решает вопрос национальных интересов, скорее дает их противоречивые решения. Несмотря на внешний суперпатриотизм и соответствующие декларации,  консерватизмы (правых национализмы) далеко не   всегда можно считать реальными защитниками национальных интересов соответствующих государств (не исключая и Россию). Власть украинского консерватизма, например, и в целом правых украинских партий (после переворота февраля 2014 г.) – не только не исключает, но и прямо предполагает  внешний контроль над украинским обществом (экономикой и проч.).  Аналогично – «эстонский контроль» эстонского консерватизма и проч. Противоречивая роль консерватизма: он может выступать как средство подрыва бывших систем реального социализма в целях внешнего контроля.

Это же касается и русского консерватизма, чья реальная идеология и политика далеко не всегда соответствует национальным интересам России, часто же прямо противоречит им.

Очевидна противоречивость ряда шагов русского консерватизма (например, его уже упоминавшаяся роль в оранжевой революции на Украине или поддержке М. Саакашвили).

Ответ консерватизма (часто также террористический) на внешний нажим часто принимает странную форму  направленности в основном против «своей» оппозиции — правого либерализма  внутри России, включая и террор — убийства известных «либеральных» политиков – например, Г. Старовойтовой.

Можно указать на факты прямой поддержки русского консерватизма Западом. В советский период Запад поддерживал правых русских консерваторов (от центров Белой эмиграции до НТС) против советского режима. В период холодной войны правые консерваторы находились под прямым контролем западных политических структур,  выступая против советской системы за возвращение к дореволюционной России.

Период  дружбы Запада с постсоветской элитой России не ограничивался пресловутыми ельцинскими  1990ми годами, но фактически продолжался и при консервативном правлении — до середины «нулевых». Русские консерваторы до украинских событий «с пониманием» отнеслись к расширению ЕС и НАТО на ряд постсоветских стран – например, Прибалтики 2004 г. Они же ( в лице партии «Родина» и Дм. Рогозина)  по сути дела поддержали «оранжевые» революции на Украине и в Грузии, имевшие затем для России весьма негативные последствия.

С середины нулевых нарастает  охлаждение  России и Запада, усиливается прямой нажим с западной стороны. С  2006 г. Запад начинает все более острую критику «путинизма»  — с якобы праволиберальных позиций.  Он применяет и практические политические акции по изоляции России —  блокадные и пр. акции на Украине, Грузии и проч. Идет усиление нажима, включая и  подпольный терроризм. Отношения Запада к России все более очевидно оказывается вариантом новой холодной войны.

Украинский кризис (после переворота февраля 2014 г.) расставляет в отношениях России и Запада все точки над i, фактически знаменуя начало (или острый рецидив) новой постсоветской холодной войны.

Западный экономический нажим после 2014 г. строится по принципу середины 1980-х  годов.Экономические санкции вводятся в ответ якобы на присоединение Россией Крыма (реально после захвата Западом основной части Украины). Производится искусственное  опускание цен на нефть.

Одним из результатов данных акций стала девальвация рубля в 2015 г.  В результате этой девальвации Россия  по ряду параметров (зарплаты и проч.) возвратилась на уровень 2004-2005 г., то есть к началу периода консервативного  правления. Положительные последствия санкций– импортозамещение  и проч. не решают проблем. Политически Россия 2017 г. оказывается в ситуации довоенной Советской России – но без Украины…

Успехи Нового российского порядка следует считать достаточно  противоречивыми. Эти противоречия в немалой степени определяются противоречиями идеологии правого консерватизма (как и правого либерализма). Таковые сохраняются не только благодаря продолжению праволиберальной,  но  также и правоконсервативной политики.

Попытку консерватизма с начала «нулевых» гг скорректировать праволиберальную идеологию 1990-х   можно считать успешной лишь отчасти. Произошла определенная стабилизация системы, но в основных сферах общества сохранился целый ряд противоречий. Преобразования осуществлялись медленно и вяло.

Наиболее очевидные экономические проблемы в России, то есть проблемы, с которыми консервативная Россия не справилась: нефтяная проблема, дороги, промышленность. (Можно сравнить с китайским опытом). Сохранение сырьевого характера экономики.

Значительная часть экономических  успехов российской правой элиты («импортозамещение» и проч.) оказывается результатом не стратегии, но  внешних обстоятельств  — например, внешнего нажима ( санкций) по принципу «не было бы счастья, да несчастье помогло».  Эти обстоятельства и определяют новейшие экономические достижения России – например, в производстве зерна, попытках создании своей продукции и проч.

Правый консерватизм продолжил праволиберальную экономическую программу, в частности,  продолжение приватизации. Например, продажа 49 % Роснефти (в последний раз в 2016 г.- 20 %) в ситуации зависимости России от экспорта энергоресурсов – весьма двусмысленна. Она представляет собой затыкание дыр, но не решение проблем.

Консерватизм (в том числе русский) – идеология весьма лукавая. Она во многом стремится  не объяснить ряд важных вопросов, но скорее запутать их. Многие идеологические вопросы сознательно запутывается консерваторами.   Это касается, например, темы либерализма и многих исторических тем. Критикуя «либеральный» ельцинский  период, консерватизм санкционирует  его реальное продолжение, будучи неспособным обеспечить преемственность с советским периодом.

Во многих своих проявлениях русский консерватизм  выступает как ложная идеология, «ложное сознание» (см. доктрину манипуляции сознанием» С. Кара-Мурзы).  Неадекватность идеологии определяет идеологический крах консерватизма. Эта идеология, как и в целом правые теории ( не только консерватизм, но и либерализм)  не в состоянии решить задачи, стоящие перед российским государством в 21 веке. На основе идеологии консерватизма невозможно преодоление Нового российского порядка, который  следует считать российской формой Нового мирового порядка.  

Это определяет необходимость перехода России к другой — неконсервативной идеологической и политической модели.

4. Восточная Европа после падения  реального социализма 1991-2017. Реставрация и Новый Европейский порядок. Разрушение  Югославии. Сербия 1991-2017 .

После падения реального социализма  в Восточной  Европе в конце 1980-х гг началось формирование  Нового европейского (как части Нового мирового) порядка. Это формирование  имело свои достижения, но и серьезные отрицательные стороны, о которых  не говорят правые теории – в том числе  правый русский либерализм и правый консерватизм.

В балканских странах, в частности бывшей Югославии (распавшейся на ряд государств, начиная с Сербии и Хорватии ), становление нового европейского порядка было связано с  гражданской войной, разрушениями, потерей территорий (для Сербии – например, в отношении Косово), кровопролитием и насилием.

Начало распаду Югославии (СФРЮ) положило провозглашение в 1991 г. независимости Хорватии и Словении.

В ответ на это президент Сербии  (первоначально Югославии) С. Милошевич  поддержал отправку в эти бывшие республики частей Югославской народной армии.  В отличие от словенского, хорватский  конфликт был кровопролитным- погибли тысячи человек, сотни тысяч стали беженцами.

Война в Хорватии  продолжалась 5 лет (1991—1995). В ней активно  участвовал  союз НАТО ( операция «Буря»). Принимали участие также миротворческие силы ООН.

В феврале 1993 года (после нападения хорватов на сербскую Краину, находившуюся под защитой миротворцев ООН) и в разгар боснийской войны Слободан Милошевич в интервью  газете «Правда»,  обвинил в распаде Югославии Запад, в частности Германию.

По словам Милошевича «мы всегда стояли за мирное решение вопроса. Мы не оспаривали и не оспариваем право какого-либо народа на самоопределение. Подразумевается, что подобное право имеет и сербский народ. Вы помните, что произошло. Словения и Хорватия в одностороннем порядке отделились от Югославии, отделились с применением силы. Эти шаги сразу же поддержали, кто в этом был кровно заинтересован…Мы столкнулись с удивительным фактом: международное сообщество признало право на отделение более весомым, чем право остаться в своей стране. Так было совершено большое преступление: разрушена Югославия — страна, являющаяся одним из основателей ООН. Скажу прямо: за всеми этими событиями стоит политика Германии. Именно в интересах немецко-католического альянса — разрушение не только нашей страны, но и вашей. Именно в их интересах, чтобы и у нас, и вас проливалась кровь. …Всё началось с объединения Германии. Как только это случилось, Германия стала наказывать победителей второй мировой войны… Югославия стала первой жертвой политики реваншизма». … (Цит. По: Война в Югославии, wiki).

 В завершение войны в Боснии 1992—1995 гг. в 1995 году в США при участии Милошевича было  подписано Дейтонское соглашение.

  Первым результатом войны в Югославии начала 1990-х стало отделение от Сербии  Хорватии (ее независимость была провозглашена в 1998 г.), первым  президентом  страны стал Франьо Туджман.

После отделения Хорватии  последовало отделение  от Сербии еще трех из шести бывших союзных республик  Югославии — Словении, Боснии и Герцеговины, а также Македонии. Это отделение совершалось при участии ООН. Миротворческие силы ООН были  введены на территорию  Боснии и Герцеговины, а затем автономного края Косово, который перешел под протекторат ООН.

К началу 21 века Югославия формально сохранилась, но  в 2003 году в ее состав  входили только  Сербия и Черногория.  

С 1996 г. в Сербии возникла проблема Косово, которая положила начало новому туру войны.Косовская проблема существовала еще в период Югославии.Из-за более высокого, чем в соседней Албании, уровня жизни  (хотя и уступавшего  другим регионам Югославии), сюда устремился приток беженцев. Уже к 1960-м годам соотношение долей албанцев и сербов в крае составляло 9:1. С  1989 г. в Косово началось сепаратистское движение.

Еще в июне 1989  С. Милошевич призвал сербов к защите Косова.

В 1996 году движение за отделение от Югославии Косово активизировалось. Началось формирование вооружённых формирований,  объединенных в Армию освобождения Косова. Жертвами партизанско-террористической войны стали сотни мирных жителей, чиновников и военных Югославии. На первом этапе борьбу с сепаратистами вели лишь милицейские подразделения. В 1998 году Милошевич направил в край югославскую армию, что вызвало резкую реакцию Запада, поддерживавшего мусульманских боевиков.

В июне 1998 года западные страны угрожали использованием силы, если СРЮ не выведет из Косова войска и спецназ. На встрече Милошевича и Ельцина в Москве было принято совместное Заявление о необходимости решения проблемы мирным путём, однако остановить военные действия, сопровождавшиеся репрессиями и этническими чистками с обеих сторон конфликта, не удалось.

До 1998 г. Сербия находилась в международной изоляции. Западные страны обвиняли ее в развязывании кровопролитных конфликтов в Хорватии, Боснии и Герцеговине.  Против нее применялись многочисленные санкции: военные, экономические, культурные и т. д. После 1998 г. режим санкций был смягчён, однако в 1998—1999 гг. санкции применялись снова. 

В конце мая 1999 года (во время конфликта в Косово)  Сербия и Милошевич были обвинены ООН и НАТО в военных преступлениях, нарушении Женевской конвенции и геноциде. 20 июня 1999 была начата «международная военная операция».Югославия была подвергнута бомбардировке авиацией НАТО, ее армия была выведена из Косова и Метохии.

В 2000 г. президент С. Милошевич был свергнут.    На президентских выборах в Югославии в 2000 году победил соперник Милошевича Воислав Коштуница, однако он, по утверждению властей, не набрал абсолютного большинства голосов. Милошевич потребовал проведения (в соответствии с законом) второго тура голосования. После этого 5 октября 2000 года начались уличные демонстрации, вошедшие в историю как «бульдозерная революция». Эти выступления привели к свержению С.Милошевича.

1 апреля 2001 года Милошевич был арестован на своей вилле в белградском районе Дединье в ходе полицейской спецоперации, а 28 июня того же года по инициативе премьер-министра Зорана Джинджича тайно передан Международному трибуналу по военным преступлениям в бывшей Югославии, что вызвало возмущение значительной части сербской общественности.

Лидер Югославской Левой партии Мириана Маркович оценила роль России в истории с арестом её мужа Слободана Милошевича, как «пассивную и нерешительную». Маркович прямо заявила в печати, что ожидала от России большего.  (Речь, заметим, фактически  шла о сдаче Милошевича уже не праволиберальной, но правоконсервативной российской элитой).

В феврале 2002 г Милошевич произнёс в Гааге длинную защитную речь, в которой дал опровержения по нескольким десяткам пунктов обвинения (а также зафиксировал несоответствие данного судебного процесса ряду международных правовых норм — то есть, фактически, его незаконность с точки зрения международного права). В своей речи Милошевич дал развёрнутый анализ предыстории, истоков и хода войны НАТО против Югославии. Текст защитной речи Милошевича даёт широкий взгляд на драматические события в Сербии и в других бывших югославских республиках в 1990-х гг.

Милошевич предъявил доказательства (в том числе фото- и видеоматериалы) использования НАТО запрещённых видов вооружений, таких как кассетные бомбы и боеприпасы с обеднённым ураном, намеренное уничтожение невоенных объектов, многочисленные атаки против гражданского населения.В своей речи Милошевич также указал, что осуществляемые альянсом бомбёжки не имели и не могли иметь военного значения: так, в результате всех ракетно-бомбовых ударов на территории Косово было уничтожено всего 7 танков сербской армии. Приводя факты, Милошевич указал, что в значительной части случаев ракетно-бомбовых ударов по гражданскому населению пострадавшими являлись этнические албанцы.

Процесс по делу Слободана Милошевича не был закончен, так как подсудимый 11 марта 2006 года умер в тюрьме в Гааге в своей камере в Схевенингене (согласно официальным данным — от инфаркта миокарда).

Для сравнения — сербский правый консерватор Шешель был оправдан.

После свержения президента С. Милошевича и прихода к власти Воислава Коштуницы США и страны Евросоюза возобновили сотрудничество с Сербией.

У конце октября 2006 года на референдуме была принята новая Конституция Сербии, которая заменила основной закон 1990 года.

21 января  2007 года состоялись выборы в парламент страны (250 депутатов). Правительство сформировали  правые (праволиберальные) партии, получившие более 50 % мест в парламенте — партия президента Бориса Тадича, партия премьер-министра Воислава Коштуницы и движение «G-17» министра финансов страны Младжана Динкича. Победившая на выборах консервативная  (националистическая) Сербская радикальная партия (81 место), вместе с бывшей правящей Социалистической партией оказалась в оппозиции. 

На президентских выборах  января — февраля 2008 года  в Сербии победу одержал Борис Тадич, заявляющий о себе как «проевропейски ориентированном» политике.

На досрочных парламентских выборах того же года также победила Демократическая партия Тадича. 7 июля была сформирована коалиция из Демократической партии, Социалистической партии Сербии и 17+, которая сформировала правительство под председательством Мирко Цветковича.

В 2008 г.вновь обострилась косовская проблема. В феврале 2008 года  косовские албанцы провозгласили независимость Косово от Сербии. Ее  признали 108 государств-членов ООН.

В 2011 г. был арестован сербский генерал Ратко Младич . (В 1994 г.-   при невыясненных обстоятельствах погибла его дочь). До ареста генерала Ратко Младича и бывшего президента Сербской Краины Горана Хаджича на политику Сербии значительное влияние оказывал Международный трибунал по бывшей Югославии. Функционеры ЕС неоднократно заявляли, что дальнейшая евроинтеграция Сербии зависит от её сотрудничества с МТБЮ и признания независимости Косово. Данные заявления  в Сербии вызвали бурные дебаты в сербском обществе и снижение числа сторонников евроинтеграции Сербии.

1 марта 2012 года Сербия получила официальный статус кандидата на вступление в ЕС. Одновременно с попыткой вступить в ЕС  Сербия пыталась  дипломатическим путем бороться против признания независимости Косово.

В мая 2012 года  после досрочного сложения полномочий   президента Бориса Тадича в Сербии прошли президентские и парламентские выборы. В первом круге президентских выборов бывший президент Воислав Коштуница получил около 8 процентов голосов, Борис Тадич — 25,31 %, Томислав Николич — 25,05 %.  В результате второго круга президентских выборов   в конце мая 2012 г.  победил Томислав Николич.

Парламентские выборы 2012 г. принесли следующее распределение мест в Скупщине: Сдвинем Сербию (Сербская прогрессивная партия) – 73 мандата, Выбор за лучшую жизнь (Демократическая партия) – 67, Социалистическая партия Сербии — Партия пенсионеров — Единая Сербия – 44. Демократическая партия Сербии – 21.

Во главе правящей коалиции сербского парламента стала возглавляемая Николичем  Сербская прогрессивная партия.

В апреле 2013 года Сербия подписала в Брюсселе договор о нормализации отношений с Косово, признав его независимость «де факто» (  но не «де юре»)  .Согласно конституции Сербии, в её составе находятся два автономных края: Воеводина и Косово и Метохия. Однако согласно резолюции СБ ООН 1244 Косово с 1999 года находится под протекторатом ООН и властями Сербии не контролируется.

По результатам парламентских выборов апреля 2016 года места распределились следующим образом: Сербская прогрессивная партия- 102,  Социалистическая партия Сербии – 23, Сербская радикальная партия – 22. «Было достаточно» — 16, Демократическая партия —  15, Социал-демократическая партия Сербии – 10. (wiki).

(В ходе выборов были также сформированы блоки: Сербия побеждает (Александр Вучич), Социалистическая партия Сербии — Единая Сербия (Ивица Дачич , Драган Маркович и др), Воислав Шешель — Сербская радикальная партия).

В Хорватии на парламентских выборах сентября 2016 г.победу одержала правоцентристская коалиция “ХДС и партнеры”, основу которой составляет партия Хорватское демократическое содружество. Коалиция получила 61 мандат в 151-местном парламенте. Социал-демократы —  54 места. Лидер левых, бывший премьер Зоран Миланович признал свое поражение заявив, что день выборов “не был счастливым для Хорватии”.  Еще 12 мест в парламенте получила Либерально-реформистская партия МОСТ.

Формирование правительства начал лидер ХДС Андрей Пленкович, вступив в  переговоры с потенциальными его участниками ( Европ. Ориентация).

В Словении также была установлена власть правых партий.

В Албании на выборах 2013 г. победила праволиберальная демократическая партия, за ней следовала  социалистическая партия.  Страна продолжила ориентацию на ЕС.

Таким образом, в начале 1990 в результате «бархатных» и прочих переворотов («революций») в бывших странах реального социализма  начали устанавливаться правые режимы, перешедшие под  контроль Запада.

5. Страны бывшего реального социализма в Восточной Европе после распада «Восточного блока». Польша, Чехия, Венгрия, Болгария и др.

В Польше первое посткоммунистическое десятилетие  еще позволяло участвовать в политическом процессе левым силам. Они сохраняли свое влияние до начала «нулевых» — вступления Польши в ЕС и НАТО.

 Первым президентом страны стал Войцех Ярузельский. На прямых президентских выборах 1990 года победил кандидат от «Солидарности» Лех Валенса.

Парламентские выборы 1993 года привели к формированию коалиционного правительства — Союза демократических левых сил (СДЛС), объединившего выходцев из бывшей ПОРП, с Польской крестьянской партией и другими политическими силами,

На президентских выборах 1995  победил кандидат от Союза демократических левых сил А.Квасьневский. Квасьневский был переизбран на президентских выборах 2000 года.

На парламентских выборах 1997 года  победила «Солидарность», и ее член  Ежи Бузек возглавил правительство. В этом же году была принята конституция Польши, окончательно закрепившая «смешанную» республику.

В апреле 1999 года левый политик Лешек Миллер объявил о создании новой партии –Союза демократических левых сил (СДЛС). Учредительный съезд прошёл 15 апреля 1999 года.  В 2001 г.Польские левые  — коалиция СДЛС и Унии труда — выиграли парламентские выборы, получив 41 % голосов,  216 из 460 мест в Сейме и 75 из 100 — в Сенате. Премьер-министром стал Лешек Миллер, которого в 2004 году сменил Марек Белька.

Таким образом, левые силы находились у власти в посткоммунистичекой Польше с 1989 по 2004 год. При их участии  были сформированы основные рыночные институты Польши.

СДЛС имело большинство в парламенте до 2004 г. Однако   к ослаблению левых сил привели  коррупционные скандалы, имевшие большой общественный резонанс.  (в том числе на волне вступления в ЕС.). В 1999 году Польша вступила в блок НАТО и поддержала бомбардировки Югославии (1999 год), интервенцию блока в Афганистан (2001) и Ирак (2003).

После вступления в ЕС в 2004 г. произошло резкое усиление правых сил, влияние которых определило последующее десятилетие. Политическое поле оказалось поделено между консервативной партией «Право и Справедливость» ( Prawo i Sprawiedliwość)  Ярослава и Леха Качинских и праволиберальной  (консервативно-либеральной)  Гражданской платформой польск. Platforma Obywatelska), которую возглавляли Дональд Туск и Ян Рокита. Обе правые партии  вели своё происхождение от антикоммунистической оппозиции и «Солидарности».

На парламентских выборах 25 сентября 2005 лучший результат показала консервативная партия партия «Право и Справедливость» братьев Качиньских,  имевшая  сильные элементы популизма и национализма. Ее  результаты были 26,99 %  и 155 мест из 460. На втором месте была «Гражданская платформа» — 24,14 % (133 места). За ними — 11,41 %.

следовала популистская «Самооборона» (польск. Samoobrona Rzeczypospolitej Polskiej) Анджея Леппера 

Левые проиграли на выборах, получив 11,3 % голосов и 55 в Сейме ( 0 мест в Сенате), что  было меньше, чем у популистской «Самообороны».

Таким образом осенью 2005 года к власти в Польше вернулись правые силы. Правящую коалицию сформировала консервативная партия «Право и Справедливость» (братьев Качиньских ) вместе с двумя другими небольшими консервативными партиями — «Самообороной» и правой националистической католической «Лигой польских семей». Премьер-министром стал сначала Казимеж Марцинкевич, с июля 2006 года — Ярослав Качиньский.

Лех Качиньский победил также на президентских выборах 23 октября 2005 года и стал президентом Польши. За него проголосовало 54,04 % избирателей. Его соперник Дональд Туск получил 45,96 % голосов.

На досрочных выборах в парламент в октябре 2007 победила  праволиберальная «Гражданская Платформа». (Д. Туск), получив 41,5% голосов (209 мест в Сейме из 460). Партия «Право и Справедливость» и её союзники потерпели поражение, набрав 32,11 % голосов (166 мест в Сейме). Польская крестьянская партия [Polskie Stronnictwo Ludowe, PSL] оказалась последней из четырёх парламентских партий с 1,4 млн голосов (или 8,9 %) и 31 местом в Сейме. «Самооборона» не преодолела пятипроцентный барьер (1,5 % голосов или 247,3 тыс.). Правлконсервативная ( националистическая) Лига польских семей (Liga Polskich Rodzin — LPR), также входившая, как и «Самооборона», в предыдущий парламент, не попала в Сейм, получив 1,3 % голосов.

Что касается левых (левоцентристских) сил, то  созданная ими в 2006 г. партия  «Левые и демократы» получили 13,15 % голосов, 53 мест в Сейме и 0 мест в Сенате.

 Премьер-министром стал лидер «Гражданской платформы» Дональд Туск.

В 2008 году коалиция распалась.

 10 апреля 2010 года произошла трагедия — крушение под Смоленском самолёта президента Польши Леха Качинского, летевшего для участия в мероприятиях, посвящённых годовщине Катыньской трагедии. Погибли все пассажиры и члены экипажа, в том числе президент и его супруга. Исполняющим обязанности главы государства стал Маршал сейма Бронислав Коморовский.

Трагедия апреля 2010 г. сыграла на руку правоконсервативным силам. Произошло усиление антироссийских настроений и в целом консервативной риторики.  Дональда Туска обвиняли в «фальсификации» документов катастрофы.

4 июля 2010 года прошёл 2 тур президентских выборов в Польше, на которых большее количество голосов набрал Бронислав Коморовский, при том что разрыв с Ярославом Качиньским составил 6 %. 6 августа 2010 года Бронислав Коморовский вступил в должность Президента Республики Польша.

9 октября 2011 года прошли очередные парламентские выборы, на которых «Гражданская платформа» Д. Туска получила 39% голосов, «Право и справедливость»  — 30 %. Правящая коалиция «Гражданской платформы» и Польской крестьянской партии таким образом сохранила большинство в Сейме и Сенате.

Третьей по величине партией Сейма стала новая либеральная антиклерикальная партия Движение Паликота (с 2013 — Твоё движение). В 2014 многие депутаты перешли из неё в Союз демократических левых сил и депутатскую группу «Безопасность и экономика».

Левоцентристская партия «Левые и демократы» заняла 5 место с 8,24 % голосов.  Лидером партии вновь был избран Лешек Миллер.

Слабостью политики «Гражданской  платформы» (Д.Туска) многие обозреватели видели в отсутствие реальных реформ, а также  потере идеологического лидерства. После 2011 г. Гражд. Платформа постепенно теряет влияние, все более уступая усиливающейся правоконсервативной партии «Право и справедливость» Я. Качинского.

В 2008-14 г. произошел значительный  рост экономики Польши — на 28 %. Но цена за адаптацию к рыночной экономике была высокой.    Потеря своей промышленности. (пострадали в том числе и рабочие  «Солидарности»). Безработица составила больше 10%., эмиграция — более 1,5 миллиона поляков в страны ЕС, демографический кризис.

Протест против ситуации выражался в правоконсервативной форме. Педалировались католические ценности. (влияние Костела).В этом кключе в частности обсуждалась тема абортов.  Производился нажим на конституционные структуры. Произошло изменение состава констуционного Суда.

(Е.Смоляр,  Что происходит в Польше после победы правых популистов, https://www.novayagazeta.ru/articles/2016/01/18/67090-chto-proishodit-v-polshe-posle-pobedy-pravyh-populistov  ).

Попытка сведения (задним числом) счетов с левыми  — В. Ярузельским.

Накануне выборов 2015 г. произошли скандалы в частности, с прослушкой разговора главы МИД Польши Радослава Сикорского и бывшего министра финансов Яцека Ростовского. (В опубликованных переговорах содержалась критика Р. Сикорским союза с США).

В 2015 «Право и справедливость» выиграла президентские выборы. Президентом Польши стал  представитель партии Анджей Дуда. Кандидат «Гражданской Платформы»  Бронислав Коморовский – проиграл.   

«Право и справедливость» выиграла также и парламентские выборы октября 2015 г. получив на этих выборах 37,6 % голосов ( 235 из 460 мест в Сейме). Правящая «Гражданская платформа» (партия бывшего президента Б. Коморовского) набрала  24,1 % голосов (138 мест в Сейме). Левые получили менее 8 %., что обозреватели объясняли «бездействием» партии.

Выдвиженка победившей партии «Право и справедливость»  Беата Шидло сменила Еву Копач на посту премьер-министра и создала однопартийный кабинет.

Для польской политики после 2015 г. характерны правопопулистские (консервативные) тенденции  и усиление маргинальных группировок, таких как движение Кукиза, получившее почти 9 %.

Консервативный (правохристианский) подход деятелей партии «Право и справедливость»  к миграционной и проч. политике вошел в противоречие с праволиберальной политикой ЕС. ( Связь миграционной политики ЕС в влиянием США при этом не замечаются). Многие  заявления и акции партии «Право и справедливость» вызывают конфликты (а иногда и  скандалы) с ЕС.

Как считают эксперты ( В. Волобуев) политики данной партии представляют другую – правоконсервативную форму «евроэнтузиазма» (см. http://svpressa.ru/politic/article/153357/).

При этом социальная программа  «Права и справедливости» как отмечают многие наблюдатели, имеет очевидные левые моменты. Партия активно выдвигает молодых политиков. (Там же).

Весной 2016 г. началось проталкивание в Польше размещение системы ПРО США. Решения были приурочены к визиту Д.Трампа в Польшу. «Ранее уже сообщалось, что Варшава намерена приобрести восемь батарей Patriot на 7,5 млрд долларов. В свою очередь президент Польши Анджей Дуда заявил, что визит Трампа в Польшу усилил позиции Варшавы в Европейском Союзе“.(http://www.mk.ru/politics/2017/07/06/tramp-privez-polshe-uverennost-i-raketnye-kompleksy-patriot.html  ).

Существенное отличие Чехии от Польши – сильные левые партии, в частности  социал-демократическая, получила 32,32% на выборах 2006 г.и 20,45 % на выборах 2013 г.Также — компартия Чехии и Моравии — 12,81% на выборах 2006 г. и 14,91% на выборах 2013 г.Правые партии в этот период оказались  слабее.

Перед выборами 2013 г. три года в  Чехии  был экономический кризис. От него пострадал ряд отраслей экономики, в частности автомобильная  промышленность ом-ть. Произошло падение ВВП  на 1, 2- 1, 5 %. Снижение жизненного уровня. Население связывало это с политикой ЕС.

Парламентские выборы как 2010, так и 2013 г были досрочными и связанными с отставками правительства. Выборы показали сильные протестные тенденции, низкую явку избирателей, появление ранее неизвестных партий, выдвигавших лозунги борьбы с коррупцией.

 Голоса правых и левых группировок разделились приблизительно поровну, что затрудняло формирование правительства. 

На (прямых и всенародных) выборах президента Чехии  в январе 2013 г. победил М. Земан. Новый президент Чехии занимает позицию, отличную от позиции лидеров ряда стран ЕС  например, по вопросу санкций против России.  Президент Чехии Вацлав Клаус назвал результат голосования в 1-м туре «самой большой катастрофой правых сил за посткоммунистическую эпоху»). (wiki).

На парламентских выборах в Чехии конца октября 2013 года (по пропорциональной избирательной системе ) избрано 200 депутатов Палаты депутатов парламента Чехии.

Одной из сенсаций выборов стал успех бывшей компартии, набравшей  15 % голосов и образовавшей третью по численности фракцию в парламенте.

В Палату депутатов прошли Чешская социал-демократическая партия — 20,45% (50 мандатов), АНО 2011 — 18,65% (47 мандатов), Коммунистическая партия Чехии и Моравии — 14,91% (33 мандата). За ними следовали Традиция Ответственность Процветание 09 — 11,99% (26 мандатов),Гражданская демократическая партия — 7,72% (16 мандатов), Рассвет прямой демократии — 6,88% (14 мандатов), Христианско-демократический союз — Чехословацкая народная партия — 6,78% (14 мандатов).

Правительственную коалицию после парламентских выборов в январе 2014 года сформировали представители трех партий — Чешской социал-демократической партии, ANO 2011 и Христианско-демократического союза — Чехословацкой народной партии.

В новом правительстве Чехии из 17 членов кабинета  восемь мест принадлежало представителям социал-демократов, шесть — от ANO 2011 и три —  христианским демократам. Правительство возглавил социал-демократ Богуслав Соботка.Был возможен даже вариант левоцентристского правительства – с участием Компартии Чехии и Моравии,- но он не прошел.  Левые партии  Чехии смогли принять ряд важных для страны решений.

В Словакии  с одной стороны очевидно серьезное влияние  консервативных (правопопулистских) группировок — Движение за демократическую Словакию бывшего премьер-министра Владимира Мечьяра и Словацкой национальной партии.  С другой стороны выборы 2006 и 2010 г. показали преобладание левоцентристской партии «Курс — социальная демократия». Партия лидировала на выборах 2006 года (29,1 % ), 2010 ( (34,79 %) , а также на досрочных выборах 2014  (44,41 %) и 2016 г. (28.28%).

Венгрия  в начале 21 века стала страной «победившего консерватизма».

В 2012 г. произошло  изменение избирательного закона, выгодное скорее консервативным группировкам.

Па выборах 2014 г. победила (получив 44, 5 % голосов ) консервативная партия Фидес- ХДП  (Христианско-демократическая партия). Социалистическая партия оказалась на втором месте, набрав 26 % голосов. На третьем — вторая консервативная группировка – Йоббик  (За лучшую Венгрию, 20,46 %). В 2015 г. ее рейтинг начал расти — на фоне обвинений правящей партии  в коррупции.

Близкий к левоцентристскому блок «Единство» — с социалистической партией — проиграл. (В частности, в результате скандала вокруг лидера объединения Габора Шимона, имевшего, как выяснилось,  тайный счет в Австрии).

 Премьером  в 2014 г.стал Виктор Орбан, получивший известность в Европе благодаря своей жесткой позиции по проблеме беженцев. Он занимал пост премьера Венгрии и ранее — в 1998-2002 г. и 2010 г.

После 2010 провел Орбан и его партия провели ряд реформ, позволивших улучшить экономическую ситуацию в Венгрии. В их числе был и ряд мер, близких к левым — например, национализация пенсионных фондов, ограничение деятельности иностранных финансовых организаций., снижение тарифов на газ и электроэнергию.

В январе 2014 был подписан договор Венгрии с Россией о строительстве двух энергоблоков венгерской АЭС «Пакш». (ср. ситуация с Литвой). Содержание договора во многом (ставшего результатом специального визита В. Путина в Венгрию)  засекречено. Согласно мнению обозревателей, он включает также и кредиты со стороны России.

 При этом отношения Венгрии с Россией остаются сложными.  В.Орбан лавирует, высказывая двойственное отношение (и против и за) к санкциям против России, от которых пострадали производители,  а также  к украинской проблеме. 

В. Орбан стал известен в Европе правопопулистской платформой, направленной в  том числе против приянтия беженцев. Одновременно, как и многие «консерваторы» в Восточной Европе, Орбан выступает сторонником довоенной Венгрии,  в частности является  поклонником диктатора Хорти, бывшего, как известно, союзником Гитлера во второй мировой войне.

Еще более яркие особенности венгерского консерватизма показывает партия Йоббик, известная рядом скандальных историй —  вплоть до  предложения сноса памятника Г. Лукачу. (20.03.2017, https://centerforpoliticsanalysis.ru/news/read/id/v-budapeshte-planirujut-snesti-pamjatnik-filosofu-georgu-lukachu-i-zamenit-ego-statuej-svjatogo-stefana ).

В Болгарии  в течение последнего десятилетия чередовались левые и правые (правоцентристские) группировки.

На парламентских выборах 25 июня 2005 года победила левая «Коалиция за Болгарию», основу которой составляла Болгарская социалистическая партия (БСП). Она получила 82 депутатских мандата из 240 и  право сформировать новое правительство. Будучи самойй большой фракцие парламента, создала «широкую коалицию» при участии партии турецкого меньшинства ДПС и Национального Движения «Симеон II». Правительство возглавил Сергей Станишев (БСП), оно находилось у власти с августа 2005 года по июль 2009 года.

На следующих парламентских выборах в Болгарии 5 июля 2009 года, победу одержала правоцентристская партия ГЕРБ («Граждане за европейское развитие Болгарии»), возглавляемая харизматичным мэром Софии Бойко Борисовым. Его партия нанесла  поражение социалистам, получив 117 мест из 240 в парламенте страны. Коалиция за Болгарию (БСП) получила 40 мандатов, ДПС — 38, Атака — 21, Синяя коалиция — 15, Порядок, законность и справедливость — 10. Правительство, сформированное 27 июля 2009 года, возглавил Бойко Борисов.

Партия «ГЕРБ» («Граждане за европейское развитие Болгарии») – является  радикально либеральной, с явными элементами  правого популизма (консерватизма). Выступает за европейский выбор для Болгарии и дальнейшее евро-атлантическое сотрудничество.

В феврале 2013 г. в Болгарии произошел правительственный кризис, в результате которого Борисов и его кабинет ушли в отставку. С 15 февраля 2013 года начались массовые протесты в связи с повышением оплаты за электроэнергию, действующий премьер-министр Б. Борисов  пытался спасти ситуацию, отправив в отставку министра экономики, однако безуспешно.  

 После отставки кабинета Бойко Борисова новое коалиционное правительство сформировали БСП, ДПС и «Атака».

Однако на выборах ноября 2014 г. консервативная партия ГЕРБ (Граждане за европейское развитие Болгарии) победила, получив 33,6 процента голосов избирателей.

На 2 месте «левая Болгария»,  15,40 %. Далее – движение за права и свободы.

Лидер ГЕРБ Бойко Борисов вновь сформировал правительство.

Перемены в Болгарии принесли президентские выборы ноября 2016 года, которые прошли  одновременно с референдумом о реформе политической системы страны.Во втором туре 13 ноября  победил пользующийся поддержкой Болгарской социалистической партии бывший командующий ВВС страны  Румен Радев. Он получил 59% голосов.  

Кандидатом от правящей партии ГЕРБ была  спикер парламента Цецка Цачева. поддерживавший Цецку Цачеву премьер-министр Болгарии Бойко Борисов подал в отставку.

На выборах в Румынии декабря 2016 г. на первом месте была левая социал-демократическая партия – (44,14 % голосов) . На втором – национал-либералы ( 19,45 %).За ними следовали Союз «Спасите Румынию» 8,61 %, Демократический союз венгров Румынии, 6,21 %.

К 2016 году Румыния стала участником военной программы США и НАТО в Восточной Европе. Поступили известия о размещения НАТО элементов ПРО в Румынии,  Польше  а также Чехии. В мае  2016 г.в Румынии была открыта первая в Восточной Европе база противоракетной обороны США.

 «В мае 2016 г. (по сообщению сообщает Reuters) в присутствии высокопоставленных представителей НАТО американские военные открыли в Румынии наземную базу противовоздушной обороны, предназначенную для перехвата баллистических ракет. В Вашингтоне утверждают, что она предназначена для перехвата баллистических ракет, запущенных из Ирана и Северной Кореи. Объект расположен на юге страны на месте старой базы румынских ВВС Девеселу. В мае  2016 г. было также «официально объявлено о начале строительства базы ПРО в поселке Редзиково на севере Польши. Как отмечало «Радио Польша», предварительные работы уже велись до этой даты, а на торжественных мероприятиях в пятницу ожидается замминистра обороны США Роберт Уорк». На польской базе также будут размещены радар и пусковая установка противоракет SM-3. Обслуживать объект, который вступит в строй в 2018 году, будут до 300 военнослужащих и гражданских лиц, сообщается на сайте радиостанции. ( США открыли первую в Восточной Европе базу противоракетной обороны, http://www.rbc.ru/politics/12/05/2016/57334ee49a7947e25c3d0e1f  ).

Россия – критикует эти действия, угрожая выйти из договора 1987 г. о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.(Немецкие СМИ: Система ПРО является для Европы не защитой, а угрозой, 9 июня 2016, http://vz.ru/news/2016/6/9/815311.html ).

Попытка включения в данную программу также и Чехии.Чешские политические круги пока сопротивлялись этому.

Общая сумма дотаций ЕС в Восточную Европу составила весьма внушительную сумму.

По замечанию одного из обозревателей «за первые 13 лет счастливого брака (по любви, конечно) западная Европа заплатит восточной за супружескую верность 342,99 миллиарда! Сумма сама по себе астрономическая, но лучше всего её оценить относительно финансирования всего ЕС. При общем населении ЕС более 507 миллионa, регион центральной и восточной Европы, при населении всего лишь 96,19 миллионов голов, получил более 50 процентов всего евросоюзного бюджета евродотаций!» (http://bulochnikov.livejournal.com/2770553.html ).

6. Постсоветское пространство 1991-2005. Прибалтика и Украина. «Оранжевая» революция на Украине. П.Ющенко.

В 1990-е годы Запад (прежде всего США) занимался «перевариванием» восточноевропейского посткоммунистического пространства – «восточного блока»  ( плюс Прибалтики). С начала нулевых начинается активное вторжение Запада в постсоветское пространство.

Правые ельцинские российские либералы не считали необходимым противодействовать этому вторжению. Пришедший к власти в России в начале «нулевых» годов 21 века консерватизм на уровне риторики  декларировал иную политику, якобы отличную от «либеральной». Реально несмотря на отдельные попытки сопротивления, консервативная элита России противодействовала западной атаке вяло и как правило неэффективно.

Ранний Путин – до 2006 г. – фактически следовал праволиберальной внешней политике — то есть продолжал отступление из стран бывшего реального социализма и постсоветских стран.(См. «Крах консерватизма»).

Яркие примеры внешнеполитического провала консерватизма – Грузия 2003 (.«Революция роз» ) и Украина 2005 г.Подрыв умеренных и скорее пророссийских режимов Кучмы и Шеварднадзе  происходил едва ли при прямом  участии российской коснервативной элиты. (При этом «пятой колонной» считаются «либералы»).  

Активное западное вторжение в Прибалтику происходит уже в 1990-х. В 2004 г.  Прибалтика вступает в НАТО и ЕС. В прибалтийских странах – Эстонии, Латвии и Литве устанавливается контроль США (в первую очередь) и ЕС.   Тем самым  НАТО  — «дружественная организация» при раннем Путине – в 2004 г. первый раз достигает границ России. В апреде того же года Путин  встречается с эстонским консерватором Мартом Лааром.

Во второй половине «нулевых» годов становятся  все более очевидны противоречия развития  Прибалтики (как и в целом освоения постсоветского пространства  Западом). (См. «Эстония до и после Бронзовой ночи», 2009 ). Эти противоречия связаны с «правым контролем» и его проявлениями —   борьбой с советским наследием, играми с героями и символикой Третьего Рейха, нацистскими эпизодами (в том числе проведением НАТО  с 1993 г. в Эстонии игры «Эрна») —  вплоть до истории памятника на Тынисмяги («Бронзового солдата»).  В экономике Прибалтийских государств стимулируется полный разрыв отношений с Россией.

Эти противоречия ставят необходимость перемен, которые однако сдерживаются различными способами, (См. «Эстония до и после Бронзовой ночи», 2009 ).

2004-2005 -– происходит украинская т.н. «оранжевая» революции, которая фактически означала вторжение Запада на Украину. В результате серии политических провокаций происходит смещение умеренного президента Кучмы.  Запад поддерживает кандидатуру Петра Ющенко.

Важно отметить поведение русского консерватизма — в частности, партии Родина — в Оранжевой революции на Украине.  Русский консерватизм (при участии известного лидера «Родины» Дм. Рогозина )  не только не сопротивляется праволиберальному перевороту, показывает прямую поддержку «оранжевым». (Тема «Рогозин на Майдане»).

     В конечном счете Россия на Украине сделала ставку на Д.Януковича и его «Партию регионов». Запад – на П. Ющенко.

В поддержке В. Януковича и «сдерживании» П. Ющенко  России как будто удалось добиться некоторых успехов. Янукович победил на президентских выборах 2010 года.

Однако деятельность  Януковича оказалась весьма  противоречивой. Это можно связать с характерным для данного политика олигархизмом как в экономике, так и   других сферах общественной жизни.

Запад вплоть до переворота фераля 2014 г.продолжал усиливать украинский «правый сектор» — как праволиберальный, так и правоконсервативный.  Слабая российская политика и дипломатия  (В.Черномырдин, Н.Зурабов, В.Медведчук) противодействовала этому весьма вяло, что и создало условия для событий Евромайдана 2013-2014 г.

Часть консервативных идеологов в обычном для них стиле до самого 2914 г. доказывали «ненужность» Украины для России, нежелании «кормить» ее. (Почему правдав отличие от «капиталистической» России Запад оказался готов взять на себя такое «кормление»?).

 В качестве «пророссийских» сил на Украине консерватизмом рассматривались  главным образом сторонники концепции «Малороссии» и превращения  Украины в «федеральный округ» России. (Ищенко и проч.).

Идеология и политика русского консерватизма на Украине фактически подрывала позиции сторонников России на Украине и тем работала на Майдан.

7.«Революция роз» в Грузии 2003 г. Грузия при М. Саакашвили (2003-2013) и после него  (2014- 2017).

Тяжелые испытания Грузии (как и Закавказья в целом) последовали с начала 1990-х годов — периода войн и переворотов.

26 мая 1991 года в Грузии были проведены первые президентские выборы, на которых одержал победу Звиад Гамсахурдиа. 22 декабря 1991 части грузинской Национальной Гвардии под предводительством Тенгиза Китовани подняли мятеж, впоследствии поддержанный вооружёнными формированиями «Мхедриони» Джабы Иоселиани. 6 января 1992 года Гамсахурдиа и члены его правительства были вынуждены покинуть Грузию.

В марте 1992 председателем Государственного Совета Грузии , созданного победившей оппозицией,  был выбран бывший министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе.

В 1992 году Грузия получила международно-правовое признание большинства стран мира. При этом в результате войны на территории бывшей Абхазской АССР (1992—1993) и Юго-Осетинской АО (1991—1992) образовалось два неподконтрольных тбилисскому правительству государства — Абхазия и Южная Осетия. Долгое время они оставались непризнанными.

Россия и ещё несколько стран признали независимость Абхазии и Южной Осетии  после вооружённого конфликта 2008 года между Грузией и Южной Осетией (в котором на стороне последней выступили Абхазия и Россия). 

В конце сентября 1993 года Звиад Гамсахурдиа попытался вновь прийти к власти, вернувшись в Зугдиди из Чечни, что породило вспышку гражданской войны. Шеварднадзе призвал на помощь российские войска. Гамсахурдиа был убит при невыясненных обстоятельствах в декабре 1993 года.

Место Гамзахурдия занял  Эдуард  Шеварднадзе, чья политика привела к существенной нормализации отношений с Россией. В декабре 1993 г. Грузия была принята в СНГ.  Тем не менее русский консерватизм обвинял Шеварднадзе в якобы «прозападном курсе», постоянно припоминая ему «перестроечные» грехи. Указывалось на договор Грузии с Турцией, присутствие  чеченских боевиков в панкисском ущелье, стремление присоединить к Грузии Аджарию (пытавшуюся добиваться автономии), ряд экономические решений.Однако подобные действия Шеварднадзе соответствовали его линии на строительство хотя и союзного с Россией, но независимого  грузинского государства.

Эдуард Шеварднадзе одержал победу на президентских выборах 5 ноября 1995 года, набрав 72,9 % голосов. 

Через 4 с половиной года 9 апреля 2000 года он вновь был переизбран президентом Республики Грузия, получив более 82 % голосов избирателей, принявших участие в выборах. (През. срок – до 2005 г.).

Однако против Э. Шеварднадзе была развернута мощная кампания, в которой использовались  как политические, так и экономические противоречия развития Грузии этого периода.С российской стороны удар по Шеварднадзе наносил русский консерватизм (М. Леонтьев и проч.). На  него было совершено 3 покушения  (1992, 1995 и 1998). В последнем, по мнению грузинской стороны,  участвовал представитель русского консерватизма Игорь Георгадзе.   Предпринимавшаяся  как Западом, так и русским консерватизмом дестабилизация режима «плохого» Шеварднадзе —  как выяснилось вскоре – работала на успех М. Саакашвили.

Несмотря на то, что после выборов Э. Шеварднадзе  имел полномочия президента до 2005 г. он был отстранен от власти в результате  т.н. «революция роз» (2003).  Переворот (очевидно проамериканский) и приход к власти М.Саакашвили произошел после парламентских выборов. Шеварднадзе и его партия были обвинены оппозицией в подтасовке их результатов . 

Российская правая элита или бездействовала, или (как в случае «оранжевой революции» на Украине) фактически оказывала содействие М.Саакашвили.  Поддержку ему оказывал и зарубежный грузинский бизнес, в частности, будущий премьер-министр Грузии Б. Иванишвили, позже разочаровавшийся в Саакашвили.

4 января 2004 года Михаил Саакашвили был избран президентом Грузии.

Приход грузинских правых к власти имел противоречивые результаты – прежде всего экономические.    Согласно докладу Всемирного банка, при министре экономики Кахе Бендукидзе в 2004—2007 годах Грузия стала «самой реформируемой» страной в мире.

Западные рейтинги давали весьма положительные оценки происходившему.  Грузия поднялась с 137-го на 15-е место в рейтинге стран по легкости ведения бизнеса 2015 года.В 2012 году, по данным Всемирного Банка, ВВП Грузии на душу населения (по паритету покупательной способности) составил 5 902 доллара США.    В 2007 году, по данным МВФ, темпы роста ВВП составили 12,4 %, в 2008 году — 2,4 ^. (Экономика Грузии, wiki)

Однако  реальные результаты были не столь утешительными. В 1990 году Грузия по экономическому развитию занимала первое место в Закавказье, опережая Азербайджан и Армению, с последней разрыв составлял 2 раза. В 2009 году, по данным ЦРУ, ВВП упал на 7 %. Уровень безработицы в 2010 году составил 16,9 %; доля населения, живущего за чертой бедности, — 31 % (2006). По последним оценкам Всемирного Банка на 2012 год Грузия опустилась на последнее место, так и не достигнув уровня 1990 года, тогда как и Армения и Азербайджан значительно превысили уровень 1990 года.В Азербайджане 2012 г. ВВП на душу населения почти в 2 раза превысил этот показатель Грузии. (Экономика Грузии, wiki)

Важной чертой развития Грузии стал рост внешнего долга.

В 2006 году в Грузии был задействован проект Всемирного банка, основной целью которого являлась реконструкция и строительство в стране предприятий перерабатывающей промышленности. Общая стоимость данного проекта, в котором участвовали и другие международные финансовые институты, а также правительство Грузии, составляла 34,7 млн долларов.

С одной стороны внешнее финансирование Грузии «сыграло значительную роль в обеспечении роста экономики в последние годы, а также в формировании государственной экономической политики и отраслевой структуры экономики».  

С другой стороны по данным на II квартал 2011 года совокупный внешний долг Грузии равнялся 10,5 млрд долларов США, что на $1,8 млрд превышало аналогичный показатель предыдущего года.   (Экономика Грузии, wiki).

Внешний долг оказался важным инструментом западного влияния на Грузию – прежде всего США.  По премьер-министра Грузии с октября 2012 г. Бедзины Иванишвили «Грузия должна Америке много денег, и как только грузинская власть — действующая, или последующие — захочет выйти из-под контроля, США тут же потребуют вернуть долги. А нет, так Грузию объявят банкротом и всё, что осталось, пойдёт с молотка». (Кто оплатил грузинскую мечту: первое интервью Иванишвили после ухода из политики, 24.12.2013, www.forbes.ru/milliardery/248996-kto-oplatil-gruzinskuyu-mechtu-pervoe-intervyu-ivanishvili-posle-ukhoda-iz-politi  ).

При этом реальные экономические проблемы Грузии – в частности, в промышленности решены не были.Противоречивым было также и развитие особо важного для страны  сельского хозяйства.

Большая часть сельхозпродукции в Грузии производится на приусадебных участках и в фермерских хозяйствах. Большинство аграрных хозяйств небольшие и полагаются они в основном на ручной труд. Продуктивность сельского хозяйства Грузии крайне низка: концентрируя больше 50 % занятого населения, оно обеспечивает только 12 % ВВП. ]. В 2008 году объём продукции сельского хозяйства Грузии составил 2,42 млрд лари, из которых на растениеводство пришлось 998 млн лари, на животноводство — 1,35 млрд лари, сельскохозяйственные услуги — 65 млн лари.

С 2003 по 2008 год индекс физического объёма продукции сельского хозяйства Грузии уменьшился на 26 %, растениеводства — на 24 %, животноводства — на 28 %. (wiki).

Внешняя политика Грузии при М.Саакашвили декларировалась как защита интересов страны. С одной стороны удалось решить проблему такого «спорного» региона, как Аджария. С другой стороны для политики Саакашвили было характерно жесткое противостояние с Россией- вплоть до военных столкновений, наиболее крупное из которых произошло в 2008 г.  Грузино-осетинские столкновения имели место и ранее – до 2004 года.

 С 2005 г. Грузия начала активную подготовку к войне. (См. интервью бывшего министра обороны И. Окруашвили). С 2003 по 2007 военный бюджет Грузии увеличился более чем в 30 раз.  Уровень военных расходов Грузии в соотношении к ВВП был одним из самых высоких среди стран мира. В 2007 г. из Грузии была выедена российская база.

Помощь США — более 100 военных советников.Военная реформа по стандартам НАТО. Грузинская армия участвовала в войне в Ираке. (wiki).

США стимулирует Грузию на конфликт с Россией  Грузии и других постсоветских государств. Например, Украины («Грузинский легион» В.С. Украины.), также Прибалтики, в т.ч.  Эстония. (советником Саакашвили был М. Лаар). Особенно весомой была помощь режиму Саакашвили со стороны Украины Ющенко, в том чсиле  поставки вооружений и не только.

 Осенью  2007 г. против политики М. Саакашвили начались массовые акции протеста.После разгона этих акций в ноябре 2007 года он был вынужден сложить с себя полномочия президента, объявив досрочные выборы. Однако эти выборы 5 января 2008 года Саакашвили удалось выиграть. Его инаугурация на второй президентский срок состоялась 20 января 2008 года. Саакашвили оставался на посту  президента Грузии до выборов ноября 2013 г.

 В 2008 г. режим Саакашвили совершил прямое нападение  на Осетию в 2008 г., которая вызвала ответные действия России.  После событий 2008 г.  Россия делает ответные шаги по ужесточению своей позиции в отношении Грузии. Поддерживает Абхазию и Южную Осетию.

Дальнейшие события развивались следующим образом.На парламентских выборах в Грузии в октябре 2012 г.  партия Саакашвили «Единое национальное движение» потерпела поражение (40, 43 %, 65 мест в парламенте). Выборы выиграла  партия «Грузинская мечта- Демократическая Грузия» Бидзины Иванишвили (54, 85 %, 85 мест). Таким образом парламент Грузии в основном вышел из-под контроля М. Саакашвили.

Миллиардер Б. Иванишвили занимал пост премьер-министра Грузии с 25 октября 2012 года по 20 ноября 2013 года. Его партия не потеряла своей ведущей роли в стране и после следующих парламентских выборов.

 Окончательное поражение М. Саакашвили произошло в ноябре 2013 г. на президентских выборах в Грузии. Убедительную победу на этих выборах с результатом в 62,11% голосов одержал кандидат от партии «Грузинская мечта» Георгий Маргвелашвили. Депутат от президентской партии «Единое национальное движение» Давид Бакрадзе собрал в три раза меньше голосов – 21,73 %. Таким образом в 2013 году десятилетнее правление М. Саакашвили в Грузии закончилось.

Стали выясняться многочисленные оборотные стороны его режима. С критикой М. Саакашвили  выступил в том числе и создатель партии «Грузинская мечта», премьер-министр Грузии  в  2012-13 годах Бидзина Иванишвили.

По его словам, он вначале помогал президенту Михаилу Саакашвили проводить реформы, а потом сильно пожалел об этом. Как отметил Б. Иванишвили, Саакашвили в частности установил жесткий контроль над бизнесом.

«Весь бизнес контролировался. Верхушка, в основном четыре человека (сам Саакашвили, бывший премьер Вано Мерабишвили, бывший министр юстиции Грузии Зураб Адеишвили и мэр Тбилиси Георгий Угулава. — Forbes), все деньги собирали себе». Их доходы, как говорили, по оценкам составляли $40-50 млн в месяц. Сумасшедшие доходы, особенно для Грузии.

«Им говорили – или так все отдашь, или пойдешь в тюрьму, посидишь и потом отдашь»

«..Контролировался не только каждый бизнесмен, но и каждый продавец на рынке, который в день на десять долларов торговал. Их целью было не столько имущество, сколько контроль. Но имущество они тоже отнимали. Люди, у которых был свой бизнес, до прихода Саакашвили чувствовали себя относительно свободно и независимо, им не нужны были его подачки в $100. Им говорили: или так все отдашь, или пойдешь в тюрьму, посидишь и потом отдашь. Половина людей отдавала. На тех, кто не хотел отдавать, устраивались гонения, кто-то успевал уехать за границу, а кто-то нет».

(Кто оплатил грузинскую мечту: первое интервью Иванишвили после ухода из политики, 24.12.2013, www.forbes.ru/milliardery/248996-kto-oplatil-gruzinskuyu-mechtu-pervoe-intervyu-ivanishvili-posle-ukhoda-iz-politi ).

На парламентских выборах в Грузии 8 и 30 октября 2016 года (в 150-местный однопалатный Парламент) c большим преимуществом вновь победила партия «Грузинская мечта» (48,67%,115 мест). «Единое национальное движение» (ЕНД) набрало 27,04% голосов (27 мест). В парламент прошла и третья партия — «Альянс патриотов» с 5,01% голосов ( 6 мест ).  (wiki).

Премьер-министром стал председатель партии «Грузинская мечта»  Георгий  Квирикашвили .

США, прямо стоявшие за режимом М. Саакашвили, продолжают сохранять серьезное влияние в Грузии. В частности,  с США была прямо связана грузинская Республиканская партия.  «Грузинская мечта» Б.Иванишвили балансирует – с одной стороны отходит от Саакашвили, с другой занимается «реанимацией» республиканцев.

По сообщению ИА Rex, Республиканская партия имела 3-х «проамериканских» министров.  Это во-первых, председатель Республиканской партии и спикер Парламента Грузии Давид Усупашвили, затем — министр обороны Тина Хидашели — жена Давида Усупашвили. Еще один «американский» республиканец — госминистр по примирению Закареишвили, который должен был помирить грузин  с абхазами и осетинами, но затем вышел из партии. (США устроят переворот в Грузии, если власть попытается наладить отношения с Россией, 17 июля 2016, http://www.iarex.ru/interviews/52849.html).

      Предшественником Хидашели на посту министра обороны Грузии был Ираклий Аласания, возглавлявший партию «Свободные демократы».(Он же был  другом и однокурсником Хидашели)  По мнению ИА Rex, И.Аласания является противником «Грузинской мечты» и врагом Бидзины Иванишвили.   

Тина Хидашели активно выступала за союз  НАТО, обвиняя Россию в военной угрозе.«В Батуми Хидашели объявила главной опасностью для Грузии и региона не ИГИЛ, а Россию, и именно в тот день, когда мир потряс теракт в Ницце — 14 июля» .

 Союз НАТО сохраняет в Грузии значительную роль. Грузинские политики (националы, республиканцы и проч.) выступили с совместным обращением к Варшавскому саммиту НАТО». Как отмечали обозреватели  вероятно «это было прелюдией к прекращению всех уголовных дел против Саакашвили». 

Грузия (в лице министра обороны Т. Хидашели) активно занимается закупкой на Западе военного снаряжения, в частности покупает  системы ПВО у Франции.  

Стал известен и ряд других теневых фактов («пакет гостайн» ) грузинской политики. Они касались ряда известных фигур, в частности президента Маргвелашвили, который на второй день после инаугурации стал противником правительства Гарибашвили и лично Бидзины Иванишвили.

Не лишены интереса факты о Гюли Аласания, матери Саакашвили . Ближайшим другом и деловым партнёром Гюли  является небезызвестный Гюлен, изгнанник из Турции, обвиненный Эрдоганом в попытке организации госпереворота против него. Отсюда влияние Гюлена на ситуацию в Грузии. Гюлен является основателем более 14 высших и средних учебных заведений в Грузии, в том числе — известного «Черноморского университета», ректором и долевым компаньоном в которых является Гюли Аласания. 

(США устроят переворот в Грузии, если власть попытается наладить отношения с Россией, 17 июля 2016, http://www.iarex.ru/interviews/52849.html).

Указанные  факты  говорят о скрытых пружинах турецкого и американского влияния в Грузии начиная с периода правления М.Саакашвили и далее.

8. Украинский кризис 2013-14 гг. и февральский переворот 2014 г. Развитие ситуации на Украине в 2015-17 гг. Обострение отношений России и Запада после украинского кризиса.

Важной вехой развития кризиса постсоветского пространства в начале 21 века стали драматические события на  Украине  2013-4 г.и далее годов.

 Эти события обнажают многие  механизмы развития  постсоветского пространства и позиции как отдельных государств, так и политиков, и заставляют о многом задуматься.  Они во многом представляют собой «срывание всех и всяческих масок», используя выражение известного автора.Украинский кризис многое расставил по своим местам. Он показал реальное лицо как западных игроков, так и  правых российских либералов  вместе с правыми консерваторами.

Запад  (США) производит откровенный захват Украины путем организации Майдана и прямого переворота 22 февраля 2014 г.Происходит насильственное свержение относительно умеренного (и «как бы пророссийского») Януковича; к власти приводятся откровенные и радикальные  прозападные консервативно-либеральные группировки.

Идеологией данных насильственных перемен (реально западного захвата  власти на Украине) являются правые идеологии – украинский правый либерализм и украинский правый национализм.Ответные действия России — присоединение к России Крыма,  провозглашение республик Донбасса – Донецка и Луганска происходят во многом под влиянием русского консерватизма.

Западная версия событий на Украине заключается в рассмотрении ответных действий России на переворот февраля 2014 г как «агрессии». (Отсюда санкции и проч.). Сам же переворот и смена власти на Украине как агрессия не рассматриваются.

 Минские соглашения закрепляют статус-кво – переход основной части Украины под контроль Запада и «самопровозглашеных республик» — под контроль России.

Русский консерватизм интерпретирует украинские события 2014-17 гг по своему. Он попытается обойти факт своего провала на Украине,  концентрируясь на «положительных сторонах» украинского кризиса для России – в основном на присоединении к РФ Крыма, ставшем реакцией России на правый переворот февраля 2014 г.

  Присоединение к России Крыма использовалось русским консерватизмом  для стимулирования собственной идеологии (например, в ходе кампании «Крым наш»). Согласно заявлениям консервативных идеологов после присоединения Крыма в России «наконец» якобы «появилась новая идеология» —  «сплочения нации». (Ср.консервативная «доктрина Демурина»). На основе «новой» патриотической (она же консервативная)  идеологии, реально давно существовавшей в России 19-начала 20 века) укрепляются и соответствующие  казацко- монархические (белоказачьи) группировки. Активизируются  карикатурно-консервативные персонажи  «монархического» направления  вроде  Н. Поклонской.

   Реально присоединение Крыма к России имеет противоречивую  роль. Русский консерватизм замалчивает тот факт, что несмотря на присоединение Крыма, переход основной части Украины под западный контроль следует считать крупнейшим геополитическим провалом России после распада СССР.    В результате данного провала консервативной России («украинская катастрофа» по  Глазьеву) Запад получил контроль над основной частью Украины и смог на большом пространстве выйти на границу РФ.  Это стало наиболее масштабным приближением к границам РФ  после прибалтийского (2004) и грузинского (2003) прорыва.

 Весьма противоречивый характер имеют и «успехи» экономики России в результате санкций, строящиеся по принципу – «не было бы счастья, да несчастье помогло». Консерватизм доказывает, что «если бы не санкции», экономических успехов в импортозамещении и проч. могло и не произойти. При этом реально санкции Запада все же нанесли экономике России серьезный ущерб. Достаточно серьезные потери том числе и для уровня жизни в России и проч. оказывает падение рубля (почти вдвое) в результате указанных санкций и сознательной тактике США по опусканию цен на нефть.

Ответственность за украинский провал 2014-15 гг несет российская консервативная (в целом консервативно-либеральная) элита и идеология консерватизма. Украинские события показали  недееспособность консервативной элиты и ее (фактическое) содействие захвату Украины Западом. К Украинской катастрофе привели не только целенаправленные действия Запада, но (о чем почти не говорится) — отсутствие адекватной стратегии России по отношению к Украине.- заметное уже в событиях «оранжевой» революции.

      Консерватизм валит украинское поражение на «либералов». Действительно, правые либералы в России оказывают очевидную  «идейную»  поддержку прозападному перевороту на Украине. Однако далеко не все консерваторы выступают на российской стороне. Часть их – что  важно заметить – системные консерваторы типа А. Ципко –  поддерживают переворот точно так же, как и правые либералы. Они радуются «десоветизации» Украины и повторению «счастья 1990-х» в украинском конфликте.

Вот что пишет консерватор А. Ципко об украинских событиях : «Проявлением редкого для наших дней мужества я считаю статью Владислава Иноземцева «Решение, от которого не уйти» («МК», 13.04.15). Владислав Иноземцев не просто поддержал решение Верховной рады Украины запретить советскую символику наряду с национал-социалистской, но и настаивает на том, что от имени марксистской идеологии «творились чудовищные преступления против собственного народа»…

А ведь значительная часть жителей Западной Украины, о чем рассказывает Леонид Млечин в своей книге «Степан Бандера и драма Украины», пришла в УПА, когда уже не было ни Гитлера, ни войны, ни нацистской Германии. Она пришла в УПА, чтобы бороться не просто за независимую Украину, но и против той власти, которую наш президент Путин называет «тоталитарной и преступной».

Конечно, советскость и русскость слиты более тесно, чем украинскость и советскость. Хотя нынешняя власть в Киеве переоценивает антикоммунистическую невинность украинцев. Не было бы Железняков и многочисленных Дыбенко – не было бы и ленинского Октября». (Коммунизм и человеколюбие несовместимы, 27.05.2015, http://www.ng.ru/ideas/2015-05-27/5_communism.html ).

Итак, А. Ципко полностью разделяет праволиберальную риторику относительно реального социализма – с приравниванием «коммунизма» к национал-социализму и обозначением власти реального социализма в СССР (со ссылкой якобы на «нашего президента») «тоталитарной и преступной».

«А сегодня,- пишет А. Ципко,-  бывшая «братская Украина» стала окончательно нашим врагом, ибо позволила себе пойти русским путем начала 90-х, не просто запретила советскую символику, но и сделала то, на что мы не смогли решиться, – поставила коммунистический режим в один ряд с национал-социалистическим. Не забывайте, совсем недавно наш президент Путин говорил, что «Катынь – это преступление тоталитарной власти», говорил на Бутовском полигоне, что советская власть убивала самых талантливых представителей российской нации, самых одаренных людей, обладающих чувством собственного достоинства. Так почему украинцы, решившие вслед за нами полностью и окончательно сказать «нет» советской власти и советской идеологии, являются предателями?»  http://www.ng.ru/ideas/2015-05-27/5_communism.html//

Позиция А. Ципко показывает антикоммунистическую невинность бывшего работника ЦК КПСС.Он оправдывает также  (ловко пристегивая к своей концепции «нашего президента) борьбу майданной Украины «против советской власти».

Переход немалой части русских консерваторов на позиции Запада показывает, что русский консерватизм, как и русский правый либерализм —   являются псевдоальтернативой правому перевороту на Украине.

Русские консерваторы,  во-первых, часто, как и правые либералы, прямо выступают на стороне украинских правых.

Во-вторых — что еше более важно — русский консерватизм  ( правый национализм)  фактически провоцирует консерватизм украинский. Такой провокацией являются консервативные интерпретации концепции «русского мира», в частности теория   «федеральных округов» — то есть превращения Украины как и других постсоветских стран в «федеральный округ» России (см. https://kripta.ee/rosenfeld/2016/06/16/2095/ ). Такое же содержение — включения  Украины в состав РФ является провозглашение т.н. «Малороссии» в июле 2017 г. (Консервативный блеф проекта «Малороссии» или кремлевско-донбасские мечтатели Захарченко, Сурков и Стариков, https://kripta.ee/rosenfeld/2017/07/20/2284/ ).

 Консервативная концепция украинско-российских отношений представляет собой комплекс, включающий  целый ряд положений:  положение о «федерализации» Украины (что понимается как включение ее в состав РФ на правах федерального округа –  «Малороссии»), соображения  относительно украинского языка как «малороссийского диалекта» русского и проч.

За этим стоит тезис, что Украина (как и другие постсоветские государства)  «не способна» на создание собственного государства и  единственным вариантом для нее является пребывание в составе России. Из такой теории вытекает и политическое шапкозакидательство – идеи «броска на Киев» (Баранчик, Александров и проч).

 Все эти консервативные соображения представляют собой псевдорешение украинской проблемы и попытку снять ответственность русского консерватизма (в целом правой – консервативно-либеральной российской элиты и бюрократии) за провал на Украине. 

9. Белорусский вариант. 1991-2017.

Постсоветское развитие Белоруссии  (с президентом Лукашенко) показывает ряд отличий от классического правого — праволиберального.  Путь развития Белоруссии критикуется с разных сторон – и с западной, и с российской. Эта критика далеко не всегда объективна, а часто  —  вполне идеологизирована.  Несмотря на свои недостатки, «вариант Лукашенко» какжется более привлекательным, чему правый украинский вариант.

  Короткое описание белорусской модели начнем с  описания ее Р. Медведевым. (Рой Медведев. Александр Лукашенко.Контуры белорусской модели, 2010 ).

 «Уже в 2004 г. – пасал Р. Медведев,-  экономисты должны были констатировать, что в неофициальном экономическом соревновании стран СНГ на первое место по совокупности наиболее важных показателей вышла Республика Беларусь, а на второе — Республика Казахстан. Российская Федерация заняла лишь третье место, хотя и этот результат нужно отметить как очень большое для нее достижение.

Беларусь вышла на первое место в СНГ и по произ­водительности труда — как в промышленности, так и в сельском хозяйстве, а Россия прочно заняла первое место по накоплению золотовалютных резервов; второго места по этому показателю достиг Казахстан.»   (Рой Медведев).

 «За 10 лет (с 1995 по 2005 г.) Беларусь удвоила свой ВВП (и собирается снова удвоить этот показатель к 2020 г.). Такой динамики развития не было в эти годы ни у одной из стран не только в СНГ, но и в Европе. Только Китай демонстрировал еще более высокие темпы экономического развития.»

    Р. Медведев приводит немало фактов достижений Белоруссии в разных отраслях экономики.                                                                                                                                                                                                                                                            «Видное место занимала она и по про­изводству металлорежущих станков, тракторов, велосипедов, телевизоров, оконного стекла и многих других изделии. После распада СССР и резкого ослабления, а то и разрушения многих промышленных комплексов в России и Украине Беларусь вышла на первое место в СНГ по развитию тех отраслей промышленности, в которых она раньше занимала в СССР второе или третье место.

«Только один Минский тракторный завод выпустил в 2008 г. больше тракторов разного типа, чем все 6 тракторных заводов, которые все еше работали в Российской Федерации».

«Машиностроение — главная отрасль современной белорус­ской промышленности. Его основу составляют несколько десят­ков крупных заводов, расположенных в Минске, Могилеве и Гомеле, а также в Витебске, Пинске и Бресте. По одному-двум машиностроительным заводам есть и в некоторых других горо­дах. Все они работают в кооперации с российскими и украин­скими предприятиями, но часть комплектующих получают и из стран Восточной и Западной Европы и из Казахстана.

Наиболее известны в мире белорусские автомобильные заво­ды — МАЗ и БелАЗ, которые производят десятки модификаций большегрузных и среднетоннажных автомобилей. По карьер­ным самосвалам Беларусь контролирует больше 30% мирового рынка; грузоподъемность некоторых из них достигает 300-320 т. На белорусских автозаводах производятся также автобусы и троллейбусы. На МАЗе изготавливаются прицепы и полуприцепы, машины для районов Крайнего Севера и для жар­ких стран. Здесь выполняется большой заказ Венесуэлы на гру­зовики для перевозки сахарного тростника. Изменения и усовершенствования в конструкцию автомашин вносятся ежегодно — таковы сегодня условия рынка.

Хорошо известен в мире и Минский тракторный завод (МТЗ), который наладил в последние несколько лет производ­ство тракторов мощностью 250-300 л.с. Автокраны, строитель­ные краны, значительное число самой разной строительной тех­ники тоже изготовляются в Беларуси и по большей части идут на экспорт.

Беларусь лидирует в СНГ и по производству сельскохозяйственной техники. Наиболее известным и крупным в этой груп­пе предприятий является Гомельский комбайновый завод — ПО «Гомсельмаш», который был создан еще до Отечественной войны и переоборудован после нее для производства самоход­ных и прицепных кормоуборочных комбайнов для нужд всего СССР. Максимальный годовой объем маптин, сходивших с глав­ного конвейера, достигал в 1986 г. 30 тыс. штук, и только несколько тысяч машин оставалось в Белоруссии. Поставки машин за пределы СССР даже не планировались. В 1991 г. вся эта система была разрушена: Россия прекратила закупки бело­русских комбайнов, в Гомель перестала поступать большая часть комплектующих. Для создания новой системы производствен­ных отношений понадобилось 10 лет упорной работы. В резуль­тате сейчас в разных частях Российской Федерации работают боле 50 дилерских центров для реализации установленных связей. В Брянске головной гомельский завод создал свое дочернее предприятие — «Брянсксельмаш».

В 2006 г. «Гомсельмаш» заку­пил в России комплектующих изделий на 40 млн долл., а поста­вил российским регионам комбайнов и другой техники на 50 млн долл. Восстановлены, хотя и частично, поставки бело­русских комбайнов в Украину и Казахстан. Не отказывается Беларусь и от поставок своей техники в страны дальнего зару­бежья. В ней работают еще несколько крупных заводов, которые производят тысячи разнообразных машин для ведения сельско­го хозяйства в разных регионах — измельчители и смесители для раздачи кормов на фермах, косилки, машины для внесения удобрений и т.п. Это, например, «Бобру йскагромаш», «Лидаагропроммаш». Сеялки разных модификаций из белорусского города Аида поставляются не только в Россию, Украину и Казахстан, но также в Польшу, Литву, Иран и Чехию.

Белорусские машиностроители способны производить почти все — специальные вагоны, экскаваторы, дорожно-строительную, снегоуборочную, аэродромную и другую технику. Некоторые из крупных и средних  белорусских заводов создают

в порядке импортозамешения отдельные, но наиболее важные компоненты для многих предприятий. Так, Минский моторный завод запу­стил в 2007 г. в серийное производство двигатели европейского стандарта качества для автомобилей и тракторов. Освоив стан­дарты «Евро-3» и «Евро-4», завод начал разработку и опытных образцов двигателя «Евро-5».

Белорусское машиностроение — это не только большие даже по мировым масштабам заводы и десятки не столь крупных предприятий, но и многочисленные учреждения отраслевой науки и передовой конструкторской мысли.

Прирост ВВП в 2000—2008 годах составлял от 4 % до 11 % ежегодно, но в дальнейшем замедлился. В 2012 году прирост ВВП составил 1,7 %, в 2013 году — 0,9 %. Средняя годовая инфляция за 2000—2013 годы — 31 %, в том числе в 2000 и 2011 годах превысила 100 %. В 2012 году инфляция составила 21,8 %, в 2013 году — 16,5 %. Валовой внешний долг к 1 июля 2014 года составил 23,3 млрд долларов США, из них 13,9 млрд пришлось на внешний долг государственного сектора.//wiki//

//В это время в России как раз полным ходом разворачивался  консерватизм  //

Что касается сельского хозяйства, то как отмечает. Рой Медведев, к очевидному прогрессу в белорус­ском сельском хозяйстве. Привели «поддержка государства, умелое управление, разные стиму­лы, которые включали как рыночные стимуляторы и материаль­ную заинтересованность, так и административный нажим»…, Так, производство зерна уже в 2007 г. поднялось до 7,2 млн т, в 2008 г. превысило 9 млн т, в 2009 г. (по предварительным данным) также превысило 9 млн т при средней урожайности 37 ц/га. (Максимальная урожайность зер­новых в советское время была в Белоруссии в 1987 г. — 28,5 ц/га, в Украине никогда не превышала 35 ц/га, а в послед­ние годы упала до 20-22 ц/га.

В животноводстве прогресс был не столь очевидным: пого­ловье скота увеличилось, но незначительно, возросла обеспечен­ность кормами, стало болышим производство мяса, молока, яиц. Заметно увеличился урожай овощей, в том числе картофеля. Во всех типах хозяйств в 2000-2007 гг. его выращивали в среднем 8,4 млн т в год, в 2008 г. производство картофеля превысило 9 млн т, а урожайность достигла 206 ц/га, что обеспечило про­довольственную безопасность Беларуси. Более того, в расчете на одного жителя страны потребление овощей, картофеля, сахара, растительного масла превышало принятые в Европе нормы.

Уже в 2007 г. объем производства практически всех видов продовольствия превзошел потребности внутреннего рынка. Возникла необходимость расширять экспорт, большая часть которого приходилась на Россию.В 2008 г. в Россию было поставлено белорусских продовольственных товаров более чем на 1,5 млрд долл».

Еше в 1990-е гг. в Беларуси по примеру Китая были созданы несколько свободных экономических зон (СЭЗ), наиболее известна из них — СЭЗ «Брест».

За 10 лет здесь создали филиалы примерно 50 иностранных предприятий. Однако массового притока иностранных капиталов не наблюдалось.

Не слишком активны были и белорусские предприниматели. В 2008 г. президент и правительство приняли много решений, активизирующих работу СЭЗ и раскрывающих новые возможности для инве­сторов, так как в мировом рейтинге по условиям ведения бизнеса страна занимала в 2007 г. лишь 110-е место. В Послании белорусскому народу и Национальному собранию Республики Беларусь (29 апреля 2008 г.) Александр Лукашенко подчеркивал: «Необходимо создать такие условия деловой среды, чтобы каж­дый ее субъект имел возможность получать как можно больше прибыли, обогашая тем самым своих работников и государство.

Беларусь не претендует на такой же статус страны «с рыночной экономикой», какой Евросоюз даровал Украине 4 года назад на одном из своих заседаний, проведенных в тот раз в Киеве. Она претендует на другой, более содержательный и более обя­зывающий статус, аналогичный тому, что еще в 1980-х гт. пред­ложил своей стране самый успешный реформатор XX в. Дэн Сяопин, — статус страны с «социалистической рыночной эконо­микой».

Положение о социалистической рыночной экономике было записано даже в Уставе Коммунистической партии Китая, чтобы положить конец абстрактным и схоластическим дискус­сиям о самой возможности сочетания социализма и рынка. В Советском Союзе эти дискуссии продолжались еще 10 лет, но так и не привели к созданию сколько-нибудь авторитетной и цельной экономической концепции.

Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко не раз определял основы ее экономики как «рыночный социализм».

       Выступая в 2008 г. перед студентами, он говорил: «Каковы эле­менты нашей собственной экономической модели? Во-первых, это социально ориентированная рыночная экономика. Если уж говорить о рынке, то в первую очередь я приемлю и поддер­живаю в нем конкуренцию. Она всегда приводит к хорошим результатам. Но то, что это социально ориентированный рынок, — безусловно. Мы не можем бросить наш народ без всякой поддержки. Во-вторых, непременный отказ от шоковых реформ, приводящих к обнищанию народа. Мы применяем у себя только эволюционные методы преобразований. В-третьих, формирование эффективной системы управления вертикали власти. В-четвертых, активная организующая и регулирующая роль государства во всех социально-экономических процессах. В-пятых, взвешенная внешнеэкономическая политика, всестороннее сотрудничество с Россией и странами-членами СНГ. Сегодня наша страна — это страна с открытой экономикой. Республика сегодня торгует более чем со 170 государствами мира.

Доля экспорта в ВВП около 70%. Сама экономика заста­вляет нас искать новые и сохранять традиционные рынки сбыта нашей продукции, сырьевые источники для обеспечения произ­водственного цикла».

Говоря об особенностях белорусской постсоветской модели, Р. Медведев приводит высказывания на эту тему самого президента Лукашенко.

«Как бы Вы определили экономическую модель Белоруссии?» — спросили однажды Александра Лукашенко прибывшие в Минск журналисты британского информационного агентства «Рейтер». «Если иметь в виду ту высочайшую степень социальной зашиты нашего населения, — ответил А. Лукашенко, — то эту экономику и эту политику можно назвать социалистической. Как подтверждение сказанного к этому можно отнести и тот уровень прогнозирования и плани­рования, который присущ нашей экономике. Государство посте­пенно уходит от жесткого управления экономикой, но роль государства в нашей экономике все еше велика. Но в этом еще одна причина нашего успеха. Если бы государство ушло от эко­номики, мы имели бы тот развал, который сегодня характерен, например, для некоторых стран бывшего соцлагеря. Если брать эти факторы: социальную защиту, государственное планирова­ние, прогнозирование, то это похоже на тип социалистического государства. Однако если учесть, что у нас беспрепятственно развивается частная собственность, что у нас абсолютно свобод­ный финансовый рынок, абсолютно рыночные отношения в нашей стране, то все это присуще капиталистической эконо­мике. Мы осознаем, в каком направлении развивается мир, и мы не собираемся оставаться на обочине этого развития. Но мы при этом сохраним особенности нашей экономики, социальную защищенность наших людей. Мы исходим из того, что неважно, какого цвета кошка, лишь бы мышей ловила. Если государствен­ные предприятия производят конкурентоспособную продукцию, то к чему нам их приватизировать или разрушать?».

Как замечает Р.А. Медведев, «президент А. Лукашенко сознательно повторил здесь слова Дэн Сяопина из одной древней китайской поговорки, чтобы подчеркнуть сходство экономических моделей Китая и Беларуси.

Однако эти модели отнюдь не идентичны.

Китай при его огромных размерах не опасался пускать на свой рынок круп­ные западные корпорации, которые работали, как правило, в дорогих сегментах рынка и конкурировали друг с другом за симпатии относительно состоятельных граждан этой страны. Китайские компании из разных провинций конкурировали в это же время в более дешевых сегментах рынка, используя при этом опыт и наработки западных корпораций.

Только на втором или третьем этапе лучшие из китайских компаний начали теснить западные корпорации — сначала на своем рынке, потом на рын­ках третьих стран, а затем и на рынках западных стран, предла­гая не менее качественный продукт, но по более дешевым ценам.

Беларусь — не столь крупное государство, чтобы работать по такой сложной схеме. Ее предприятия, работающие в одной отрасли, как правило, конкурируют не друг с другом, а только с иностранными фирмами сходного профиля, предлагая потре­бителю качественный, но не слишком дорогой товар. Республика эффективно использует возможности рынка, но в ее экономике сохранились и многие советские, т.е. командно- административные, формы управления».

Таким образом,Р.Медведев отмечаетсочетание в белорусской модели как командно-административных,так и рыночных механизмов.

Что касается идеологии постсоветской республики Беларусь, то она является специфической –  отличной как от праволиберальных, так и правоконсервативных вариантов и скорее «левой», хотя и в специфическом варианте.

 «Из стран Европы только Беларусь отмечает 7 ноября, т.е. годовщину революции, как государственный праздник».

Политическая система республики Беларусь —    «президентская республика».Сточки зрения западного-правого (праволиберального) похода часто упрекалась в авторитаризме.

Например,   критика Р.Медведева и белорусской модели правозащитником А. Федутой ( «В книге про Беларусь Рой Медведев обосновал жесткую власть Лукашенко», 2010, http://zautra.by/art.php?sn_nid=7431 ).

Праволиберальная — точнее –консервативно-либеральная политическая  модель предполпгает однако в качестве альтернативы советской и постсоветской системе лукашенковского образца якобыменее авторитарный,но правый –консервативно-либеральный контроль, особенности которого видны в Прибалтике и на Украине.

Говоря о белорусской модели, можно сказать, что Белоруссия Лукашенко  имеет не только противоречия, но   и   весьма значительные достижения.

Входит в число стран, не пошедших по пути полного развала реального социализма и сохранивших левые особенности. Это — Белоруссия, Казахстан и Китай. ( см.  6 глава). Важные особенностим — сохранение государственного сектора и государственной промышленности. Не уничтожение ряда «советских» черт – не только недостаток, но и основа достижений. Очевидны успехи Белоруссиии в ряде областей –развитие своей промышленности,  сельского хозяйства, дорожной сети и многого другого. (При этом -нциональные особенности — больше «порядка», ближе к Прибалтике и Польше,чем к России).

Во всяком случае  развитие Белоруссии представляется более успешным,– чем ющенковской, а также послемайданная Украины.

При этом отношения Белоруссии с Россией остаются  непростыми.

На переговорах  поднимается ряд вопросов, начиная с мелких.и кончая более серьезными.

В частности вопрос импорта в Россию белорусского подовольствия и  лекарств.

«Когда мы поставляем качественный товар и по приемлемым ценам в Россию,-говорил А. Лукашенко,- мы бьем по карманам олигархов от сельского хозяйства в России. Они давят на правительство, а правительство дает команду «фас» разного рода чиновникам — от Россельхознадзора и так далее, — говорил Лукашенко. — Они у нас три предприятия открывают для поставок — пять закрывают, пять открывают — шесть потом закрывают. Идет неприкрытое давление».

Долгое время на российский рынок не могли пробиться белорусские лекарства. «Решить проблему (и то лишь частично) удалось только после того, как Лукашенко обратился напрямую к Владимиру Путину.(https://www.gazeta.ru/politics/2016/11/22_a_10360385.shtml#page3  ).

Важный вопрос —  нефтяного транзита  через  Белоруссию, и проблема цен на нефть.

«На то, что в российско-белорусских отношениях не все гладко указывает и тот факт, что с 1 января 2017 года Минск планирует повысить стоимость транзита российской нефти на 20,5%, что стало известно по итогам московской встречи президентов РФ». (https://eadaily.com/ru/news/2016/11/29/lukashenko-v-baku-azerbaydzhan-vystavlyaet-ultimatum-rossii ).

По мнению обозревателей переговоры Лукашенко- Путин в Москве в ноябре 2016 закончились безрезультатно для Белоруссии потому, что  «Минск не выполняет взятые на себя обязательства, при этом требуя экономических уступок от Москвы».

Лукашенко настаивал на льготных ценах на нефть. 

«Впрочем, у «нефтяного» вопроса есть еще один нюанс. В 2016 году Белоруссия существенно нарастила поставки нефтепродуктов на Украину. Есть вероятность повторения исторического рекорда 2012 года, когда в эту страну с белорусского направления поступило более 4 млн тонн нефтепродуктов». (https://www.gazeta.ru/politics/2016/11/22_a_10360385.shtml#page3 ).

Лукашенко хочет сохранить определенные отношения с Киевом.

В конце 2016 произошло обострение отношений с Россией в том числе и в связи с деятельностью «консерваторов» , в частности порталом Регнум, трактовавших политику Лукашенко как «уход из русского мира». (О скандале между Алексадром Лукашенко, консерваторами «Регнума» и МИДом РФ, https://kripta.ee/rosenfeld/2017/01/06/o-skandale-mezhdu-a-lukashenko-konservatorami-regnuma-i-midom-rf/  ).

Регнум использует против Лкашенко весь консервативны набор –утвреждения Белорусского языка «испорченным русским»и проч., Белоруссию едва ли не «недогосудасртством» и проч.

10.Молдавия. Постсоветские страны средней Азии. Казахстан, Узбекистан, Киргизия.

Молдавия в 2005 году «была признана Всемирным банком беднейшей страной Европы с расчётным подушевым ВВП9 за 2008 год, по данным ЦРУ США, $2500 и среднемесячной зарплатой в 5227 леев или $260». (wiki).

В 2001 -8 гг. страной правили коммунисты. В 2009 -10 г. к власти в Молдавии пришли «проевропейские» силы — в том числе с  идеями унии с Румынией.  На выборах 2010 года правые либералы получили 52% голосов и 59 мандатов из 101.Компартия -34% и 42 мест.

На границе с Приднестровьем   в 2013 появились пункты миграционного учета, которые как говорилось в этой связи, могли преобразоваться в таможенные.

На выборах 2014 г. результат правых  был сходным с предыдущими выборами: они получили 45 % голосов и 55 мест в парламенте. Коммунисты ухудшили свой результат с 17,72% голосов ( 21 место). Зато усилились социалисты – 20, 77 % голосов и 25 мест в парламенте.

 По мнению российской стороны, Кишинёв искусственно воспрепятствовал волеизъявлению 700 тысяч трудовых мигрантов, организовав на территории РФ всего 5 избирательных участков с 15 тысячами бюллетеней, тогда как в Италии их открыли 25, а в остальных европейских странах, США, Канаде, Израиле и Турции — ещё 70

В 2014г. было заключено соглашение об ассоциации Молдавии к ЕС.Однако сторонники ориентации на ЕС не изменили молдавскую ситуацию. Экономические показатели страны оставались  низкими.Продолжалось  падение уровня жизни и коррупция. 

«Введение Россией запрета на импорт из Молдавии вина и сельскохозяйственной продукции стало тяжелым ударом для экономики, и без того ослабленной глобальным финансовым кризисом.   Всплывшая в 2015 году информация о пропаже из трех банков Молдавии миллиарда долларов, что равняется 12% ВВП страны, стала последней каплей.

Очередной удар сторонники европейского пути развития получили, когда бывший премьер-министр страны и глава некогда крупнейшей проевропейской Либерально-демократической партии Молдавии Влад Филат был приговорен к девяти годам лишения свободы за коррупцию».  (Выборы в Молдавии: почему столь популярны пророссийские силы?http://www.bbc.com/russian/features-37767871 )

13 ноября 2016 года на президентских выборах (во втором туре) победил И. Додон – с декабря 2011 г. — председатель партии социалистов Молдовы, набравший 52,27 % голосов. Стал третьим всенародно избранным президентом Республики Молдова (после Мирчи Снегура и Петра Лучинского).

Ему противостояла Майа Санду   (48 % голосов) — сторонница проевропейских сил и унии с Румынией. (Бывший президент Воронин обвинил ее в закрытии 200 школ).Компартия бойкотировала выборы.

И. Додон  выступил  за выход Молдавии из договора с ЕС и присоединения к Евразийскому экономическому союзу. Попытки переговоров с ним Д. Туска не дали результатов. (7 февраля 2017, https://russian.rt.com/ussr/article/356841-moldaviya-rossiya-dodon-tusk ).

Левое руководство, как надеются,  должно уменьшить и напряженность в отношениях с  Приднестровьем.

Противоречия консервативной доктрины в отношение Казахстана показывают  своеобразные соображения А.Солженицына на казахскую тему- в частности по поводу присоединении к России территоррий северного Казахстана (Как нам обустроить Россию, 1990). Более уравновешенным кажется анализ развития Казахстана у неортодоксальных левых, изложенный в частности в книге Роя Медведева, Нурсултан Назарбавев.Казахстанский прорыв и евразийский проект. (М., 2009).

Р. Медведев указывает на ряд успешных решений Казахстана под руководством  Н. Назарбаева.

К началу «нулевых» Казахстан сумел преодолеть острые проблемы 1991-97 – в том числе почти двухкратный спад производства, выезд советского образованного слоя (около миллиона жителей русского и украинского происхождения покинули Казахстан (Медв.,45, 19 ). С начала 2000-х гг. в стране начался подъем экономики.

С 2000 г. произошел перелом в развитии Казахстана: его экономика начала активный рост, который в течение 5 лет составлял до 10 % в год. Отчасти это было связано с повышением цен на нефть, но в большей степени – с началом работы рыночных механизмов.

«После упадка и кризиса 1991-96 гг, вызванного распадом СССР, Казахстан сумел быстрее других стран СНГ подняться и обеспечить устойчивый прогресс почти на всех направлениях. Ежегодный прирост ВВП в Казахстане составлял в 2000-2005 гг. в среднем около 10 % в год. Только Казахстан и Белоруссия  превысили в 2005 г. уровень производства на душу населения, достигнутые в 1990-м гг» (Медв, с. 7-8).

В 2005 г. Казахстан удвоил свой ВВП по сравнению с 1996 г. и собирался утроить его в 2010 г.  (Медв., 8). Страна вышла на второе место по зарплате в странах СНГ после России.(68).

В стране нет безработицы и гастарбайтеров, массово выезжающих на заработки (например, в Россию), как во многих постсоветских странах – в частности, средней Азии.

Каким путем шел Казахстан?

Его политическая система строилась как президентская республика по принципу «сначала экономика, потом политика». (Медв.,53).

Система приватизации  отличалась от российского  образца более продуманными решениями и отсутствием хаоса. Удалось  избежать российских недостатков 1990-х – в частности,  криминализации бизнеса, как это произошло в ряде отраслей в России в 1990-х гг. (Медведев, 31).

Оказавшись в начале 1990-х в более сложной ситуации, чем Россия, Казахстан сделал ставку на иностранных инвесторов. В ряде  случаев он шел даже на передачу контрольных пакетов – в том числе в нефтяных отраслях — представителям Запада – американским, британским и проч. фирмам. С точки зрения современного левого подхода (о чем не говорит Р. Медведев) это вряд ли верно.  В то же время положительной стороной «прозападной» приватизация «стратегических» отраслей имела стали весьма большие инвестиции Казахстан сумел привлечь больше инвестиций, чем Россия- 25% всех инвестиций в страны СНГ  (Медв., сс. 32, 68).

Главной сырьевой отраслью экономики Казахстана является нефтяная индустрия. Уже в конце 1990-х по нефтедобыче Казахстан занимал  23 место в мире. По приросту нефтяных разработок – едва ли не  первое место. Добыча нефти с начала к 2015 г.утроилась  По этому идругим показателям Казахстан может войти в десятку главных нефтедобывающих стран мира. (Медведев, 68-69).  (Хотя вследствие продажи контр. Пакетов Западу  значительную часть прибыли получают иностранные фирмы).

Согласно «Статистическому обзору мировой энергетики» (Statistical Review of World Energy), подготовленному британской компанией BP, на конец 2012 года Казахстан по запасам нефти занял 12-е место и 21-е место по запасам газа.

     В результате успешных реформ Казахстану удалось обеспечить значительный подъем сырьевых отраслей-в первую очередь нефтяной и газовой. Был построен газопровод в Китай. (БТД). 

При этом среди обозревателей высказываются и критические соображения о  состоянии нефтяной отрасли Казахстана и некотором завышении ожиданий от прогреса в этой области. (http://www.globalaffairs.ru/global-processes/Kazakhstan-neftyanoe-fiasko-i-tranzit-vlast-18406).

Развивались также и несырьевые отрасли экономики, в том числе и те, которых ранее в Китае не было. Появились элементы машиностроения и даже автомобильной промышленности.( Медв,78)

Важную роль в экономике Казахстана играет сельское хозяйство.  В нем занято 2, 5 милл. жителей респ. Уже в 2003 г. 77 %  продукции с/х давало частное фермерское хозяство  (79).                                                                                                                                               

Расширялся и транспорт, в частности авиа, вособенности с 2010  г. В сфере авиаперевозок «за последние 10 лет наблюдается двукратный рост количества пассажиров. Если по результатам 2007 года было перевезено 2,7 млн авиапассажиров, то в 2016 году их количество составило 6,01 млн человек». (https://regnum.ru/news/economy/2303469.html ).

Финансовая система Казахстана,  по словам Р. Медведева, «одна из самых прогрессивных в мире»  ( Медв.,51, 82). Во всяком случае  — в постсоветских государствах.

Возможно, книга Р. Медведева давала слишком оптимистическую картину развития Казахстана. В тоже  время казахкое развитие  все же может считаться одним из наиболее успешных в постсоветском мире.

По некоторым данным после падения рубля в результате западных санкций средняя зарплата в Казахстане превысила российскую и оказалась на 36 месте в европейском рейтинге. Эти данные исходят из того, что средняя зарплата в Казахстане после уплаты налогов составляет 96 629 тенге  или 441 евро.

«Отметим, что средней зарплате в Казахстане удалось обогнать Беларусь (419 евро), Россию (410) и Азербайджан (402)…В аутсайдерах списка находятся Украина (178), Молдова (190) и Армения (232)». ( https://finance.nur.kz/348417-srednyaya-zarplata-v-kazahstane-vyshe-chem-v-rossii-belarusi-i-azerbajdzhane.html   ).

Возможно, данные об уровне средней зарплаты в Казахстане и несколько завышены, но очевидно, этот уровень в настоящее время вполне сопоставим (если не опережает) российский.

Казахстанская  модель  противостоит консервативно-либеральной модели и связана с государственным регулированием. Она скорее ближе к белорусской и китайской модели, чем например прибалтийской. Данная модель более чем жесткая правая, помогла Казахстану обеспечить уравновешенный переход от советской системы. При этом-имели место и ошибки приватизации,которые вдальнейшем могут сыграть негативную роль в развитии Китая.

Последние годы экономика Казахстана переживает некоторый спад – в частности в связи с падением цен на нефть.

Немаловажную сторону политики современного Казахстана составляют отношения с Китаем. Китай оказался немалым акционером нефтяной отрасли Казахстана: ему принадлежит до 20 % всей казахской нефтедобчи. Китаю были сделаны и определенные территориальные уступки.  Так, в 1994 году Казахстан и Китай подписали соглашения, которые были ратифицированы в 1999 году. По ним «407 кв. км спорной территории отошли Китаю, 537 кв.км остались у Казахстана. Казахстан был вынужден уничтожить систему инженерно-фортификационных сооружений и минных полей в приграничной с Китаем зоне (Хоргосский укрепрайон был возведен СССР после событий на Жаланашколе 13 августа 1969 года, прикрывал Алма-Атинское направление). (http://www.iarex.ru/interviews/36642.html ).

Немалые территориальные потери (наибольшие в регионе) понесла Киргизская Республика, которая была вынуждена отказаться от стратегического участка вблизи пика Хан-Тенгри. В 2006 г. президент Курманбек Бакиев подписал соглашения,ранее принятые О. Акаевым и вызвавшие критическую реакцию в обществе. России удалось понести меньшие потери в переговоров с Китаем в силу больших дипломатических и ресурсных возможностей (http://www.iarex.ru/interviews/36642.html ).

Казахстан и Киргизия входят в Евразийский экономический союз, в котором состоят также Россия, Белоруссия ,Армения и Киргизия.

Ослабление роли России в странах Средней Азии (Таджикистан, Узбекистан и др.) привело к усилению в регионе роли таких стран, как Китай и Иран, а также очевидно  вторжению в эти страны  Запада.

11. Закавказье. Азербайджан и Армения. Отношения России с Турцией и Сирией.

 Правление президента Гейдара Алиева в постсоветском Азербайджане (1993-2003 г.), несмотря на критику, имело по-видимому немало положительных сторон – оно помогло Азербайджану избежать участи Грузии при Гамзахурдии и Саакашвили.Президентство Алиева смогло стабилизировать ситуацию в Азербайджане, который до 1993 г. находился в ситуации, близкой к гражданской войне.

При этом в главных схемах приватизации Алиев был вынужден идти по «западному» пути.  В 1994 г. был подписан т.н. «Контракт века» по поводу разработки нефти Азербайджана с рядом крупнейших западных фирм во главе с Бритиш петролеум. Детали договора не вполне ясны, но по-видимому принятый вариант близок к  казахстанскому. По известым данным, 34, 1 процент азербайджанской (междунаролной) нефтяной кампании АМОК принадлежит Бритиш Петролеум, немалая часть – еще восьми западным кампаниям,в том числе норвежской Статойл. Бритиш Петролеум контролирует также более 30 % газопровода «Баку-Джейхан». Самому Азербайджану принадлежит менее 25 % газапровода.

Примерно такая же ситуация с газовым месторождением Шахдениз, 25 % которого конролирует Бритиш Петролеум, 25% — норвежская Статойл.  Азербайджану принадлежит 10% акций месторождения. Аналогичо строится система акций газопровода Баку-Тбилиси-Эрзрум, в котором по 25 % принадлежит Бритиш Петролеум и Статойл, самому же Азербайджану – 10 процентов. ( https://armenpress.am/rus/news/654102/the-impact-of-the-oil-factor-on-foreign-and-inner-policy-of-azerbaijan.html ).

Нефтяной сектор составляет более 60 % экономики страны, давая основу роста этой экономики.Этот сектор позволил Азайрбайджану преодолеть кризис 2008-9 гг.

На президентских выборах в октябре в 2003, как и затем в 2008 г. и 2013 г., президентом Азербайджана был избран Эльхам Алиев.

Парламентские выборы в Азербайджане ноября 2015 г. закономерно принесли победу правящей партии «Новый Азербайджан» получившей 55,7% голосов и 70 из 125 мест в Милли Меджлисе. В выборах участвовало 15 партий, а также блок «Азадлыг-2015» («Свобода»), в который входят семь партий.Эксперты отмечали относительно небольшой процент, набранный правящей партией при практическом отсутствии конкуренции.В выборах участвовали и группировки прозападной ориентации,  в частности, Народный фронт Азербайджана.

В 2015 г. произошло обострение конфликта Азербайджана и Армении  вокруг Карабаха – вероятно, не без влияния Турции и ряда западных политических игроков.Активными «подстрекателями» Азербайджана к конфликту с Россией выступили  консервативные российские деятелей типа Сергея Маркова, в своих выступлених в Баку активно использовавших шовинистическую риторику.

Армянская сторона критиковала Россию за одностороннюю поддержку Азейрбайджана – в частности в поставке вооружений — Т-90, «Солнцепеки», бэтээры, «Грады» и «Смерчи». В начале 2015 года стало известно, что Россия завершает поставку Азербайджану новейших танков Т-90С. Ранее в Рособоронэкспорте заявляли, что в 2017 году Россия закончит поставку крупной партии вооружения и техники по соглашениям, заключенным в 2010 году.

Согласно контрактам, Баку получит три батальона танков Т-90С и три батальона БМП-3, а также артиллерию, реактивные системы залпового огня и тяжелые огнеметные системы, передает ТАСС. Помимо этого, Азербайджан закупает у России бронированные ремонтно-эвакуационные машины БРЭМ-1М и инженерные машины разграждения ИМР-3М на базе Т-90.  (http://vz.ru/politics/2016/9/26/834643.html ).

Политическая система Азербайджана – президентская республика. В конце сентября 2016 г. прошел референдум, внесший в конституцию страны ряд поправок, усиливших власть президента. Он стал реакцией на политический и экономический кризис в Азербайджане , связанный в том числе с падением цен на энергоносители.

 На референдум был вынесен вопрос внесения в конституцию Азербайджана поправок, предусматривающих увеличение срока действия полномочий президента с пяти до семи лет, введение должностей вице-президентов, а также снятие возрастного ценза для кандидатов на пост главы государства и в депутаты. 

    Оппозиция выступила с критикой изменений в конституции. «Мы считаем, что изменения в конституцию являются оскорблением народа. Какой народ согласится голосовать за ограничение его права на свободу собраний, права собственности?» – заявил лидер старейшей оппозиционной (а в начале 90-х – правящей) силы – Партии Народного фронта Азербайджана (ПНФА) – Али Керимли.

По мнению эксперта Ильгара Велизаде  «За оппозиционерами не стоит никто из внутренних элит, основные их доноры – западные организации, их деятельность больше отвечает желаниям их иностранных спонсоров…Падение цен на энергоносители серьезно повлияло на социальную и политическую ситуацию в республике. Доходы государственного бюджета за последнее время сократились в несколько раз. Экономические реформы, направленные на развитие других секторов экономики, были анонсированы еще в прошлом году, но их проведение требовало синхронной политической реформы…Вносимые  поправки в конституцию, направлено «не столько на усиление президентской власти, сколько на снятие ряда политических функций с кабинета министров, на который ляжет вся тяжесть экономических реформ.

…С другой стороны, посмотрите на то, в каком сложном регионе находится Азербайджан, на соседнюю Турцию, Ирак. Находясь в условиях внешнеполитической турбулентности, учитывая также угрозу исламистского переворота, граждане Азербайджана выбирают безопасность, а не демократию».(Референдум в Азербайджане,26. 09. 2016, http://vz.ru/politics/2016/9/26/834643.html).

Президентом Армении является Серж Саргсян, избранный (точнее, переизбранный на новый срок) на президентских выборах в 18 февраля 2013 года. На этих выборах Серж Саргсян получил  большинство голосов уже в первом туре (58,6 %). Лидер партии «Наследие» Раффи Ованнисян оказался на втором месте с 36,8 % голосов.

Партия президента С. Саргсяна — Республиканская партия (РПА) на парламентских выборах 2012 года набрала почти 45% (44,78%) голосов. 

Реально в Армении наблюдается  кризис власти, связанный со сложной социально-экономической ситуацией в стране. Имеется серьезное недовольство политикой  Саргсяна – в том числе и в связи с карабахским конфликтом. (О карабахском военном столкновении апреля 2016 г., российском консервативном лобби и зигзагах турецкой политики России , https://kripta.ee/rosenfeld/2016/04/19/o-karabaxskom-voennom-stolknovenii-aprelya-2016-g-rossijskom-konservativnom-lobbi-i-zigzagax-tureckoj-politiki-rossii/).

Партия Саргсяна   добивалась сохранения своей власти фрагментацией оппозиции.

 «Главный ресурс всего оппозиционного фланга — тяжёлая социально-экономическая ситуация и стойкое недовольство властями со стороны электорального большинства — политические противники РПА не в состоянии конвертировать в победу на предстоящих выборах. Лагерь оппонентов правящей партии не просто сильно фрагментирован. Он основательно раздроблен на «карликовые партии» и на годы вперёд лишён шансов достичь заветной цели — эффективной мобилизации сил, достаточных для прихода к власти путём выборов».(https://eadaily.com/ru/news/2016/10/19/parlamentskie-vybory-v-armenii-partiya-vlasti-diktuet-povestku  ).

На парламентских выборах в Армении  в апреле 2017 г. эта партия получила «стабильное большинство», набрав 54–55% голосов, что соответствует 55 мандатам в Национальном собрании. Это означает, что РПА получили право сформировать правительство.

Следом за победителями идет блок «Царукян» с 30–31% голосов (30 мандатов). Третье место по представительству получил блок «Выход» с 8–9% голосов (9 мандатов). Также в парламент прошел АРФ «Дашнакцутюн» — около 7% голосов (7 мандатов). Явка составила почти 61%. (https://www.gazeta.ru/politics/2017/04/03_a_10608791.shtml#page2 ).

Немалое влияние на политику постсовесткого Закавказья оказывают отношения России с Турцией, которые в последние годы были подвержены странным колебаниям.

Начало этим колебаниям положил первоначальный рывок российской дипломатии в сторону Турции – в частности в связи с соглашением о «Турецком потоке» с конца 2014 –начала 2015 г. (подписан в октябре 2016 г.) Затем в конце ноября 2015 г. произошел инцидент со сбитым российским самолетом в Сирии. Отношения лвух стран ухудшились. В апреле 2016 г. российский МИД обвинил Турцию в том, что она играет «деструктивную роль» в регионе. В июле 2016 г. произошла попытка военного переворота против Эрдогана, в которой Россия поддержала Турецкого президента. После этого отношения Турции и России, вновь улучшились, что выразилось и в подписании договора о Турецком потоке в октябре 2016 г.За  этим последовало убийство  в декабре 2016 г. посла России Турции. Это вызвало новое, хотя и не окончательное охлаждение отношений двух стран. Указанные политические зигзаги оставляют впечатление, что некоторые могущественные силы, имеющие серьезное влияние в Турции (возможно, США) , путем ряда акций стремились помешать сближению двух стран.

 Подробнее об отношения России с Турцией см. главу 10.Также: О «турецком  сценарии» внешней политики России,https://kripta.ee/rosenfeld/2016/05/15/o-tureckom-scenarii-vneshnej-politiki-rossii/

Следует коротко коснуться вопроса сирийской операции России 2015-17 гг, которая  стала как будто немалым внешнеполитическим успехом России. Однако данная операция имела специфический характер.

Непосредственной причиной сирийской операции России (то есть участия с 2015 г. России в сирийском конфликте) стал кризис беженцев в Европе, то есть опасность усиления беженского потока в Старый свет в случае добивания режима Асада, который уже висел на волоске в результате 4-х летней гражданской войны. Эта беженская угроза для Европы видимо и стала  главной причиной того, что  как США, так и  их  европейские союзники (в том числе Франция и Германия) дали «добро» на российскую операцию. Без этого, несмотря на консервативное шапкозакидательство,  путинская группировка не решилась бы на нее.

До этого помогать Асаду (хотя  война в Сирии шла 4 года) Россия не торопилась. В целом арабские революции (разворачивавшиеся с 2010 г.) не вызывали противодействия российской консервативной элиты, хотя приводили к разрушению обществ, ранее относившихся  к советской сфере влияния  —  в частности, Ливии. Россия решилась на сирийскую операцию в том числе и под влиянием украинских событий.  (То, что арабские революции затрагивают интересы России,  российская консервативная элита поняла … после украинского переворота). Западное вторжение на Украину стало «логичным» продолжением цветных и арабских революций, к борьбе с которыми консерваторы (в лице С. Кара-Мурзы и проч.) как будто готовились уже с начала «нулевых» годов.

Операция в Сирии  как будто показывает возросшие возможности России.Однако  эту операцию следует считать не системным наступлением, но скорее  «партизанской вылазкой»,  не подкрепленной реальными экономическими и политическими успехами.

В консервативной России нет системного движения вперед. Поэтому современная консервативная Россия в ее нынешнем виде не дает альтернативу Западному обществу.

12. Выводы.Мир посткоммунизма и Россия в первые лва десятилетия после распада реального социализма. «Реставрации» в странах бывшего реального социализма западного общества. Идеология правого консерватизма и продолжение отступления России в посткоммунистическом пространстве.

Эпохе Реставрации в бывшем мире реального социализма  соответствовала  победа в этом мире  Запада —  прежде всего США,  Британии  и некоторых стран ЕС. Политической стороной этой победы стало установление в этих странах власти правых партий, которой соответствовал правый контроль и  правый перекос в Европе как Западной, так и Восточной.

 Результатом Реставрации в мире бывшего реального социализма традиционного заадного общества стало втягивание восточноевропейских стран в западный мир и «освоение» Западом стран «посткоммунизма». Это освоение имело ряд особенностей –

Положительной стороной такого освоения стало воссоздание и укрепление в странах бывшего реального социализма рыночной периферии, формирование в этих странах открытых обществ западного образца, включение данных стран  в единое мировое сообщество и мировое развитие.

Однако переход  стран бывшего реального социализма под западный контроль имел для бывшх коммунистических стран  и серьезные отрицательные стороны.  Среди них можно указать на политическое подчинение  этих стран Западу, вплотьдо прямой «покупки» элит  этих  стран, формирование  в них правого истеблишмента по западному образцу и проч. Военной  стороной этого стало  вхождение указанных стран в союз НАТО и  размещение в ряде посткоммунистических стран — Прибалтике, Польше, Румынии и др. военного контингента НАТО, вооружений и проч. союза. Это относится как к посткоммунистическим странам типа Польши, так и к постсоветским странам – в первую очередь Прибалтике, Грузии и Украине.

Отрицательными сторонами нового  прозападного экономического развития посткоммунистических стран  можно считать их однобокую   экономическую ориентацию (на Запад и ЕС), разрушение ряда отраслей экономики этих стран, втягивание соответствующих стран  в конфликт (  экономический и военный) с Россией,  как правило – в ущерб  их собственным интересам. Бывшим союзникам России навязывается блокадная экономическая политика в отношении России, например — блокирование российских газопроводов в Европу (Болгария, Украина).

Ко второму десятилетию 21 века восточноевропейская Реставрация докатилась до  «исторических» границ России по прибалтийской,украинской и грузинской границе. Поддерживая эту Реставрацию, Запад очевидно приближал зоны своего влияния к России, осуществляя  ее геополитическое окружение.

Противостояние Запада и постсоветской России является таким образом фактом не менее реальным,чем  холодная война между Западом и СССР во второй  половине 20 века. Каковы причины и  основы этого противостояния? В противоречии «западной» и т.н. «русской» цивилизации, как это доказывает русский консерватизм? Реально за этим конфликтом стоит противостояние западного «капитализма» и «некапиталистических» формирований – посткоммунизма в России (плюс китайского реального социализма).Входе Реставрации Запад (западный реальный капитализм) стремится полностью подавить и подчинить «некапиталистические» посткоммунистические формирования.

Развитие мира «посткоммунизма» в течение четверти века после падения рельного социализма в Восточной Европе показывает определенное различие моделей постсоветских  и посткоммунистических стран.

На одном полюсе — крайне правая «западная» модель посткоммунизма.Ее представлет ряд востчноевропейских стран от Хорватии до Польши, а также Грузия, Прибалтика и Украина в постсоветском пространстве. На другом полюсе  —  альтернативная белорусская и например, казахстанская модель. (Хочется сказать и о китайской модели, но таковую следует отнести скорее к модели реального социализма, чем посткоммунизма). Похоже, для  самих стран реального социализма  белорусская- казахстанская модель, не говоря о китайской -лучше грузинской или украинской.

Помимо однобокой экономической системы грузинской  (она же прибалтийская и украинская) модели соотвествует  очевидный — в том числе и прямо военный — конфликт с Россией.(Что является прямм результатом попадания соответствующих стран) под контроль Запада).Белорусская и казахстанская модели очевидно определяют их меньший конфликт и большую близость к России.

Говоря в целом, белорусская модель представляет постсоветским и посткоммунистическим странам  возможность сохранения  целостности постсоветского (посткоммунистчиского) пространства.  (Хотя русский консерватизм не считает Белоруссию «правильной» страной Русского мира».

В Восточной Европе менее конфликтные отношения с Россией представляют страны с более левой (и отличной от консервативно-либеральной)политической системой, например, Чехия.

В понимании русского консерватизма  вся картина развития посткоммунистического и постсоветского пространства выглядит совершенно иначе, если не сказать искаженно. Виноваты во всем западные и российские либералы.Западные консерваторы – наиболее жестская часть западного истеблишмента –как и русские консерваторы ( реально поддержавшие Ющенко и Саакашвили) – не при чем. Их русский консерватизм – например, в лице Трампа (хорошо еще,что не Маккейна) готов всячески поддержаивать.

    Нынешнему раздробленному состоянию постсоветского пространства противопоставляется «Русский мир», понимаемый как современный вариант российской (она же Пятая) империи. Постсоветские страны должны войти в этот мир –то есть фактически в состав России — на правах  «федеральных округов».Украина, например, на правах «Малороссии».(ср.заявление А. Захарченко 18 июля 2017 г.).

Согласно этой модели Белоруссия например – страна «так себе», поскольку не ведет себя как федеральный округ новой российской империи, а Лукашенко – как губернатор , поставленный консерваторами РФ. Такие же претензии до 2014 г. предъявлялись русскими консерваторами и Д. Януковичу.

 Реальность однако весьма далека от этой малореалистичной (если не сказать утопичной) картины, в том числе ожидаемой в будущем.

Нажиму Запада  в рамках «Новой холодной войны»  соответствует неспособность к сопротивлению и отступление не только праволиберальных, но  и правоконсервативных российских  группировок. Российские консерваторы в этом как будто «не при чем»-  свои просчеты они валят на «либералов», представляя себя главными защитниками   национальных интересов России.  Однако эта защита последние 17 лет оказывалась достаточно противоречивой. Наряду с отдельными успехами– русские консерваторы реально продолжали отступление (отход) России из постсоветского простанства- то есть несли в этой важной политической сфере  такое же поражение, как и правые либералы.

    Консервативные группировки России «как будто» сопротивляются сдаче советских сфер влияния, однако во многих случаях отказываются от этого сопротивления,или ведут его неэфективно, продолжая противоречивые метания – от бывших левых союзников до западных и восточноевропейских консерваторов (М.Ле пен, В. Орбан).  Системная слабость и политическое бессилие  русского  консерватизма, как  и российского правого сектора в целом, определяет продолжение геополитического отступления России. А  также кризис нового российского порядка и консервативной политики в целом.

Реально несмотря на «сопротивленческую»,  а часто даже шапкозакидательскую риторику русского консерватизма (типа броска на Киев или «захвата прибалтийских лимитрофов»), в результате политики последних полутора десятилетий Россия не преодолела последствий распада «восточного блока». К концу второго десятилетия 21 века она  оказалась в еще более жестком кольце  блокады Запада (Расчлененного общества), чем начале «нулевых» гг.- до начала президентства В. Путина.

  Причину этого нельзя не увидеть в недееспособности правоконсервативных (как и праволиберальных) структур, их неспособности преодолеть противоречивое (если не катастрофическое в некоторых отношениях) правое развитие России.  Результат — последовательная сдача  российских интересов в постсоветских странах.А также геополитическое отступление, к которому после  февраля 2014 г. добавилась потеря Украины.

Западный прорыв на Украине в феврале 2014 г. можно считать характерным (и  в определенном смысле ключевым )  эпизодом второго десятилетия 21 века.

Результатом этого прорыва и попытки сопротивления ему России. (в виде аннексии Крыма и создания донбассских республик)  стало очевидное обострение отношений России и  Запада, которое многие определяли как новую холодную войну. «Украинский эпизод» этой войны русский консерватизм проиграл так же, как и другие эпизоды этой войны, несмотря на многолетнюю идеологическую риторику против «оранжевых» революций (С. Кара-Мурзы и проч.). При худшем сценарии украинское поражение грозит   переносом «майданного развития» на территорию самой России со всеми последствиями этого.

Причиной  украинского поражения русского консерватизма стало, во-первых —  отсутствие идеологии, адекватной нынешней «реставрационной» стадии развития стран бывшего реального социализма (посткоммунизма). Роль  такой идеологии не может, как мы видим,играть правая идеология ни  в праволиберальном,но в правоконсервативном ее  варианте.

  На основе идеологии консерватизма (как и в целом консервативно-либеральной идеологии) невозможен выход России за рамки Нового мирового порядка и ее новое развитие.

Альтернативой правому развитию во всех странах реального социализма, в первую очередь России (с преобладающей в ней в настоящее время правоконсервативной идеологией) может быть левое развитие, т.е.  сдвиг влево (см. гл 11).

Лево-демократическая теория