Третий марксизм. Глава XI. Левая альтернатива кризису современного общества. Левые Европы и мира в начале XXI века.
«С количественной точки зрения мифы характерны именно для правых сил, для которых мифотворчество является существенным признаком. Мифы справа откормлены, блестящи по форме, экспансивны, болтливы и способны порождать всё новые и новые мифы. Они охватывают все сферы жизни: правосудие, мораль, эстетику, дипломатию, домашнее хозяйство, литературу, зрелища. Их экспансия пропорциональна желанию буржуазии утаить своё имя.Буржуазия хочет оставаться буржуазией, но так, чтобы этого никто не замечал; именно сокрытие буржуазией своей сущности (а всякое сокрытие бесконечно разнообразно в своих проявлениях) требует беспрерывного мифотворчества». (Ролан Барт. Мифологии).
Драматические политические процессы рубежа 1990-х, прежде всего падение реального социализма в Восточной Европе, привели к общеевропейской победе правых сил и явному ослаблению левых – даже в тех странах «старой Европы», где они были традиционно сильны – например, во Франции и Италии. Новое европейское движение влево в западной Европе как центральной — Франции, Германии, Британии, так и южной ( Италии, Испании и Португалии) и Северной стало заметно лишь к концу 2 десятилетия XXI века.
Эту новую волну левого движения следует считать реакцией на кризис западного правого истеблишмента Европы в нынешнем его варианте.
I.Левые Западной и Центральной Европы, прошлое и настоящее. Французские левые 20 и начала XXI века.
Страной с глубокой левой традицией является Франция — одна из наиболее важных стран континентальной Европы и ЕС наряду с Германией. (Территориально Франция — самая большая страна Западной Европы, с площадью, достигающей 551 тыс. км2).
Особенности левой традиции Франции XX века были заложены острыми политическими событиями XVIII-XIX века, начиная с Великой французской революции.
Пиком успеха левых сил Франции XX века стало окончание второй мировой войны, принесшее большой авторитет лидеру тогдашних левых — Французской коммунистической партии, образованной во Франции в 1920 г. ФКП стала крупнейшей политической силой страны в результате ее вклада в Движение Сопротивления национал-социализму и оккупации Франции. Многие известные общественные деятели вступили в ФКП во время войны (в том числе, например, Пабло Пикассо, в 1944 году).
К концу 1945 года число членов Компартии Франции достигло полумиллиона, что было весьма серьезным ростом со времён предвоенного Народного фронта. «Коммунизм, – вспоминал левый интеллектуал Луи Альтюссер (позже — теоретик Французской компартии),- витал в воздухе в 1945 году, после разгрома Германии и победы под Сталинградом, надежд и уроков Сопротивления».
На выборах в октябре 1946 года ФКП собрала больше голосов, чем все другие политические партии и получила 159 из 586 мест в Национальном собрании. Создалась возможность участия компартии в новом правительстве Поля Рамадье.
Это, однако, вызвало жесткое противостояние мирового правого истеблишмента, в первую очередь Британии и США, которые еще с периода войны стремились ослабить влияние левых сил во Франции. В противовес им они поддерживали французских правых — кагуляров. (См. О книге Андре Вюрмсера: Шарль Де Голль и кагуляры, https://kripta.ee/rosenfeld/2015/07/26/andre-vyurmser-sharl-de-goll-i-kagulyary-vzglyad-uchastnika-soprotivleniya/ ).
В 1947 г. США и Британия резко усилили давление на Францию (как и Италию), добиваясь неучастия радикальных левых (компартий) в правительствах этих стран, угрожая в противном случае отказать этим странам в помощи по плану Маршалла. В результате этого давления в мае 1947 года французские коммунисты были вынуждены покинуть правительство Поля Рамадье.
Тем не менее, в послевоенной роль французской компартии (и левых сил в целом) как в политике, так и культуре Франции была весьма велика. Эту роль ФКП сохранила вплоть до конца XX века.В начале 1970-х гг Французская КП наряду с итальянской и испанской компартиями играла одну из ключевых ролей в становлении Еврокоммунизма.
Однако во Франции проявились не только положительные стороны еврокоммунистического течения, своим принятием политического плюрализма начавшего отход от традиционной левой идеологии первой половины XX века, но и его сложности – в частности, сближение с социал-демократами и опасность растворения в них.
Президентские и парламентские выборы 1981 г. показали очевидный успех левых сил. Президентом 51,76 % голосов был избран социалист Франсуа Миттеран, получивший более 25 % голосов уже в первом туре выборов. Во втором туре выборов за него голосовали и сторонники ФКП, представитель которых Жорж Марше набрал в первом туре 15,35 % голосов.
На парламентских выборах 1981 г. левая коалиция Франции («президентское большинство») набрала 54,3 % голосов против 42,9 у правой коалиции. (Внутри «большинства» у социалистов было 36 % голосов и у компартии 16 %.) . Этот успех позволил социалистам впервые с 1947 года сформировать правительство — кабинет Пьера Моруа, который с весны 1981 по весну 1983 г. провело ряд социально-экономических реформ. В частности, начало борьбу с инфляцией и безработицей, сократило рабочую неделю до 39 часов и снизил пенсионный возраст до 60 лет.
В правительство Моруа (также впервые с 1947) года вошли и представители ФКП, получившие четыре министерских поста. В 1984 году они однако, ушли в отставку в знак протеста против перехода Миттерана к политике «жёсткой экономии» и сворачивания социальных программ.
Главными проблемами левого правительства, как и предыдущих правых кабинетов, оставались безработица и инфляция. Кабинет Моруа предпринял целый ряд мер, направленных на создание дополнительных рабочих мест, главным образом для молодежи. Однако они не привели к желаемым результатам. Уровень безработицы даже увеличился (в конце 1983 г. во Франции насчитывалось 2 млн 200 тыс. официально зарегистрированных безработных).
Осенью 1981 г. правительство объявило о введении чрезвычайных мер по борьбе с инфляцией, которые вылились в политику «замораживания», цен и заработной платы. Однако, согласно требованию Европейского сообщества, Франция была вынуждена провести две девальвации франка (в октябре 1981 г. и в июне 1982 г.). В результате этого надбавки к зарплатам и пенсиям фактически были аннулированы, а инфляция оставалась на том же уровне.
Важнейшим мероприятием кабинета стало проведение третьей крупной национализации во Франции «(первую осуществило правительство Народного фронта в 1936 г., вторую — Временное правительство в 1945 г.). В 1986 г. были национализированы 36 частных банков и пять финансово-промышленных групп. Владельцы этих предприятий получили компенсацию в размере максимальной рыночной стоимости акций с учетом инфляции. Под контроль государства перешло 84% авиационной и ракетной промышленности, 63% цветной металлургии, 54% химической промышленности. В результате государственный сектор увеличился почти в два раза». (http://www.nnre.ru/istorija/politicheskaja_istorija_francii_xx_veka/p7.php).
Левое правительство Пьера Моруа «отменило налоги на лиц, получавших минимальную заработную плату и ввело налог на крупные состояния (свыше 3 млн франков, а в промышленности и торговле — свыше 5 млн франков). Минимальная заработная плата была повышена на 10%, семейные пособия — на 14%, пенсии — на 20%. Пенсионный возраст снизили с 63 до 60 лет (одинаково для мужчин и женщин), а размер пенсий был доведен до 75% от зарплаты. Продолжительность оплачиваемого отпуска возросла с четырех до пяти недель. Рабочая неделя сократилась с 40 до 39 часов. Специальные правительственные законы расширяли права профсоюзов на предприятиях. Члены профсоюзов могли проводить собрания на территории предприятия без разрешения хозяина. Запрещалось преследование рабочих за политические убеждения и какое-либо ущемление прав трудящихся на основании их пола, семейного положения, происхождения или вероисповедания.
Кабинет Моруа провел также административную реформу. 96 департаментов страны объединили в 22 больших региона. Полномочия местных органов власти расширялись. Была отменена смертная казнь».
Однако деятельность левого кабинета, поначалу встреченная с энтузиазмом, постепенно по ряду причин стала вызывать недовольство. «Сторонники левых сил были разочарованы в реформах, которые фактически не привели к реальному повышению жизненного уровня. Французские правые политики неустанно критиковали мероприятия левого кабинета, называя их «безответственными» и ведущими к «экономической катастрофе».Представителей крупного капитала не устраивала национализация, введение налога на крупные состояния и расширение прав профсоюзов. Они прибегли к классической мере воздействия на правящие круги, организовав «бегство капиталов» за границу. Всех недовольных активно поддерживала правая оппозиция, бесспорным лидером которой стал Жак Ширак.
В итоге третий кабинет Моруа (март 1983 г. — июль 1984 г.) отступил от реформ и по существу перешел к политике «жесткой экономии». Теперь правительство выступило в поддержку французского крупного капитала. Оно увеличило налоги для малоимущих, повысило цены на лекарства, за проезд на транспорте, коммунальные услуги, урезало кредиты местным органам власти и сократило инвестиции в «нерентабельные» отрасли национализированного сектора экономики». (http://www.nnre.ru/istorija/politicheskaja_istorija_francii_xx_veka/p7.php).
Правительства социалистов оставались у власти во Франции и в дальнейшем – вплоть до 1993 г. ФКП в основном поддерживала эти правительства. На президентских выборах 1988 года кандидат ФКП Андре Лажуани получил лишь 6,76 % (ещё 2,1 % получил вышедший из Компартии Пьер Жюкен).
В 1990-х гг. произошло ослабление КП, чему способствовали и изменения в партийной идеологии: ФКП перешла от еврокоммунизма к «новому коммунизму рабочего движения Франции». Партия была вынуждена лавировать на политической арене, отказываясь от ряда прежних установок (например, сохранение франка как национальной валюты, борьба с предпринимателями, несправедливо действующими в отношении работников).
«Апофеозом трансформации» ФКП в новых условиях правого поворота стала деятельность генерального Секретаря партии Робера Ю, при котором произошел отказ от многих важных положений политического прошлого партии и принятие в нее различных «новых» (в том числе и маргинальных ) социальных движений: от феминистских, экологических и антирасистских до движения сексуальных меньшинств. Это способствовало маргинализации партии, ее кадровому кризису, ослаблению поддержки партии и переходу ряда ее членов в другие партии (в том числе социалистов). (Французская коммунистическая партия, wiki ).
Тем не менее на выборах 1997 года (на фоне острого кризиса 1995 г. во Франции) представители французской компартии набрали почти 10 % голосов. В целом на выборах 1997 г. Левая коалиция (Социалистическая партия, Французская коммунистическая партия, Зелёные, Радикальная партия левых, Движение граждан) получила 41,3 % голосов и 319 мест в парламенте. Правая коалиция собрала 36, 5 % голосов ( 257 мест). В результате было образовано правительство «плюралистической левой» социалиста Лионеля Жоспена (премьера с 1997 по 2002 год), в котором ФКП получили три министерских поста.
«Так началось третье в истории Франции «сосуществование» теперь уже правого президента с левым премьер министром».(http://www.nnre.ru/istorija/politicheskaja_istorija_francii_xx_veka/p7.php ).В течение 7 лет (с 1995 по 2002 год) президентом Франции был правый политик Жак Ширак, избранный после этого вновь на пятилетний срок (2002-2007).
Правительство Лионеля Жоспена (первый кабинет — июнь 1997 г. — октябрь 2000 г.; второй кабинет — октябрь 2000 г. — май 2002 г.) взялось, в первую очередь, за решение тех же, что и в 1980-е гг социально-экономических проблем, в частности борьбу с безработицей. В связи с этим премьер-министр стал осуществлять постепенный переход с 39-часовой на 35-часовую рабочую неделю без уменьшения оплаты. Таким образом он рассчитывал создать новые рабочие места.
Кабинет не стал приостанавливать процесс приватизации, начатый правым правительством Жюппе. В частный сектор перешла крупнейшая страховая компания страны «Ган». Несколько изменилась налоговая ситуация. Был увеличен налог на крупную прибыль предприятий. Вместе с тем низкооплачиваемые категории населения получили различные налоговые льготы. Размер минимальной заработной платы (СМИК) повысился.
Первоначально меры левого правитльства Л. Жоспена привели к положительным результатам. Уровень безработицы снизился, инфляция не превышала 1% в год. Дефицит бюджета был доведен до 3% валового внутреннего продукта, как того требовал Европейский союз. Экономическое развитие Франции ускорилось. Однако в начале 2000-х годов ситуация опять изменилась к худшему. Экономический рост приостановился, безработица опять стала возрастать.
В период правления Жоспена был проведен и ряд других важных мероприятий. Правительство сделало более либеральным закон о гражданстве и иммиграции. Оно также решило вопрос о постепенном переходе к независимости тихоокеанского владения Франции Новая Каледония. Кабинет Жоспена предоставил ограниченную автономию Корсике. В сентябре 2000 г. французы на всеобщем референдуме большинством в 73% голосов одобрили важнейшую поправку к конституции — о сокращении срока полномочий президента с семи до пяти лет.» (http://www.nnre.ru/istorija/politicheskaja_istorija_francii_xx_veka/p7.php ). Одной из ошибок правительства Жоспена в дальнейшем называли также излишне мягкий закон об иммиграции.
С начала «нулевых» гг во Франции началась правая политическая волна. Президентские и парламентские выборы 2002 г.во Франции принесли французским левым поражение.
Основным кандидатом в президенты от левых сил был Лионель Жоспен, кроме него от левых выдвигались также бывший социалист Жан-Пьер Шевенман и коммунист Робер Ю. Однако накануне выборов в ФКП произошел внутренний конфликт, в результате которого в 2001 году пост генерального секретаря партии вместо Робера Ю заняла Мари-Жорж Бюффе. В результате в первом туре президентских выборов 2002 года Робер Ю получил всего 3,4 % голосов — меньше, чем оппозиционные левые (троцкистские) кандидаты Арлетт Лагийе (от «Рабочей борьбы») и Оливье Безансон (от Революционной коммунистической лиги).
Главная борьба за президентское кресло развернулась между лидером социалистов Лионелем Жоспеном и представителем правых Жаком Шираком, выдвигавший «объединительный» лозунг «Франция в целом». Союз за французскую демократию представлял Франсуа Байру. В борьбу включился также Национальный фронт Франции с лидером Жан-Мари Ле Пен, выступавшим под социальными и антиэммигрантскими лозунгами. ( «Дать работу каждому французу; сократить налоги; решить проблему иммиграции, установить закон и порядок, сделать семью национальной ценностью»).
В первом туре президентских выборов, прошедшем 21 апреля 2002 г., на первое место вышел Жак Ширак, набравший около 20 % голосов. На втором месте неожиданно оказался Жан-Мари Ле Пен, получивший поддержку почти 17 % избирателей. Главный левый претендент Лионель Жоспен собрал чуть более 16 % голосов, уступив Ле Пену менее 1 % и не попал в решающий тур.
Во втором туре выборов, состоявшемся 5 мая, Жак Ширак с огромным преимуществом победил Ле Пена. Он получил 80 % голосов и был избран на второй, теперь уже пятилетний срок (2002-2007). (http://www.nnre.ru/istorija/politicheskaja_istorija_francii_xx_veka/p7.php ).
На парламентских выборах 2002 года ФКП стала четвёртой, получив 4,8 % голосов (как и правоцентристский Союз за французскую демократию, UDF) и завоевала 21 мандат в парламенте.
Съезд компартии в 2003 году вновь одобрил курс «нового коммунизма» с поддержкой левых реформ, против проводимого правительством правого курса и принятия Европейской Конституции. В 2003 году Робер Ю оставил пост председателя компартии Франции, лидером партии стала М.-Ж. Бюффе. В 2005 году во время подготовки референдума по Конституции ЕС, ФКП совместно с другими левыми (троцкистами, левыми социалистами, альтерглобалистами) развернула оказавшуюся успешной кампанию против неолиберального проекта Конституции. При этом в целом политическая роль партии в первое десятилетие XXI века уменьшилась.
В 2006 году ФКП и другие левые партии поддержали массовые протесты против закона о «контракте первого найма», которые в конечном итоге вынудили президента Ширака отказаться от планов подобной реформы. Вместе с тем, эти протесты показали, что ФКП проигрывает более динамичным и ориентированным на молодёжь сегментам радикальных левых — таким, как Революционная коммунистическая лига.
Президентские и парламентские выборы 2007 года выиграли правые. Социалисты, преобладавщие на левом крыле французской политики, признавали, что партия находится в кризисе и требует реформ, однако давали разные объяснения этому кризису. В СПФ было как правое (С. Руаяль, Ф. Олланд), так и левое крыло — Лоран Фабиус, Жан-Люк Меланшон, которое стремилось к сдвигу СПФ влево. Влиятельный социалист Доминик Стросс-Кан был скорее сторонником социал-либерального направления.
Социалисты выдвинули кандидатом в президенты Сеголен Руаяль, которая набрала 46,94 %. Однако компартия не поддержала ее. Лидер КПФ Мари-Ж. Бюффе выдвинула свою собственную кандидатуру в президенты, но набрала лишь 1,94 %. Поддержка ФКП оказалась рекордно низкой даже в «красном поясе» вокруг Парижа.
В результате президентом Франции в 2007 г. был избран Николя Саркози (53,06 %) , вступивший в должность 16 мая 2007 г. (по истечению полномочий Жака Ширака).
Перед парламентскими выборами 2007 года социалистам также не удалось договориться с коммунистами и зелеными. В результате СПФ сформировала предвыборную платформу с Левой радикальной партией (PRG) и Республиканским и гражданским движением (MRC) Франции. Объединённые PS-PRG-MRC выдвинуло 543 кандидата, из которых 501 социалист и 32 левых радикалов».
В результате парламентские выборы 2007 г. во Франции выиграл cформированный Ж. Шираком правый Союз за Народное Движение, набравший 46,37 % голосов — 313 мест в национальном собрании. Социалистическая партия получила 42,25 % голосов и 186 мест. ФКП получила 15 мест, на пять ниже минимально необходимых для формирования парламентской группы. Она объединилась с зелёными и другими левыми депутатами в группу «Демократические и республиканские левые». Некоторые социалисты — например, ставший министром иностранных дел Франции в 2007-2011 г. Бернар Кушнер — решили войти в правый кабинет Франсуа Фийона. Это вызвало отрицательную реакцию лидера социалистов Ф. Олланда, угрожавшего исключить Кушнера из партии (Парламентские выборы во Франции 2007 г.,wiki).
Известный французский левый интеллектуал Ален Бадью определил приход к власти Саркози и его партии как конец эпохи петенизма: «Это событие знаменует собой конец эпохи. Эпохи молчаливого союза голлистов и коммунистов, на котором держалась национальная политика со времен Освобождения… Ныне буржуазия находится в состоянии «вялого облегчения»: «идея» дискредитирована, коммунистические государства и сами стали капиталистическими. Капитализм снова может предстать в виде неизбежного решения, а деньги заново введены в качестве ценности. Это все и воплощает Саркози. «Человек ситуации».(Ален Бадью, Скепсис, http://scepsis.net/library/id_1656.html).
В 2008 году состоялся съезд партии социалистов в Реймсе, после которого от партии откололось левое крыло — демократические социалисты Жан-Люк Меланшон и Марк Доле, не согласные с социал-либеральным курсом партии. В альянсе с коммунистами они основали противостоящий социалистам Левый Фронт, в который вошли также «унитарные левые» (часть Революционной коммунистической лиги) и ряд меньших левых партий и групп.
В 2009 г. была образована Левая партия, созданная по принципу немецких «Левых». Ее председателем (а также одним из сопредседателей Левого фронта) стал Ж.-Л. Меланшон.
В 2009 году Левый фронт Франции впервые участвовал в выборах в Европейский парламент. На этих выборах он получил 5 мест, из них 3 — ФКП.
Соцпартия набрала на этих выборах 16,48 % голосов, потеряв 17 мест, однако все-таки сохранив набольшее представительство среди французских левых.
Президентские и парламентские выборы 2012 г. подтвердили преобладание социалистов на левом политическом крыле Франции. Победу во втором туре выборов одержал Франсуа Олланд, получивший 51,64 % голосов. Представитель правых Николя Саркози набрал 48,36 %. Ф. Олланд лидировал уже в первом туре выборов, набрав 28,63 % голосов. (Против 27,18 % у Н. Саркози). Эти выборы стали вторыми в истории Франции, которые привели социалиста на высший государственный пост и вторыми, которые проиграл действующий президент. (Парламентские выборы во Франции 2012 г.,wiki).
Третье место заняла лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен с 17,90 % голосов, за ней следовал лидер «Левого фронта» Жан-Люк Меланшон, (11,10 % голосов), которого поддержала Левая партия (бывшая компартия) Франции. Результат Меланшона был большим, чем получали кандидаты от ФКП на предыдущих четырёх выборах. Во втором туре Меланшон поддержал кандидатуру Франсуа Олланда, несмотря на старые разногласия с ним.
Парламентские выборы 2012 года во Франции также принесли успех социалистам. Социалистическая партия получила 280 мест из 577 в Национальной ассамблее. Правая партия Н.Саркози «Союз за народное движение» получил -185 мест. 17 мест досталось партии «Европа Экология — «Зелёные», 16 — «Новому центру», 10 — «Левому фронту», 2 — центристской партии Франсуа Байру, 2 — ультраправому «Национальном фронту». (Парл. выборы во Франции 2012 г., wiki).
На выборах в Европарламент 2014 года коалиция Левый фронт, куда входит как ФКП, так и Левая партия, набрала 6,34 %, получив 3 мандата из 74 отведённых Франции. Депутатом Европарламента от Левого фронта был избран лидер Левой партии Франции Жан-Люк Меланшон. Представители Франции вошли в группу Европейские объединённые левые / Лево-зеленые Севера.
Общий итог расклада левых сил во Франции на 2017 г. показывает, как и ранее в первые десятилетия XXI века, преобладание социалистов. Компартия Франции (ФКП) — долголетний важный игрок левого крыла французской политики – исчезла; ее место заняла Левая партия Франции и ее лидер Ж.-Л. Меланшон. Она, однако, до сих пор не была готова обойти социалистов.
При этом очевиден запрос французского общества на более радикальную «новую левую» альтернативу социалистам, — которую более других в настоящее время представляет французская Левая партия.
В ходе внутрипартийного голосования ФКП в ноябре 2016 г. (перед президентскими и парламентскими выборами 2017 г.) 56,3% членов партии высказались за поддержку на выборах Жан-Люка Меланшона, независимого депутата Европарламента.
Лидер французских левых широко известен во Франции резкой критикой в адрес правых и центристских партий, а также правящей Социалистической партии. «Меланшон последовательно выступает за повышение зарплаты трудящихся и улучшение системы социального обеспечения во Франции. С марта 2000-го по май 2002 года Меланшон занимал пост министра профессионального образования в правительстве социалиста Лионеля Жоспена».
Перед выборами апреля-мая 2017 г. было очевидно, что социалисты и их лидер Ф. Олланд теряют поддержку левого электората. Отвечая на вопрос о возможных перспективах Франсуа Олланда получить президентский мандат во второй раз, лидер французских коммунистов Пьер Лоран сказал, что нынешний президент, как и его премьер-министр Мануэль Вальс, «повернулись к левым спиной» и «дискредитировали себя той политикой, которую проводили в течение последних пяти лет». (28.11 2016 , http://www.rline.tv/news/2016-11-28-frantsuzskie-kommunisty-vydvigayut-na-post-prezidenta-frantsii-zhan-lyuka-melanshona-/ ).
На митинге в начале февраля 2017 г. Меланшон критиковал выбранного затем в мае 2017 г. президентом «внесистемного» кандидата — бывшего министра экономики Эммануэля Макрона –– как ответственного за принятие антинародного Закона о труде, «испортившего жизнь тысячам людей» и виновного в приватизации остатков космического комплекса «Арианэспас». Меланшон назвал свои приоритеты в научной и образовательной сферах. Это ликвидация неграмотности более двух миллионов человек, равенство всех детей-учащихся вне зависимости от происхождения и социального положения («мы не повторим гетто богатых и гетто бедных»), бесплатное обязательное образование до 18 лет, материальная помощь студентам, которые вынуждены работать и одновременно учиться, что «истощает их организм», воссоздание сети профессиональных образовательных учреждений, ликвидированных при Саркози и не восстановленных при Олланде, увеличение расходов на культуру и создание лучших условий для лиц творческих профессий. Развивая социальные аспекты своей программы, Меланшон повторил требование передела богатств, подчеркнув, что в стране 9 миллионов бедных, 143 тысячи бездомных, «которые не имеют даже адреса». (07.02.2017, http://msk.kprf.ru/2017/02/07/22912/ ). В конце 2016 г. Меланшон заявил, что будет добиваться выхода Франции из НАТО.
На парламентских выборах июня 2017 г. победу с 32, 3 % поддержки (49, 12 % во втором туре) одержала партия «Вперед» избранного президентом Франции Э. Макрона. Второе место в первом туре заняла партия «Республиканцы», «она получили 21,56% голосов, третье место занял альянс «Непокоренной Франции» с Французской коммунистической партией с 13,74% голосов. «Национальный фронт» Марин Ле Пен получил всего 13,2%. Для прохода во второй тур нужно получить более 12,5% голосов.
Выборы прошли с рекордно низкой явкой, проголосовали меньше половины избирателей — 48,71%. До этого наименьший результат был в 2012 году, когда в выборах приняли участие 57% избирателей.
На фоне низкой активности избирателей партии показали слабый результат. Так, «Республиканцы» получили в первом туре на 13% голосов меньше, чем на прошлых выборах. «Национальный фронт», напротив, показал результат, схожий с тем, который был в 2012 году, отмечает Le Figaro». (12.06.2017, http://www.bbc.com/russian/news-40238353).
2.Левые Германии и Британии в начале XXI века.
В Германии – главной континентальной стране ЕС — наследием XX века было сильное левое движение. До 1930-х гг в нем лидировали социал-демократы и коммунисты.
После войны и разделения Германии, в том числе и период холодной войны – в Западной Германии основной левой партией были социал-демократы, в Восточной компартия. В советском секторе – будущей ГДР, СДПГ и Коммунистическая партия Германии объединились в Социалистическую единую партию Германии.
После объединения Германии в 1989 г. социал-демократы продолжали лидировать в левом крыле немецкой политики.Это лидерство сохранилось и до начала «нулевых» гг.
В ноябре 1995 года председателем СДПГ стал Оскар Лафонтен, вошедший в правительство Шрёдера в качестве министра экономики и финансов.
«В октябре 1998 года СДПГ, избирательный список которой возглавил Герхард Шрёдер, под лозунгами сокращения безработицы, модернизации экономики, поддержки предпринимательства и сохранения системы социальной защиты впервые с 1982 года победила на парламентских выборах, набрав 40,9 % голосов. Было сформировано коалиционное правительство с участием Партии зелёных. Оскар Лафонтен вошел в правительство Шрёдера в качестве министра экономики и финансов. В марте 1999 из-за несогласия с правительственным курсом он ушёл в отставку с государственных и партийных постов. Главой партии стал Г. Шрёдер.
С начала «нулевых» (2002 г.и далее) социал-демократическая партия Германии начала терять влияние. Не сумев решить структурные экономические проблемы, Шрёдер едва не потерпел поражение на выборах 22 октября 2002. Только жёсткая оппозиция американскому вторжению в Ирак и эффективная помощь жертвам наводнения на востоке Германии в тот год помогли СДПГ получить 38,5 % голосов и добиться небольшого перевеса над христианскими демократами. СДПГ вновь создала коалиционное правительство с «Зелёными».
В марте 2003 Г. Шрёдер запустил программу структурных экономических реформ, известную как «Программа 2010» (Agenda 2010). Она предусматривает ограничение расходов на здравоохранение, пенсионное и социальное обеспечение, а также либерализацию трудового законодательства с целью стимулирования создания новых рабочих мест. Это, однако, не позволило побороть экономическую стагнацию, а число безработных в Германии сохранилось на уровне 5 млн человек, или 12 % трудоспособного населения.
Выборы в Европарламент в 2004 принесли весьма низкие результаты для СДПГ — самые низкие после Второй мировой войны (21,5 % голосов). В 2004 Герхард Шрёдер ушёл в отставку с поста главы СДПГ, а его преемником стал Франц Мюнтеферинг.
22 мая 2005 после поражения на местных выборах в земле Северный Рейн — Вестфалия Г.Шрёдер объявил о решении СДПГ инициировать проведение досрочных национальных выборов уже в сентябре 2005, то есть за год до окончания срока его полномочий.
С 2005 года до 2013 г. немецкие социал–демократы находились в оппозиции.
В 2004 году ряды СДПГ покинуло большое число членов партии, стоящих на левых позициях, в том числе О. Лафонтен. В 2007 они вместе с бывшими коммунистами ГДР создали Левую партию. (Die Linke)
“Самая молодая партия Германии“ была создана в результате слияния восточногерманских посткоммунистов (партии демокр. Социализма — ПДС) с западногерманской «Избирательной альтернативой за труд и социальную справедливость» (ИАТСС, WASG). Обе партии сотрудничали в бундестаге еще с 2005 года в составе фракции «Левых» под председательством Грегора Гизи (Gregor Gysi).
«Партия демократического социализма ПДС (Die Linkspartei, PDS) была преемницей созданной в 1946 году и безраздельно правившей в ГДР Социалистической единой партии Германии — СЕПГ (Sozialistische Einheitspartei Deutschlands, SED). После воссоединения Германии и отхода от марксистско-ленинской идеологии СЕПГ была преобразована в ПДС, но оставалась крупной величиной лишь в восточных землях. Из 60 тысяч членов (в июне 2007 года) лишь 7300 жили на западе Германии.В 2007 году ПДС объединилась с отколовшейся от СДПГ левой группой (Труд и социальная справедливость — Избирательная альтернатива (ТСС-ИА)) в партию «Левые, председателями партии «Левые» стали председатель ПДС Лотар Биски и председатель ТСС-ИА Оскар Лафонтен, заместителями председателя партии Катя Киппинг и Клаус Эрнст.
«Избирательная альтернатива за труд и социальную справедливость»( ИАТСС) была основана 22 января 2005 года в Гёттингене при участии профсоюзов и разочаровавшихся социал-демократов из западных федеральных земель. Решающим фактором для ее создания стало широкое недовольство пакетом реформ Agenda 2010, разработанным «красно-зеленым» правительством Герхарда Шрёдера, и одобрение СДПГ пакета законов Hartz IV, направленных на реформирование социально-экономической системы.
На своих первых выборах в мае 2005 года в Северном Рейне-Вестфалии новая партия потерпела неудачу, набрав лишь 2,2 процента голосов. Однако на выборах в бундестаг осенью того же года ИАТСС выступила совместно с ПДС и вместе они неожиданно достигли успеха: за них проголосовали 8,7 процента избирателей. Тем самым они получили 53 места в бундестаге.
Процесс объединения ПДС и ИАТСС длился почти два года и завершился в июне 2007 года на совместном съезде в Берлине. На нем были избраны главы новой партии и президиум, состоящий из 44 человек. Сопредседателями партии стали Клаус Эрнст (Klaus Ernst) и Гезине Лётш (Gesine Lötzsch).
Свое место в политическом спектре Германии Левая партия видит слева от всех остальных представленных в бундестаге партий. Свою направленность она обозначает как «демократический социализм». Левая партия выступает против «капиталистической модели ФРГ» и «неолиберальной» политики.
По мнению представителей Левой партии, Германия — богатая страна, но она не предоставляет возможностей «разделить это богатство» по справедливости между всеми членами общества. Левые выступают за немедленный вывод контингента бундесвера из Афганистана и выход ФРГ из состава НАТО».
(О. Демидова, Левая партия – новичок с амбициями, https://www.google.ru/#newwindow=1&q=%D0%B3%D0%B5%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F+%D0%BB%D0%B5%D0%B2%D1%8B%D0%B5).
Тем временем немецкие социал-демократы продолжали терять влияние, что показали выборы в Германии 2009-2013 гг. На выборах в Бундестаг сентября 2009 года СДПГ потерпела поражение, получив всего лишь 23 процента голосов — наименьшее число голосов с 1949 года. Согласно официальным итогам, на выборах победил блок ХДС/ХСС (33,8 %), . СвДП получила 14,6 %, «Левые» — 11,9 %, «Зелёные» — 10,7 %. Вместо «большой коалиции» с участием ХДС и СДПГ была сформирована «чёрно-жёлтая коалиция» в составе ХДС/ХСС и СвДП: Ангела Меркель стала канцлером, а министром иностранных дел и вице-канцлером стал председатель СвДП Гидо Вестервелле.
Это отразилось и на руководстве СДПГ: в ноябре 2009 года. Франц Мюнтеферинг и Франк-Вальтер Штайнмайер покинули эти посты. Председателем партии стал Зигмар Габриэль, генеральным секретарем — Андреа Налес.
«Левые» Германии получили на выборах 2009 года 11,9 % голосов и 76 депутатских мандатов (из 622) — 16 по одномандатным округам и 60 по партийному списку. Тем самым «Левые» намного улучшили прежний результат своей предшественницы — Партии демократического социализма. Партия пользуется значительно большей поддержкой на территории бывшей ГДР и в земле Саар (родина Оскара Лафонтена), чем в среднем по стране.). В землях Бранденбург и Саксония-Анхальт партия даже получила относительное большинство голосов (больше, чем любая другая партия) — 28,5 % и 32,4 % соответственно. Минимальное число голосов (6,5 %) за «Левых» было отдано в земле Бавария.
В 2009 году Левая партия приняла участие также в выборах в Европарламент, получив поддержку 7,5 % немецких избирателей и в итоге — 8 из 99 мест, отведенных в Европарламенте Германии (из 736 ) ХДС/ХСС получила 38,4% голосов, СДПГ — 21,2%, «Зеленые» — 11,5%, «Свободная демократическая партия» — 10,8%.
К 1 января 2010 года членами Левой партии были свыше 78 000 человек. В этом году произошли изменения в руководстве партии. Оскар Лафонтен из-за болезни ушёл в отставку, вместе с ним ушёл в отставку и Лотар Биски. Вместо них председателями партии были избраны бывший районный председатель ПДС в Лихтенберге Гезине Лётч и бывший федеральный секретарь ТСС-ИА Клаус Эрнст, заместителями председателя — Галина Вавциняк, Катя Киппинг, Сара Вагенкнехт (от ПДС), Хайнц Бирбаум (от ТСС-ИА).
В 2012 году Гезине Лётч ушла в отставку из-за болезни мужа и председателями партии были избраны бывший заместитель Председателя ПДС Катя Киппинг и бывший член земельного правления ТСС-ИА в Баден-Вюртемберге Берндт Риксингер, заместителями председателя — Сара Вагенкнехт, Карен Лай (от ПДС), Аксель Троост (от ТСС-ИА), Ян ван Акен (вступил после объединения ПДС и ТСС-ИА).
Выборы в Бундестаг сентября 2013 года снова принесли победу блоку ХДС/ХСС во главе с Ангелой Меркель. Он набрал 41,5 % голосов, что стало лучшим результатом блока за последние 20 лет. СДПГ получила 25,7 % (улучшив свой результат четырехлетней давности на 2,7 %.) Левая партия — 8,6 % и Партия зелёных — 8,4 %. //63 места в бундестаге.// Немецкие зеленые – достаточно правые. Делают ставку на «консервативные ценности».
ХДС/ХСС был готов вновь сформировать правоцентристскую коалицию. Однако в силу того, что бывший партнер ХДС/ХСС по коалиции Свободная демократическая партия не сумела преодолеть 5-процентный барьер и пройти в парламент, СДПГ удалось войти в «большую» коалицию с ХДС/ХСС.
На выборах в Европейский парламент в мае 2014 г. ХДС получил 30,02 % голосов и 29 мест, социал-демократы — 27,3 % голосов ( 27 мест), зеленые 10,7 (11 мест), левые 7, 4 (7), Альтернатива для Германии -7.04 % (7 мест).
Таким образом на выборах в ЕП дебютировала «Альтернатива для Германии» – еще одна правая (консервативная и евроскептическая) партия – видимо, призванная уравновесить (против левых) ослабление праволиберальных Свободных демократов-. (Российские массовые средства – в частности, канал РТР активно рекламировали эту партию). Левая партия Германии несколько ухудшила свой результат по сравнению с прошлыми выборами в ЕП (2009 г.), потеряв одно место. Однако во фракции Европарламента она выступает совместно с зелеными, что увеличивает ее влияние.
Критика немецкими Левыми политики правых партий стала особенно острой после переворота на Украине в феврале 2014 г. и развития украинского кризиса.
По словам председателя фракции Левых в Бундестаге Грегора Гизи (в мае 2014 г.), , «для всех остальных партий в Бундестаге и для большинства СМИ ясно одно: плохие – это русские, Путин, по-другому быть не может. Мы не отрицаем того, что часть ответственности лежит и на них. Но мы говорим и том, какая большая ответственность за общее обострение лежит на НАТО и ЕС. И эту дифференциацию нам нужно сохранять. Если мы займем обратную позицию, одностороннюю, то мы потеряем всякое доверие. Дифференциация – это наша решающая отличительная черта. Но в партии по-прежнему раздаются голоса, которым важно, что ответственность за эскалацию на Украине лежит, в первую очередь, на Западе». (11.05.2014, https://russian.rt.com/inotv/2014-05-11/Luchshe-vseh-v-Germanii-Putina ).
В ноябре 2014 г. в разгар украинского кризиса, заместитель главы фракции левых Сара Вагенкнехт (Sahra Wagenknecht) в Бундестаге обвинила А. Меркель в принесении немецких интересов в жертву американским. По ее мнению для Меркель «интересы американского правительства и американского бизнеса» являются «более важными, чем интересы немецкого бизнеса».
Она сослалась речь самой Меркель в Сиднее, где она «возмущались тому, что 25 лет после падения Берлинской стены продолжает существовать старое мышление категориями «сфер влияния», вытирающее ноги о международное право».
При этом Сара Вагенкнехт напомнила о поддержке партии Меркель операций США в Ираке, Ливии и вооружении сирийской оппозиции. По ее заявлению: «Вы загнали Германию в переиздание «холодной войны» с Россией, развязали бессмысленную экономическую войну, которая вредит в первую очередь немецкой и европейской экономике. На Украине вы сотрудничаете с режимом, в котором функции полиции и служб безопасности исполняются достоверно засвидетельствованными нацистами».
«Вы,- заявила С. Вагенкнехт А. Меркель — проиграли все наследие политики разрядки и привели Европу к новой холодной войне, к опасности распространения пожара, потому что у вас не хватило мужества противостоять американскому правительству. Граждане нашей страны заслужили лучшую политику – добрососедства со всеми соседями в Европе». По словам представителя Левых «нам нужна внешняя политика, для которой безопасность и мир в Европе будет важнее, чем указания из Вашингтона».
С. Вагенкнехт призвала Меркель «вернуться на путь дипломатии» и отменить санкции против России. (Депутат Бундестага: Нам нужна внешняя политика, для которой мир в Европе важнее, чем указания из Вашингтона, 29.11.14, http://ruposters.ru/archives/10281 ).
Немецкие левые продолжали критику правого истеблишмента и далее — вплоть до осени 2017 г. Ряд достаточно острых заявления был сделан и на съезде Левых в Ганновере в июне 2017 г. «Мы хотим изменить основное направление политики в этой стране», — заявила главный кандидат Левой партии Сара Вагенкнехт. В августе 2017 г. она предложила закрыть военные базы в Германии.( 6.08.2017, https://news-front.info/2017/08/06/glava-nemetskih-levyh-predlozhila-zakryt-amerikanskie-voennye-bazy-v-germanii/ ).
Немаловажный факт:«ряд деятелей и течений «Левых» находятся под секретной слежкой Федеральной службы защиты конституции Германии, находящей «экстремистским», в частности, заявление Лотара Биски о том, что партия продолжает считать своей целью демократический социализм. Надзор над всей организацией «Левых» установлен в четырёх западных землях, контролируемых ХДС/ХСС; практически по всей стране он ведётся над «Коммунистической платформой». (Левая партия Германии, wiki).
Кризис политики традиционного правого истеблишмента в Германии выразился во многих вопросах – в особенности, в весьма болезненной миграционной теме. Результатом этого кризиса стала серьезная потеря поддержки как правящей ХСС/ХДС, так и социал-демократов.
Если ХДС/ХСС во главе с Меркель рядом маневров сумел удержаться на лидирующих позициях, то потеря поддержки социал-демократов стала особенно очевидной летом 2017 г. В то время как весной этого года шансы на победу двух крупнейших политических сил Германии — консерваторов и социалистов — оценивались примерно как равные, то уже летом ХДС/ХСС выигрывала у СДПГ почти вдвое (40 и 25%). Причиной ослабления влияния социал-демократов и их лидера Мартина Шульца стала, по-видимому, их явная «неоппозиционность» и отсутствие внятной политической программы. Как заметила С. Вагенкнехт, Мартин Шульц – далеко «не Корбин».
Поскольку основной нажим правого истеблишмента как и ранее направлялся на левых, роль основной протестной партии по-прежнему доставалась крайне радикальной и «популистской» Альтернативе для Германии.
Очевидные симпатии к данной группировке проявил и российский консерватизм.
В конце февраля этого года (еще перед местными выборами в Германии) делегация партии во главе с ее тогдашним председателем Фрауке Петри (позднее оттесненной вторым лидером АГ А. Гоуландом) посетила Москву, где «встретилась с депутатами «Единой России» — спикером Думы В. Володиным, его заместителем Петром Толстым и главой комитета по энергетике, координатором депутатской группы по связям с бундестагом П. Завальным. Кроме них на встрече были представители ЛДПР — глава комитета по международным делам Леонид Слуцкий и лидер партии Владимир Жириновский». (http://www.dw.com/…/москва-зовет-зачем-немецкие-…/a-37656273 ).
В отношении Альтернативы для Германии русские консерваторы «жириновского» образца использовали (хотя и с большей осторожностью) схему, похожую на отношения с Национальным фронтом Франции.
Действительно, с самого начала своей деятельности (4 года назад) партия занимала как будто «пророссийскую» позицию, в том числе выступала за отмену антироссийских санкций, признание присоединения к РФ Крыма и проч. При этом в России закрывали глаза на крайне правую риторику правопопулиcтской и антимигрантской партии – в том числе заявление ее лидера А. Гауланда относительно Вермахта и многие др.(http://www.dw.com/…/в-россии-не-заметили-призыв-…/a-40609626).
(Об этом 19.12.16,http://tass.ru/politika/3886199).
(http://kripta.ee/…/vybory-v-bundestag-germanii-2017-g-i-ko…/).
На выборах в бундестаг Германии 24 сентября с.г. одержала ХДС/ХСС во главе с канцлером Ангелой Меркель, набравшая 33% голосов. Партия входивших до нынешних выборов в правительство «большой коалиции», но постоянно слабевших в последние годы соцдемов (СДПГ) получила 20,5%. На третьем месте с 12,6% голосов оказалась радикально консервативная «Альтернатива для Германии». За ней следуют праволиберальная Свободная демократическая партия — 10,7%, «Левые» с 9,2% и «Зелёные» с 8,9% голосов.
По мнению обозревателей, парламентскую коалицию с ХДС/ХСС в Бундестаге создадут скорее всего Свободная демократическая партия и «Зелёные». Такая коалиция получила название «Ямайка» по цветам флага этого государства — черно-желто-зеленого. Однако ввиду сложностей переговоров по формированию правительства, это создание может затянуться – вплоть до Рождества.
Интересно также развитие политических событий в исторически близкой Германии Австрии.
Весной 2016 г.в первом туре выборов относительное большинство голосов получил кандидат правоконсервативной «Партии свободы» Норберт Хофер – 36 процентов.
Однако во втором и третьем туре выборов право-консервативный кандидат потерпел поражение. Победил левый кандидат (от зеленых) — Ван дер Беллен.
«Системные силы в Европе, безусловно, радуются победе Ван дер Беллена. «Гора упала с европейских плеч. Итоги выборов в Австрии стали явной победой рассудка над правым популизмом», — считает вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль. Некоторые даже говорят о том, что им удалось обратить вспять «трампистский» тренд. Однако их радость несколько преувеличена».(Урок от зеленого профессора: Австрия не пустила правых во власть, 14.12.2016, https://ria.ru/world/20161205/1482840229.html,).
В это же воскресенье Австрия наконец-то выбрала президента – пусть и с третьей попытки… Весной в первом туре относительное большинство голосов получил кандидат «Партии свободы» Норберт Хофер – 36 процентов. Вместе с ним во второй тур вышел «зеленый» Александр Ван дер Беллен, получивший поддержку пятой части избирателей. И 22 мая Хофер проиграл Беллену 0,6 процента – при огромном досрочном голосовании. Свободовцы решили опротестовать результаты – и Конституционный суд удовлетворил их жалобу, назначив третий тур. Опросы, как и перед вторым туром, показывали преимущество Хофера или равенство двух претендентов – но и на этот раз победил Ван дер Беллен. Теперь уже окончательно – 73-летний сын российского немца (его предки столетиями жили в России) обошел ультраправого Хофера на целых 7 процентов. (Италия становится еще одной европейской проблемой, 5.12.2016, https://www.vz.ru/politics/2016/12/5/847465.html).///??
Как уже указывалось, в декабре 2016 г. Единая Россия подписала с австрийской партией Свободы договор о сотрудничестве (19.12.16,http://tass.ru/politika/3886199 ).
Британия – второй после США лидер западного мира — несмотря на наличие сильной соцпартии, оставалась цитаделью консерватизма (в его западном варианте – сходном с консерватизмом Народных партий, американских республиканцев и проч.)
. В течение всего XX века она (совместно с США) играла важную роль в формировании правых группировок в Европе.
Социалисты Британии – лейбористы — уже в конце XIX – начале XXI века заняли реформистскую позицию, характерную для социал-демократов второго Интернационала. Преобладание социалистов этого направления над другими британскими левыми сохранилось и в начале XXI века. Компартия Британии была слабой в течение всего XX века. В начале XXI века компартий было две : компартии Британии (Communist Party of Britain) – большая из двух — и компартия Великобритании (Communist Party of Great Britain). Неофициальной газетой PCB является Morning Star.
Обе имеют низкую популярность: на парламентских выборах в мае 2015 года PCB получила лишь 1229 голосов. PCGB участия не принимала.
На парламентских выборах мая 2010 года победили традиционные британские партии: консерваторы, лейбористы (системные социалисты) и либералы. 36,1% (306 депутатских мандатов) получила Консервативная партия Великобритании, 29,0% (258 мест) — Лейбористская партия, 23,0% (57 мест) — Либеральные демократы. 28 мест получили остальные партии.
Однако следующие парламентские выборы мая 2015 года в Великобритании показали другую тенденцию — падения поддержки традиционных британских правых, оставшихся при этом у власти.
Консервативная партия получила 36,9% голосов и наибольшее число мест (316) в Палате общин (против 306 на предыдущих выборах), что оказалось несколько меньше 326 мест, требуемых для формирования правительства. Лейбористская партия получила 30,4% голосов и 239 мест в Палате общин против 258 на предыдущих выборах. Третий результат — 12,6% голосов и 2 места в парламенте — показала Партия независимости Соединённого Королевства (раньше в парламент не входила). Существенно ухудшили свой результат Либеральные демократы, набравшие 7,9% голосов (10 мест) против 23,0% и 57 мест на прошлых выборах.
Шотландская национальная партия получила 4,7% голосов (58 мест против прежних 6), Партия Уэльса — 4 места против 3, Зелёная партия — 2 против 1) (Парламентские Выборы в Британии 2015 г., wiki ).
Результаты выборов 2015 г. показали кризис британской политической системы. Реакцией на таковой очевидно и стала победа «несистемных» консерваторов, в том числе сепаратистских группировок ( в Ирландии — партии «Шин Фейн»), а также сдвиг влево в наиболее влиятельной на левом крыле страны лейбористской партии Британии.
Результаты этого сдвига стали заметы в изменении осенью руководства партии.В сентябре 2015 г. победу в выборах на пост председателя партии одержал представитель левого крыла британских лейбористов Джереми Корбин (Jeremy Corbyn).
«12 сентября лидером Лейбористской партии Великобритании стал Джереми Корбин, набрав около 60% на внутрипартийных выборах. Так официальным лидером оппозиции стал человек, официально позиционирующий себя как социалист».. Корбин полжизни провел в парламенте – он заседает с 1983 года – но никто не мог предположить, что радикально левый социалист и пацифист станет фаворитом выборов». (Социалист Корбин.Как лидер британской оппозиции стал «угрозой нацбезопасности».15.09.2015 http://theins.ru/politika/13036. //The Insider @the_ins_ru// ).
«Майские парламентские выборы стали катастрофой для английской политической системы – вызвав не только уход в отставку лидеров трех из четырех основных партий страны (кроме консерваторов, сумевших остаться у власти). Результаты выборов вызвали рост недоверия к самому устройству выборов и парламентской системы. Люди возмущались, что победившая партия, получив 37 процентов голосов, заняла более 50 процентов мест в парламенте, были недовольны тем, как нарезаны избирательные округа, удивлялись, что Партия независимости Соединенного Королевства (растущая все последние годы оппозиционная и антиевропейская сила), за которую проголосовал каждый восьмой избиратель, получила в 660-местном парламенте одно место. На этих выборах впервые в истории практически все места от Шотландии взяли местные сепаратисты (левые по экономической программе), а недовольство партийными элитами как таковыми усилилось.И предстоящая победа Корбина – лишь первый эпизод в трансформации английской выборной системы». (31.08. 2015, http://www.russiapost.su/archives/55695).
Джереми Корбина поддержали и другие британские левые. В июле 2015 г. о его поддержке объявил ген. секретарь Компартии Британии (PCB) Роберт Гриффитс (Robert Griffiths). Внутри лейбористской партии есть близкая к радикальным левым фракция, так называемые Марксисты Лейбористской партии (Labour Party Marxists).
По словам Р. Гриффитса «только Джереми Корбин выступает за налогообложение богачей и капиталистических монополий, за инвестиции в общественные услуги, а не за их приватизацию, за строительство большего количества социального жилья, за возвращение энергетики и железных дорог государству, за отрицание антипрофсоюзных законов и оружия массового уничтожения — дорогого, аморального и бесполезного».( 12.10.15, http://inosmi.ru/europe/20151019/230892826.html ).
Программа Корбина и его внешнеполитическая позиция существенно отличаются от позиции правого истеблишмента во главе с британским консерватизмом и основного направления лейбористов.
«Корбин заявил о том, что в украинском кризисе следует винить США и НАТО, и что действия России «не были неспровоцированными». Сам он хотел бы, чтобы Британия вышла из НАТО, но осознавая, что британцы эти взгляды не разделяют, призывает лишь к ограничению английского участия в Североатлантическом Альянсе.
Корбин призывает к национализации железнодорожных и энергетических компаний. На выкуп только лишь двух крупнейших энергетических корпораций Big Six и National Grid он планирует потратить 124 миллиарда фунтов. Пока неясно, как Корбин планирует разрешить противоречие своих предложений с Законом о конкуренции ЕС, который призван противостоять монополизации рынков.
Корбин выступает за повышение налогов, а чтобы компенсировать потери от неуплаты налогов он предлагает вложить миллиард фунтов стерлингов в развитие налоговой службы, надеясь тем самым повысить собираемость. При этом также планирует снизить налоговые вычеты с корпораций. Он также предлагал вложить часть средств Банка Англии в общественный транспорт и строительство социального жилья
Корбин выступает за полностью государственную систему образования и здравоохранения, возражая против программы привлечения частных инвестиций в Национальную систему здравоохранения».(15.09.2015, http://theins.ru/politika/13036, The Insider @the_ins_ru ? ).
«Корбин предлагает национализировать железные дороги и энергетические компании, увеличить налоги на сверхдоходы, бороться с социальным неравенством, понизить цены на образование и даже организовать бесплатные колледжи, вкладывать госинвестиции в строительство «народных» объектов инфраструктуры: больниц и школ. И – надо же, какой сюрприз – это все приветствует все больше людей. При этом Корбина не назовешь популистом (хотя понятно, что противники так и делают) – его экономическая программа одобрена многими британскими экспертами и учеными-экономистами.
В отношении внешней политики Корбин заявил, что «если он станет премьер-министром, то вся британская стратегия национальной безопасности будет пересмотрена». Он критически высказался относительно союза НАТО.«Я критикую НАТО, потому что это организация времен холодной войны, она должна была завершить свое существование в 1990 году, вместе с Организацией Варшавского договора».
По поводу конфликта на Украине он сказал, что «российская агрессия на Украине не является неспровоцированной» (31,05. 2015, http://www.russiapost.su/archives/55695).
В июне 2016 г., когда в Британии прошел исторический референдум о выходе из ЕС, лейбористы Корбина поддержали этот план ( хотя и в отличном от «жесткого» варианта консерваторов) что вызвало определенное размежевание в партии. «Сразу после июньского плебисцита лидеру лейбористов Джереми Корбину пришлось подавлять восстание однопартийцев, которые начали собирать подписи за его отставку.
В итоге Корбину, представляющему крайне левое крыло лейбористов, удалось удержать власть в своих руках, после чего последовала жесткая чистка теневого кабинета. Однако эти дрязги не пошли на пользу оппозиционерам — их популярность упала до самого низкого уровня за последние 7 лет. Результаты опубликованного в декабре прошлого года опроса свидетельствовали о том, что лишь 25% британцев одобряли деятельность лейбористов по сравнению с 42% опрошенных, которым была по душе действующая власть» (1.06.17, http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/4298931 ).
В июне 2017 в Британии прошли досрочные парламентские выборы, которые инициировали консерваторы во главе с премьером Терезой Мэй, чтобы увеличить свое представительство в парламенте и провести более жесткий вариант Брексита.Однако результаты выборов сильно разочаровали тори. Консерваторы победили, но их победа многими была расценена как поражение.
«Вместо планируемого увеличения мест консерваторы, напротив, потеряли их, хотя и остались самой крупной партией в британском парламенте. Если до 8 июня у тори насчитывалось 330 мест, то теперь их стало лишь 318 – таким образом, тори потеряли парламентское большинство, для которого надо набрать 326 мандатов (всего в Британии насчитывается 650 избирательных округов и, соответственно, мест в парламенте)…
Такой исход привёл к появлению «подвешенного» парламента, то есть сейчас тори вынуждены объединяться с какой-либо другой партией ради возможности сформировать коалиционное правительство. И, скорее всего, это будет партия DUP – Демократическая юнионистская партия, набравшая 10 мест на последних выборах. Это националистическая партия Северной Ирландии правого толка.». Однако DUP выступает против жесткого брексита, чем еще больше ставит под сомнение данный вариант».(Выборы в Британии 2017: итоги и последствия, 12.06.17, http://www.ru-uk.net/zhizn-v-anglii/item/202-vybory-v-britanii-2017-itogi-i-posledstviya.html ).Обозреватели обратили внимание на «покраснение» Лондона.
«По итогам выборов, у консерваторов будет только 318 мест — на 13 меньше, чем было, и на 8 меньше, чем нужно для абсолютного большинства. Их оппоненты-лейбористы получили 262 мандата вместо прежних 232. Формально Мэй не проиграла. Но лейбористы во главе с Джереми Корбином провели блестящую предвыборную кампанию. К тому же они агитировали далеко не только за свое видение «Брексита», но и за социальную программу. Придя к финишу вторыми, они существенно усилили влияние, вывели партию из затяжного кризиса». (http://novayagazeta.ru/articles/2017/06/13/72781-hlopnut-dveryu-ili-nemnogo-ostatsya ).
В июне 2017 рейтинг Джереми Корбина опередил (хотя и незначительно — 35% против 34%) рейтинг Т. Мэй.
Несмотря на общий правый характер британского истеблишмента, в Британии не только в 19, но и в 29 веке развивалась Левая теория. Это отметил и живший в Британии известный левый интеллектуал И.Месарош. Уроженцем Британии является известный представитель левой историографии Перри Андерсон.
3.Левые Южной Европы в начале XXI века. Италия.
История левых в Италии начинается с XIX века. В его первой половине (в 1849 г.) в Италии появилась видимо, первая европейская партия, носившая название «левой».Правда, в течение всего XIX века такое название имела партия левых (радикальных) либералов.
Левая (леволиберальная) партия появилась в 1849г. в Сардинcком королевстве, получившей конституцию раньше других итальянских регионов. Уже 1850-х гг. левые либералы во главе с Урбано Ратацци входили в парламент и правительство Сардинии. Первый кабинет левых либералов в Сардинии был создан в 1859 г. (хотя и продержался всего год) — в Италии в целом — с 1860-х гг.
Можно указать на сходство этой ситуации с ситуацией в некоторых скандинавских странах – например, Норвегии и Дании, где леволиберальные группировки также с XIX века называются «левыми» (venstre), о чем далее.
Значительную роль левые либералы стали играть и в объединенной в 1861 г. Италии. С 1870-х гг 43 года подряд они имели большинство в итальянском парламенте, а с 1876 по 1891 г. непрерывно возглавляли правительство Италии. То есть «левые» (в либеральном варианте) «беспрерывно находились у власти» 15 лет — « с 25 марта 1876 года по 6 февраля 1891 года…». Левые либералы выступали за демократизацию и модернизацию государства и страны — за расширение избирательных прав, секуляризацию Италии и уменьшение влияния Католической церкви». Они способствовали избирательной реформе, в 1882 г. втрое увеличившей число итальянских избирателей.
Изменение электората и ряд других причин обусловил выдвижение вперед итальянских социалистов. До конца 1880-х гг они входили в состав леволиберальной «крайне» левой.
Самостоятельно социалисты выступили в конце XIX века – с 1890-х годов ( Турати и др.) На выборах 1904 г. они стали второй партией Италии.
После первой мировой войны и усиления влияния социалистов «левая» партия Италии реально стала «правой». В 1922 г. в результате объединения прежней леволиберальной «левой», ставшей праволиберальной, и умеренно-консервативной «Правой» партии была образована Итальянская Либеральная партия. (wiki).
Крупнейшей левой партией Италии со второго десятилетия XX века таким образом стала Социалистическая партия. Свое лидерство в итальянском левом движении она сохраняла до середины 1930-х гг. – с учетом запрета Муссолини в 1926 г. всех партий.
В 1930-х гг все большее влияние приобретает Коммунистическая партия Италии (ИКП) , которая окончательно закрепляет свое лидерство после 2 мировой войны. Описанное изменение лидера итальянских левых в 19XX века можно рассматривать как пример «левого смещения» центра итальянской политики.
Благодаря активной антифашисткой борьбе Итальянской коммунистической партии к концу второй мировой войны ее влияние резко возросло. Число членов ИКП в 1945 г. достигло 1 миллиона 600 тыс. человек (что было втрое больше, чем во Франции в это время), а в 1946—1956 даже превысило 2 млн человек.
До 1980-х гг. ИКП (Органы — газета «Унита», журнал «Ринашита») оказывала весьма значительное влияние на политику Италии На выборах вплоть до 1980-х гг она получала более трети голосов (в 1976 — 34,4 % голосов). По другим данным ИКП пользовалась поддержкой свыше 40% граждан.
«В Италии (по словам историков) действовали сильные и многочисленные профсоюзы, студенческие ассоциации и женские организации, находившиеся под влиянием левых сил», а также «немало кооперативных объединений, представлявших собой целый пласт итальянской «солидарной экономики».
Однако «развал биполярной системы крайне негативно отразился на итальянской левой.
Большая часть старой ИКП трансформировалась в Демократическую партию левых сил, слившуюся в единую партию с бывшими левыми христианскими демократами и в результате оказавшуюся не на левом, но на правом фланге европейской социал-демократии. Во главе нынешней Демократической партии (ДП), считающейся левоцентристской, стоит премьер-министр Маттео Ренци — открытый социал-либерал. (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015, http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
Вместе с тем левоцентристская коалиция выиграла 17-е (досрочные) всеобщие парламентские выборы в Италии февраля 2013 года.
На этих выборах избирались 630 депутатов Палаты депутатов и 315 выборных членов Сената. В Палате депутатов большинство получила левоцентристская коалиция под руководством Демократической партии Пьера Берсани, что автоматически обеспечило ей абсолютное большинство (340 мест) в нижней палате парламента Италии. Однако, в Сенате, где места распределяются по результатам региональных выборов, несмотря на небольшой перевес в количестве поданных за неё голосов, демократическая коалиция уступила в количестве полученных мандатов правоцентристской коалиции под эгидой партии бывшего премьер-министра Сильвио Берлускони Народ свободы. Это привело парламент в неопределённое «подвешенное» состояние.
Неожиданностью оказались высокие показатели у протестного Движения пяти звёзд под руководством бывшего комика Беппе Грилло, получившего 25,5 % голосов. Четвёртой коалицией, прошедшей в парламент, стал блок бывшего премьер-министра Марио Монти «С Монти за Италию», получившей 10,5 % голосов. Выборы создали тупиковую ситуацию в отношениях между левоцентристским блоком, получившим большинство в Палате депутатов, и правоцентристским блоком, который получил большинство в Сенате.
К июлю 2014 года фракция ДП в Палате депутатов насчитывала 296 человек, председателем фракции являлся Роберто Сперанца, ко 2 июня 2015 года численность фракции выросла до 309. Численность и состав фракции постоянно меняется в связи с переходами депутатов. Фракция ДП в Сенате на этот период насчитывала 109 человек, возглавлял фракцию Луиджи Дзанда; по состоянию на 2 июня 2015 года численность фракции составила 113 человек.
В выборах 2013 г. участвовала и радикальная левая партия «Левые Экология Свобода» (ЛЭС, (итал. Sinistra Ecologia Libertà, SEL ), созданная в 2009 г. В 2010 году Председателем партии был избран Ники (Ничи) Вендола. По итогам выборов 2013 г. партия получила в Палате депутатов 37 мест, однако из-за разногласий с правыми партиями отказалась от участия в правительстве.
«После нескольких лет отсутствия в парламенте сил, находящихся слева от ДП, в 2013-м в парламент прорвалась — в качестве составной части широкого левоцентристского альянса «Италия. Общее благо» — партия «Левые Экология Свобода» (ЛЭС). Получив лишь немногим более 3% голосов, эта партия, ведомая известным политиком Ничи Вендолой, дважды избиравшимся президентом региона Апулия, сумела провести 37 депутатов и семь сенаторов. Но вскоре после выборов ЛЭС оказалась вне парламентского большинства, осудив вступление демпартии в коалицию с правоцентристами и либералами. Партии более левой ориентации и в 2013-м не сумели попасть в итальянский парламент». (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015, http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
В июне 2014 года ряд депутатов покинул фракцию «Левые. Экология. Свобода». Три депутата перешли во фракцию Демократической партии, девять — в Смешанную фракцию. После этого партию представляют в нижней палате парламента 25 человек, в том числе Лаура Больдрини, избранная 16 марта 2013 года председателем палаты.В Сенате 7 представителей партии входят в Смешанную фракцию (Gruppo Misto) и занимают все руководящие должности в ней — в частности, Лоредана Де Петрис является председателем фракции. (Левые Италии, wiki).
На Евровыборах мая 2014 года левоцентристская Демократическая партия «одержала триумфальную победу, собрав в Италии 11 203 231 голос (40,81 %) и получив 31 место в Европейском парламенте из 73, отведённых Италии».
На втором месте на Евровыборах оказалось Движение пяти звезд — 21,2 %, 17 мест. На третьем, потерпев серьезное поражение — консервативная «Вперед Италия» Берлускони, входящая в Европейскую Народную партию — 16,8%, 13 мест.
Партия «Левые Экология Свобода» участвовала в европейских выборах мая 2014 года партия в составе списка «Другая Европа с Ципрасом», который в Италии сумел преодолеть барьер 4 % (получил 4,03 %).
На этих выборах за радикальный левый список отдали голоса 1 миллион 108 тысяч избирателей. (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015 http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
Несмотря на скромные успехи радикального левого крыла, в целом можно говорить о победе левых Италии на данных евровыборах. Конечно, их поддержка в начале XXI века несравнима с таковой в XX веке. Но в обстановке правого поворота последних десятилетий данный результат можно считать успехом.
В последние годы лидер итальянских левых — Демократическая партия — сталкивается с падением своей популярности, связанным с наступлением правого популизма. В июне 2015 г. на местных выборах уровень поддержки ДП в данных областях снизился вдвое по сравнению с европейскими выборами 2014 года и почти на 34 % по сравнению с парламентскими выборами 2013 года, в то время как Лига Севера улучшила свои показатели соответственно на 50 % и на 109 %. (wiki ).
При этом по словам Р. Костюка, надо «признать, что ДП на 2016 г. продолжает удерживать большую часть левых избирателей на своей стороне».
На местных «коммунальных» выборах июня 2015 г ДП выиграла выборы местных советов, но потерпела поражение в выборах мэров. 31 мая 2015 года состоялись местные выборы в семи областях Италии,в пяти из которых победу одержали представители Демократической партии, вследствие чего партия стала контролировать 16 из 20 итальянских областей.
По итогам второго тура голосования на коммунальных выборах мэров (в одиннадцати областях) 14 июня партия сохранила только за собой только четыре города вместо прежних 7. Наиболее резонансной оказалась потеря Венеции, которую левоцентристы неизменно возглавляли с 1993 года. На Сицилии второй тур завершился 15 июня, представители ДП победили только в пяти городах из 13, где проводились выборы. Движение Пяти звёзд победило на выборах мэров в трёх городах, что было воспринято как триумфальный успех.
Одна из причин поражения системных социалистов ДП — ее сотрудничество с правой коалицией. «Политика ведущей правительственной силы ДП и в теории, и на практике соответствует социал-либеральной доктрине (хотя в прошлом году де-юре ДП вошла в состав Партии европейских социалистов)». (Р. Костюк).
Другие итальянские левые – слабее ДП. «Социалистическая партия пребывает в состоянии полной маргинализации и деморализации. Партии коммунистической ориентации, как, например, бывшая в 90-е годы ХХ века на подъёме Партия коммунистического преобразования (ПКП), уже два срока подряд не в состоянии попасть в парламент». (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015 http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
При этом в Италии, как и в большинстве южноевропейских стран в годы нынешнего глобального финансового кризиса, очевидны левые настроения. «Вот уже несколько лет подряд в экономике наблюдается спад производства, уровень безработицы превышает отметку в 12,5% трудоспособного населения. Недавние реформы рынка труда и системы школьного образования носили отчётливо неолиберальный характер и были в штыки встречены профсоюзами и неправительственными социальными организациями.
Выборы разного уровня показывают, что значительное число итальянцев отдают голоса за антисистемные партии — правда, часто не левой ориентации. Как правило, это партии правого популизма…Значительная часть итальянцев разочарована в традиционных политиках и либерализме, но при этом они охотно голосуют за различные популистские проекты (Движение «Пять звёзд», Лигу Севера, «Вперёд, Италия!»), предпочитая по факту именно правый популизм. (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015 http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
Очевидно, политическая ситуация в Италии показывает необходимость более радикальных левых, чем ДП. Как мы видели, эти левые существуют – в частности в виде партии «Левые Экология Свобода», которая достигла определенных (хотя и пока незначительных) результатов на выборах 2013 года. О необходимости укрепления в Италии более радикальных левых, чем ДП, говорит, по словам обозревателей, и «появление в ДП диссидентов, так же как и мелкие отколы от неё». В мае 2015 г. из партии вышел, например, её бывший секретарь Пьерлуижи Берсани. Правда часто «выходящие пытаются создать очередную социал-демократическую партию, где левым социалистам и коммунистам нет места».
Другая проблема — разрозненность радикальных итальянских левых.Успеха удалось добиться при объединении, например в Лигурии на выборах в Европарламент, где «во главе списка встал известный политик, в прошлом член ДП, Лука Пасторино; и в результате радикальный левый альянс получил 9% голосов. В основе этого списка, «лежало сотрудничество двух самых многочисленных радикальных левых партий современной Италии — ЛЭС и ПКП… Лигурийский прецедент лишний раз подтверждает, что без успеха интеграционного процесса итальянским антилиберальным левым будет очень сложно». (Р. Костюк, Итальянские левые ищут выход из кризиса, 24.06. 2015 http://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/24/21331.html ).
В ноябре 2015 года в Риме было провозглашено создание парламентской группы «Итальянские левые» (Sinistra italiana) на базе ЛЭС и выходцев из правящей Демократической партии, представлявших левое крыло этой партии и не согласных с реформами премьер-министра Маттео Ренци (их наиболее ярким лидером является Стефано Фассина). В декабре 2016 года было заявлено о самороспуске ЛЭС и начале создания партии «Итальянские левые».
17 февраля 2017 года в Римини начал работу учредительный съезд «Итальянских левых». Лидер фракции ЛЭС в Палате депутатов Артуро Скотто, изначально претендовавший на руководство, отказался вступать в новую партию и вместе с 18 другими парламентариями примкнул к движению «Прогрессивный лагерь» (Campo Progressista) Джулиано Пизапиа, который решил сотрудничать с левым крылом Демократической партии, добиваясь разрыва правительственного блока с правоцентристами Анджелино Альфано.
19 февраля 2017 года, на третий день работы съезда, при поддержке Ники Вендолы и протестах мэра Неаполя Луиджи Де Маджистриса секретарём партии безальтернативно избран Никола Фратоянни (за него проголосовали 503 делегата из 680, против — 32, многие в знак протеста не участвовали в выборах)..В Палате депутатов представители партии вошли в объединённую фракцию «Итальянские левые — Левые Экология Свобода — Возможно», в которую также вошли несколько депутатов, избранных по спискам Движения пяти звёзд, и сторонников покинувшего ДП Пиппо Чивати. Весной 2017 года при обсуждении нового избирательного закона Италии фракция поддерживала использование пропорциональной системы. (Итальянские левые, wiki).
«На сегодня ИЛ, безусловно, является самой серьёзной силой внутри радикального левого спектра. Мы не гонимся за численностью, в партии зарегистрировано более 19 тысяч членов. Среди членов «Итальянских левых» 20 парламентариев из обеих палат парламента, два члена Европейского парламента. Тут есть бывшие коммунисты, экс-демократы, активисты, пришедшие вместе с Фассиной или из движения «Возможное». (Р. Костюк. Даниеле Фарина: «Итальянская левая вступила в новый исторический цикл». 12.09.2017, http://www.sensusnovus.ru/policy/2017/09/12/25476.html ).
Муниципальные выборы июня 2017 г.в Италии выиграл правоцентристский блок.
«При относительно невысокой явке (46%) победу одержали представители правого блока, который традиционно составляют партии «Вперёд, Италия!», «Лига Севера», «Братья Италии», а также ряд более мелких национальных и региональных политических сил». (26.06.17, https://russian.rt.com/world/article/403398-pravye-pobeda-konservatory-italiya-vybory ).
Всего правые победили в 15 крупных городах, из них в 12 раньше правили левые. Левоцентристам Ренци удалось удержать только 4 города.
«Так, например, в городе Генуя на севере Италии, где традиционно население голосовало в пользу левых, впервые за много лет победу одержали правые. Союзу «Лиги Севера» Маттео Сальвини и партии «Вперед, Италия» Сильвио Берлускони удалось набрать 55% голосов избирателей, что является рекордным результатом правых движений в Генуе за последние 50 лет.
Лидер правящей в стране левоцентристкой Демократической партии Маттео Ренци так прокомментировал поражения в регионах: «Общий результат нас не радует. Некоторые поражения, начиная с Генуи и Аквилы, нас задели»». ( 26.06.2017, http://rossaprimavera.ru/news/levocentristy-teryayut-pozicii-v-italii ).
По словам представителя левых сил Д. Фарина «Сегодня в правом движении Италии царит анархия, идёт борьба за влияние и фрагментация там ничуть не уступает той, что имеет место в левом центре. …Движение «Пять звёзд» умеет звонко ругать, бить всех, но плохо может управлять. Можно посмотреть на Рим, где они взяли муниципальную власть. Ситуация в столице ухудшилась. Летнее голосование показало спад избирательной поддержки этой силы. Кроме того, там, где нет идеологии, нет элементарной дисциплины: группы этого движения в Палате депутатов и Сенате всё время живут в состоянии лихорадки, их регулярно покидают «диссиденты»… Что касается итальянской правой, то, безусловно, электоральный потенциал у неё есть, и он с 2015 года нарастал. Я слабо верю в возможности «новых христианских демократов», участвующих сейчас в правительственном большинстве. Гораздо большая опасность исходит из переформотированного движения «Вперёд, Италия!» и от Лиги Севера. Их идеология — это не «мягкая правая» типа германского Христианско-демократического союза. Это смесь консерватизма, популизма, евроскептицизма и национализма. Они ближе к крайне правым кругам в ЕС, чем правому центру». (Р. Костюк. Даниеле Фарина: «Итальянская левая вступила в новый исторический цикл». 12.09.2017, http://www.sensusnovus.ru/policy/2017/09/12/25476.html ).
- Левые Южной Европы. Греция, Испания, Портуалия.
В течение всего XX века главную роль на левом политическом фланге Греции играла Коммунистическая партия. До 1974 года – конца правой диктатуры — она действовала в подполье. После этого времени имела немалое представительство в парламенте. В 1989 г. получила на выборах 13,1%, выступив в коалиции с левой Synapismos — позже одной из основ партии СИРИЗА».
Партия СИРИЗА (греч. ΣΥΡΙΖΑ, акроним от греч. Συνασπισμός Ριζοσπαστικής Αριστεράς — Коалиция радикальных левых) была основана в 2004 г. как объединение партий левосоциалистической и экологической направленности (куда входила также компартия), В 2012-3 году это объединение стало единой партией, которая выдвинулась на первые места в греческой политике. По своей программе СИРИЗА противостоит традиционным левым («сталинистским») коммунистическим группировкам «второго марксизма».
На двух парламентских выборах 2012 года СИРИЗА уверенно заняла второе место, став главной партией оппозиции и сильнейшей силой левого политического спектра Греции. В 2014 года СИРИЗА победила на выборах в Европейский парламент, набрав 26,6 % голосов.
На парламентских выборах января 2015 года ее результат составил 36,34 %. СИРИЗА получила 149 мест из 300 и сформировала правительство под руководством своего лидера Алексиса Ципраса в коалиции с «Независимыми греками», просуществовавшее до 20 августа 2015 года.
В августе 2015 г. «Левая платформа» СИРИЗА, несогласная с принятием правительством Ципраса под давлением кредиторов пакета мер «жёсткой экономии», создала новую партию «Народное единство», в которую вошли 26 депутатов от СИРИЗА, включая спикера парламента Зою Константопулу и экс-министра Панайотиса Лафазаниса, а также депутат Европарламента Манолис Глезос.
Однако на выборах 25 сентября 2015 года СИРИЗА вновь показала победный результат — 35,46 % голосов и стала правящей партией, а «Народное единство» не смогло пройти в парламент.
Программа СИРИЗы включает сворачивание крайне непопулярных реформ — политики жесткой бюджетной экономии и списание большей части многомиллиардного греческого долга перед «тройкой» международных кредиторов — ЕС, МВФ и ЕЦБ.
«Нашей первой задачей – отметил Костас Исихос, член политического секретариата и руководителем внешнеполитического отдела СИРИЗА — станет восстановить суверенитет Греции. Могу заверить, что за последние годы выполнения навязанного «тройкой» международных кредиторов меморандума (пакета финансовой помощи в обмен на жесткие и непопулярные реформы — «РГ») Греция потеряла значительную его часть. Мне неприятно об этом говорить, но в вопросах внешней политики наша страна, на которую давит 340-миллиардный долг, во многом послушно выполняет волю своих кредиторов. Греция должна иметь сильные позиции на переговорах по реструктуризации долга с тем, чтобы он стал жизнеспособным. Сегодня он таковым не является, и даже в течение 10 поколений Греция не будет в состоянии расплатиться по долгам.
Мы уже заявили, что часть госдолга перед кредиторами является незаконной. Поэтому мы предлагаем провести общеевропейскую конференцию с участием всех стран ЕС. Ведь долги Греции составляют 340 миллиардов евро, Испании — 1,3 триллиона, а Италии — 2 триллиона евро. Нынешняя политика, направленная на повышение долговой нагрузки стран, очевидно усиливает вероятность возникновения Европы под полным руководством Германии, а не наоборот…
Наше предложение заключается в моратории на выплату процентов по греческим долгам на 5 лет и списание части долга. И мы обязуемся выплатить оставшуюся часть, если экономика будет демонстрировать рост.
У нас принципиальная позиция по этому вопросу: большинство акций в стратегических компаниях, таких как DEPA, DESFA (оператор газовых сетей — «РГ») и других предприятий, указанных в плане экономического развития СИРИЗА, должны остаться в руках государства. Но мы не выступаем против смешанной формы собственности и стратегий развития бизнеса.
Мы не против инвестиций российского капитала в эти компании с тем, чтобы мы могли иметь общее управление, менеджмент и программу развития в нашем регионе, а также за его пределами».
СИРИЗА выступает с существенно отличным от официального отношения к НАТО и к украинскому кризису (по заявлениям Алексиса Ципраса в ходе выборов в Европарламент в мае 2014 г.).
«В ходе наших конгрессов мы четко определили позицию, которая заключается в том, что исторической необходимости в НАТО больше не существует. У нас нет противников по другую сторону Европы. Альянс остался один на один с собой, и это представляет опасность, поскольку он может начать действовать в качестве мирового жандарма. Нам это не нужно. Мы являемся членами НАТО, и у нас нет планов в ближайшее время покидать эту организацию. Но в качестве полноправных членов мы намерены показать, что существует и наше мнение. Мы не хотим играть роль вечного «хорошего ученика». Мы уверены, что не только Греция, но и другие страны в НАТО и ЕС должны иметь свой собственный голос и желание отстаивать интересы своих народов, которые не хотят включаться в новую «холодную войну» в Европе».
(Представитель СИРИЗА рассказал о программе греческой оппозиции, 23.01.2015, http://rg.ru/2015/01/23/cyriza-site.html ).
По мнению Костаса Исихоса «нельзя допустить маргинализации политики диалога и сотрудничества при помощи милитаристской политики. Мы заявили, что выступаем против новой «холодной войны» в Европе, против новых стен между Востоком и Западом и против евроатлантической стратегии, применяемой сегодня в Европе».
Эта позиция заключается в том, что мы не голосовали за антироссийские санкции ЕС и мы выступили резко против санкций. Мы знали, предупреждали и в итоге оказались правы в том, что Россия примет ответные меры. И некоторые из российских контрсанкций лешли тяжелым бременем на греческую экономику, особенно на наших сельхозпроизводителей и экспортеров фруктов. Они потеряли около 430 миллионов евро в результате срыва экспортных поставок из центральной и северной Греции. Были потеряны десятки тонн фруктов и овощей, не попавших на российский рынок. Что сделало нынешнее греческое правительство? Оно очень легко смирилось с санкциями и потерями, даже не предложив никаких альтернатив на европейских площадках.
Причем, греко-российское сотрудничество не будет ограничиваться только энергетикой. Мы должны помнить, что греко-российские отношения гораздо глубже нынешней повестки дня. У нас общая религия, культурные корни, исторические связи, даже имена у нас во многом одинаковые. И все это будет служить основой для нашего взаимодействия. Думаю, что мы сможем выработать общие взгляды в этом очень нестабильном регионе мира. Россия и Греция могут стать отличными партнерами в деле обеспечения стабильности, сотрудничества и мира».
Что касается газопровода из России в Европу, то по словам представителя партии, она считают эту тему «позитивной, поскольку трубопровод, который будет проложен из России, дойдет практически до границы с Грецией. Это положительный сигнал для нас, ведь все три страны — Греция, Россия и Турция — смогут работать вместе в области транспортировки газа, необходимого европейцам. В этом «треугольнике» можно начать работать в ближайшие месяцы и правительство СИРИЗА будет к этому готово.
Мы очень критически относимся к подходам действующего греческого правительства, ведь многие важные страны и компании не были включены в этот тендер. Думаем, что Российская Федерация и ее ведущие энергокомпании могли бы стать стратегическими партнерами в этой сфере. В любом случае, проведенные тендеры, которые, по нашему мнению, не до конца учитывали интересы греческого народа, могут заново рассмотрены. Таким образом, открывается широкое поле для сотрудничества, причем не только в области традиционной энергетики, но и новых технологий». (Представитель СИРИЗА рассказал о программе греческой оппозиции, 23.01.2015, http://rg.ru/2015/01/23/cyriza-site.html ).
Однако (вероятно, не без влияния европейского правого истеблишмента) с конца 2015-начала 2016 гг у греческих левых появился жесткий правый противник: в Греции стала усиливаться консервативная партия «Новая демократия» (лидер — с января 2016 г. Кириакос Мицотакис). Ее стали активно поддерживать массовые средства, в том числе и публикацией различных «опросов» в пользу данной партии. Вначале эти опросы показывали незначительное превосходство «Новой демократии». Затем она все больше стала увеличивать свою популярность.
По опросам февраля 2017 Н. Д. якобы «собрала 33% голосов, что в два раза (с 16,5%) больше чем получила правящая партия СИРИЗА… На третьем месте по -прежнему остается праворадикальная Золотая Заря с 7,5%, но в спину им дышит Компартия Греции (КПГ) с 7%. На пятом месте находится Демократическая коалиция (бывший ПАСОК) с 6,5%». (15.02.17. https://rua.gr/news/gospol/20279-gretsiya-opros-novaya-demokratiya-v-2-raza-operezhaet-siriza.html ).
В июне 2017 г. в газете «Параполитика» были опубликованы выводы, которые «показали отрыв НД от правящей СИРИЗА в 14,8%. При этом расстановка политических сил следующая: НД — 37%, СИРИЗА -22,2%, Золотая Заря — 8.3%, Демократическое выравнивание — 8,1%, KKE-8%, Союз Центристов — 3,8%, и младший партнер по коалиции СИРИЗА, ANAL получил 2,7%».
Сторонники правых доказывали (со ссылкой на якобы 27% опрошенных) что «президент Новой Демократии Кириакос Мицотакис больше подходит на роль премьер-министра, тогда как нынешний премьер-министр Алексис Ципрас — был удостоен 14%, и «ни один» — 45%» (За Мицотакиса готовы голосовать 27% греков, «против всех» — 45% 8.07.17, https://rua.gr/news/sobmn/obschestvo/22011-za-mitsotakisa-gotovy-golosovat-27-grekov-protiv-vsekh-45.html ).
Резкий рост числа выступающих «против всех», говорит однако о том, что побеждающая правая Новая демократия не является реальной альтернативой для тех, кто стремится решить острые проблемы греческого общества.
В Испании значительных успехов, сопоставимых с успехами греческой партии СИРИЗА, добилась левая партия «Подемос», основанная в 2014 г. До ее появления основную роль испанском левом движении играли как официальные левые, так и Коммунистическая партия Испании (PCE) и руководимая ей коалиция Объединенные левые.
Объединенные левые во главе с ИКП начиная с 1978 года (после падения правой диктатуры) противостояли традиционной испанской двухпартийной системе консервативной Народной партии и социал-демократической (левоцентристской) ИСРП. В этот период у власти находилась либо левая Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП), либо правая Народная партия (НП), за которые в совокупности голосовало примерно 90% избирателей. Остальные партии были заведомыми аутсайдерами.
Народная Партия Испании была образована в 1976 году бывшими членами Национального движения — единственной партии при Франко. Первоначально называлась Народным альянсом (Alianza Popular).
Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП, PSOE) образовалась в 1879 г. из правого крыла социал-демократов. Основатель — Пабло Иглесиас, участник Первого, затем 2-го Интернационала. В создании партии участвовали «16 наборщиков, четыре врача, два ювелира, один камнетёс и один сапожник». Вторая «системная» правящая партия в Испании с конца 1970-х гг.В 1979 «отказалась от идей марксизма» и вписалась в правый истеблишмент.
В XX веке главной оппозицией слева правому истеблишменту и официальным левым – социалистам — была компартия Испании (КПИ). В годы Гражданской войны число ее членов достигло 300 тыс. человек.
Во время правой диктатуры Франко с 1939 г. по апрель 1977 г. она находилась в подполье.Уже с 1960-х гг (с 1960 г. Компартией руководил Сантьяго Каррильо) компартия имела самостоятельный курс, отличный от советского. Испанская коммунистическая партия критиковала вторжение в Чехословакию и была одной из главных партий (основателей) еврокоммунизма.
На выборах в Учредительные Кортесы июня 1977 г. (первых после смерти Франко в 1975 г. и падения правой диктатуры ) коммунистическая партия Испании заняла 3 место, получив 9,33 % голосов.
В 1984 г. из нее выделилась еврокоммунистическая часть во главе с И. Гальего и Х. Рамосом, получившая в 1985 г.название компартии народов Испании ( КПНИ; исп. Partido Comunista de los Pueblos de España, PCPE). Новая КП однако не смогла добиться влияния — на выборах 2008 г. она не набрала и 1 % голосов. В конце 1980-х часть ее членов вернулась в традиционную КП.
В 2009 году коммунистическая партия Испании насчитывала 12558 членов, ее возглавляет Альберто Гарсон (Alberto Garzón). С 1986 года она выступала на выборах в коалиции с Объединенными левыми (Izquierda Unida), в которую входили также Республиканские левые или Открытые левые (генеральные секретари PCE были лидерами коалиции).
После выборов в Европарламент 2014 г. испанские объединенные левые имеют 4 депутатов в Брюсселе, также в группе «Объединенные Европейские левые».
С 1980 х по начало XXI века основными правящими партии Испании оставалась Народная и социалистическая рабочая партии (ИСРП).
В мае 1982 Испания была принята в НАТО. Находясь в оппозиции, социалисты (ИСРП) выступали против участия Испании в НАТО, но затем на референдуме о членстве в НАТО (1986) стали агитировать за то, чтобы остаться в нем.
В 1986 году Испания вступила в Европейский Союз, выгодами от членства в котором во многом объясняются экономические успехи страны 1980-х — 90-х годов, связанные с развитием потребительского сектора и сферы услуг. В то же время, к сохраняющейся проблеме сепаратистских тенденций в стране Басков и Каталонии добавились общеевропейские проблемы, связанные с притоком мигрантов из-за пределов Европы (из стран Северной Африки и Латинской Америки) и деятельностью религиозных экстремистов.
Коррупционные скандалы подорвали популярность социалистов Гонсалеса среди населения. В 1993 году ИСРП вновь победила на выборах, хотя уже не получила абсолютного большинства.
На выборах в 1996 года социалисты (ИСРП) потерпели поражение, уступив большинство Народной парии. Решающим ударом по престижу социалистов, повлёкшим их поражение на выборах, стала публикация фактов о борьбе партии во время ее пребывания у власти, тайной и вне рамок закона, против терроризма баскских сепаратистов.
На парламентских выборах 14 марта 2004 года ИСРП одержала убедительную победу, получив 42,6% (11 миллионов) голосов избирателей — на 3 млн. больше, чем в 2000 г.: 164 места из 350 в конгрессе депутатов против 148 у Народной Партии. По результатам выборов 43-летний социалист Хосе Луис Родригес Сапатеро сформировал однопартийное правительство. Он стал пятым председателем правительства в постфранкистский период и первым, кто занял этот пост с первой попытки. Правительство Х. Сапатеро управляло Испанией 7 лет – с 2004 по 2011г., передав затем власть представителям Народной партии.
После 2011 г. в Испании стал очевидным запрос на левую оппозицию традиционной двухпартийной системе социалистов (ИСРП) и Народной партии. Таковую с 2014 года предоставила партия радикальных Левых «Подемос».
Инициатором создания новой партии выступила неортодоксальная левая («троцкистская») партия «Антикапиталистические левые» (Izquierda Anticapitalista, ныне политическая ассоциация «Антикапиталисты» в рамках «Подемос»). К ней присоединилась группа преподавателей из Мадридского университета Комплутенсе, включая будущего генсека «Подемос» Пабло Иглесиаса Турриона, получившего известность благодаря своим выступлениям на политических ток-шоу.
На создателей испанской левой партии повлиял успех Сиризы в Греции. Также отмечают влияние на «Подемос» идеологии латиноамериканских левых движений и правительств.
Первый съезд «Подемос» прошёл 18-19 октября 2014 года. На съезде ( «Гражданская ассамблея») были приняты 5 важнейших резолюций:об улучшении качества образования и доступа к нему (45 %), борьбе с коррупцией (42 %), праве на жильё (38 %), всеобщем здравоохранении (31 %) и реструктуризации внешнего долга (23 %). 80,7 % голосов получил документ группы Пабло Иглесиаса «Claro que Podemos». (Подемос, wiki ).
На выборах в Европарламент 2014 года партия выступала независимо от традиционных левых партий, в том числе блока коммунистов и регионалистских левых «Объединённые левые». На этих выборах «Подемос» заняла четвертое место с 7,98 % голосов, что стало сенсацией. В некоторых сообществах (регионах) Испании, таких как Мадрид, Астурия, Кантабрия и Арагон, за новую партию голосовали свыше 10 % активных избирателей; в мадридском рабочем районе Сан-Блас — 14 % .
В Европарламент от Испании прошли пять кандидатов списка «Подемос»: Пабло Иглесиас Туррион, 35-летний политолог, автор книг и телеведущий; Тереза Родригес, 32-летняя учительница, филолог и левая активистка; Карлос Хименес Вильярехо,; Лола Санчес, Пабло Эченике-Робба. В Европарламенте представители «Подемос» входят, как и «объединенные левые», в группу «Объединённые европейские левые — Северные лево-зелёные».
В муниципальных выборах мая 2015 года «Подемос» участвовал в составе коалиций низовых гражданских активистов. На выборах мэров и горсоветов крупнейших городов Испании — Барселоны и Мадрида — победили кандидаты от этих коалиций, соответственно лидер движения обманутых ипотечных вкладчиков Ада Колау от «Guanyem Barcelona» и юрист и правозащитница Мануэла Кармена от «Ahora Madrid».
В Каталонии региональный список «Подемос» и союзников занял первое место. (Подемос, wiki ).
На парламентских выборах в Испании 20 декабря 2015 года победу одержала консервативная Народная партия, получившая 28,7% голосов избирателей, второе место заняла ИСРП с 22% (как видно, в совокупности они получили чуть больше половины голосов). «Подемос» получила третий результат — 21 % голосов и 69 мест в нижней палате. Однако надеждам на формирование левого правительства помешали отсутствие договоренности «Подемос» с компартией и руководимыми ей «объединенными Левыми». При том, что обе партии не отрицали необходимости «народного единства».
Кроме того появился и четвертый игрок – новая правая партия «Граждане», получившая 13,9% голосов. Ее программа строится на своеобразном соединении правых и левых элементов. (Парламентские выборы в Испании 2015, wiki).
В результате длившихся несколько месяцев переговоров партиям не удалось сформировать ни коалицию, ни правительство. В начале мая королю Испании Фелипе VI пришлось распустить парламент и назначить новые выборы, которые состоялись в июне 2016.
На вторых за полгода парламентских выборах «ни одна политическая сила не получила абсолютного большинства и возможности сформировать правительство самостоятельно.
По итогам голосования консервативная Народная партия премьер-министра страны Мариано Рахоя получила 137 мандатов в 350-местном конгрессе депутатов, нижней палате испанского парламента. Испанская социалистическая рабочая партия заняла второе место и получила 85 мест — на пять меньше, чем в прошлый раз. Левый блок «Подемос» получила 71 мест (без изменений), а правоцентристская «Граждане» — 32 (на восемь меньше)мандата».(26.06.2016,http://www.bbc.com/russian/news/2016/06/160626_spain_elections_prospects ).
«Избирательная кампания проходила довольно оживлённо, что было вызвано, в частности, созданием избирательного блока Унидос-Подемос. Партия Унидос («Объединенные левые») относится к наиболее левой части политического спектра Испании — в её состав входит несколько политических объединений, включая Коммунистическую партию Испании. Создание столь радикально левого блока вызвало бурную реакцию со стороны политических оппонентов». (Парламентские выборы в Испании 2016, wiki).
«Поскольку в прессе активно обсуждалось возможное создание коалиции ИСРП с Унидос-Подемос, в дело вмешался даже Евросоюз. Его представители провели консультации с лидерами социалистов по вопросу о недопустимости создания подобного коалиционного правительства. Причиной такого шага стал крайний евроскептицизм Подемос и Унидос. Если Подемос только отрицает финансовые обязательства Испании перед Европой, то Унидос вообще выступают за выход из ЕС. Однако основной темой выборов всё же стала ситуация в экономике. Испания имеет огромный дефицит бюджета, почти нулевой экономический рост, высокий уровень безработицы, составляющий 21% трудоспособного населения. (М. Желтов, Испания: крах двухпартийной системы или евроскептицизм по-пиренейски, 05.07.2016, http://izbircom.com/2016/07/05/испания-крах-двухпартийной-системы-и/ ).
В феврале 2017 г. прошел съезд «Подемос». Одной из важных озвученных на съезде идей была идея превращения избирательного блока Унидос-Подемос в более оформленное движение радикальных испанских левых. (Р. Костюк, 13.3.17, http://rabkor.ru/columns/interview/2017/03/13/podemos/ ).
Серьезной проблемой для Испании стала проблема отделения Каталонии. Вопреки правой прессе, далеко не все сторонники левых (в том числе членов Подемос) поддерживают такой шаг.
Политическая система Португалии имеет большое сходство с испанской. В ней также преобладают Народная партия и «системные» социалисты – социал-демократы, вместе выступавшие на выборах 2011 и 2015 гг. в правоцентристской коалиции «Португалия вперед!»
Парламентские выборы июня 2011 г. принесли победу правоцентристской коалиции Социал-демократической партии и Народной партии Португалии (PSD/CDS-PP). Парадокс данной коалиции – как и португальской политической системы – состоит в том, что вторым членом «как бы правой» коалиции является «номинально левая» социал-демократическая партия. Это противоречие показало себя на следующих португальских выборах.
В левой оппозиции важную роль помимо социалистов играет также Португальская коммунистическая партия (PCP), которая выступает в коалиции с зелеными.
«Во всей зоне евро именно партия, возглавляемая Жерониму Соуза (Jeronimo Sousa), имеет наибольшее число голосов по сравнению со своими коллегами в других странах. Это подтвердили парламентские выборы октября 2015 г. РСР удалось набрать 8,25% и получить 17 мест — самый высокий показатель с 1999 года.
С 1987 года PCP выступает на выборах в коалиции с «зелеными», образуя CDU.
Как и у испанских Объединенных левых, в CDU также именно коммунисты имеют основную долю парламентских мест: 15 депутатов против двух от партии «зеленых». (19.10.2015, http://inosmi.ru/europe/20151019/230892826.html ).
Выборы 4 октября 2015 г. вылились в острый политический кризис, который привел к победе левой оппозиции. С одной стороны выборы как будто принесли успех правящей правоцентристской коалиции «Португалия вперед!» Социал-демократическая партия/Народная партия Португалии (PSD/CDS-PP), получившей 104 места в 230-местным парламенте. При этом немало голосов набрала и левая оппозиция. Социалистическая партия получила 85 мест, Левый блок — 19, Коммунистическая партия — 14.
При поддержке президента Анибала Каваку Силва правоцентристская коалиция создала такое же правительство во главе с премьером Педру Пассушем Коэлью. Однако в результате развития противоречий между Народной партией и Социал-демократами последние решили выйти из коалиции с Народной партией и образовать коалицию с левыми партиями. Результатом стал вотум недоверия правительству социал-демократа Педру Коэлью и создание правительства социалиста Антониу Кошта.
Левую оппозицию Португалии поддерживали массовые митинги.
«Кабинет был отправлен в отставку всего через две недели после приведения к присяге. .. Митингующие у стен парламента представители трудовых коллективов, выступающие против мер жесткой экономии, приветствовали это решение победным скандированием.» (https://lenta.ru/news/2015/11/10/portugal/ ).
«В ответ на президентский демарш «антиевропейские силы» уже в пятницу прокатили кандидатуру от «Португалия вперед!» на должность спикера, и поставили во главе парламента своего представителя. А в понедельник левые заявили, что будут торпедировать программу правительства, которую в течение десяти дней с момента назначения обязан представить на рассмотрение депутатов свежеиспеченный премьер. Программу эту можно сформулировать в трех словах: «меры жесткой экономии». Меньше пенсии, меньше зарплаты, меньше бюджетные расходы и больше налоги. Все это прописано в соглашении с Европейским Союзом стоимостью в 78 миллиардов евро, которое прежнее португальское правительство подписало в обмен на спасение от дефолта.
В случае, если программа правительства будет отклонена, то президент может сохранить кабинет с приставкой и.о. и ограниченными полномочиями, вплоть до новых парламентских выборов, которые по закону не могу произойти раньше, чем в июне следующего года.
Кошта настаивает на том, что 62% избирателей проголосовали против предлагаемой правыми политики жесткой экономии. Левые угрожают массовыми акциями протеста в случае, если правительственный курс не будет изменен. Похоже, что Португалия стоит на пороге масштабных политических катаклизмов, а Европейский союз в ее лице получает еще одну горячую точку в своих границах. Ангела Меркель, уже предвкушая новые проблемы, заявила на прошлой неделе, что перспектива прихода к власти левой коалиции «очень негативна».(http://www.politnavigator.net/portugaliya-novaya-goryachaya-tochka-evrosoyuza.html ).
«Лидер социалистов Антониу Кошта заявил в интервью Рейтер, опубликованном во вторник, что он готов возглавить правительство и «перевернуть страницу жесткой экономии».
По его мнению, итоги голосования показали, что избиратели «хотят перемен в политике», а у возглавляемой им Соцпартии вместе с коммунистами и Левым блоком в парламенте есть необходимое большинство.
«Очевидно, что Социалистическая партия в лучшем положении, чем правые для формирования правительства стабильного на протяжении ближайших четырех лет. То, что я хочу донести, особенно до рынков, что Португалия будет выполнять свои обязательства перед Европой», — добавил он.
В последние дни, после того, как левые дали понять, что могут попытаться сформировать правительство, португальские рынки начали падать.
«Очевидно, хотя это многих и удивит, потому что это новое, впервые может быть правительство левого парламентского большинства, которое не будет представлять риск для европейских правил», — сказал Кошта.
Правила ЕС предусматривают, что дефицит госбюджета стран-членов не должен превышать 3% ВВП, дефицит португальского бюджета в прошлом году составил 7,2% ВВП.(http://www.gazetaslovo.com/%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%B5%D1%82%D0%B0/item/portugaliya-levye-sily-smogut-obespechit-stabilnost.html ).
После своего избрания премьером Антониу Кошта развернул широкую деятельность как внутри страны, так и в Южной Европе в целом. В конце января 2017 г. в Лиссабоне под его руководством прошло совещание лидеров средиземноморских стран ЕС.
По словам Антониу Кошта, эта встреча «должна способствовать единству Европы и решению проблем защиты ее границ.По словам главы португальского кабинета, «для этого нужна сильная Европа, которая может защищать свои внешние границы, которая умеет быть солидарной в рамках своих границ, которая может дать новый импульс экономическому росту, созданию рабочих мест и стабилизации еврозоны…У стран Средиземноморья много общих интересов, которые мы должны защищать и продвигать.
Предыдущий саммит лидеров средиземноморских стран Евросоюза состоялся 9 сентября в Афинах. В нем приняли участие премьер-министр Греции Алексис Ципрас, президент Франции Франсуа Олланд, премьер-министр Италии Маттео Ренци и глава португальского кабинета Антониу Кошта. По мнению греческой стороны, саммит ставил целью продемонстрировать, что Южная Европа имеет большие проблемы и надо менять ситуацию, в частности — отказаться от политики, которую проводят страны Центральной Европы под руководством Германии».( 14.11.2016 , https://ria.ru/world/20161114/1481353337.html ).
Важным направлением деятельности правительства Антониу Кошта стало противостояние политике денационализации, которая при прежнем кабинете Пассоша Коэльо из Социал-демократической партии (СДП) «затронула важнейшие для государства сектора, такие, как банковский, энергетический, транспортный».
«Эта политика, с точки зрения всех португальских левых партий, нанесла вред государству и его интересам. Мы договорились в парламенте и приняли закон о том, чтобы государство вновь стало мажоритарным акционером в национальной авиационной кампании TAP.
Правительство А. Кошты вернуло в общественный сектор метрополитен в Лиссабоне и во втором городе страны Порту. Было также принято решение о стопроцентном переходе в общественный сектор двух банков. Заканчивается процесс муниципализации автобусного парка в Лиссабоне. Очевидно, что сегодня национализация должна рассматриваться левыми силами не как самоцель, но как действенный рычаг экономической политики. Рычаг, который может и должен использоваться в интересах общества, в интересах людей». (Португальские левые: Нато и Евросоюз нуждаются в реформах, 2.03.2017, http://rabkor.ru/columns/interview/2017/03/02/portugal-left/ ).
- Левые Северной Европы начала XXI века. Швеция, Норвегия, Дания, Финляндия.
Для политической жизни Швеции характерно длительное — с первой трети XX века — пребывание у власти социал-демократов (СДРПШ). Они формировали правительство страны непрерывно в течение 40 лет – с 1936 по 1976 год и создали систему, ставшую известной как «шведская модель социализма». В 1990 году в социал-демократической партии Швеции состояло более 1 млн членов – 12% населения.(Такая массовость достигалась в том числе и за счёт участия в профсоюзах, числившихся коллективными членами).
У шведской «модели социализма» много достижений, но и немало парадоксов.Уже в конце XX века (например, в 1990-х гг.) шведские социал-демократы чаще занимались приватизацией, чем национализацией.
В 1990-х и первые десятилетия XXI века влияние шведских соцдемов существенно ослабло. Они потерпели поражение на выборах – в частности в 2005 г., получив 5,7 % голосов. Стало падать число членов партии. К 2014 году в партийных рядах осталось немногим больше 120 тысяч человек, половина из которых – пенсионеры. Партия более популярна на севере страны. В марте 2007 г. на внеочередном партийном конгрессе лидером впервые была избрана женщина — Мона Салин, но после поражения партии на парламентских выборах 2010 года она заявила о своей отставке. В январе 2012 новым лидером был избран Стефан Лёвен, под руководством которого социал-демократам вновь удалось добиться успеха в 2014 г.
С XX века в Швеции существуют и партии радикальных левых – в первую очередь компартия Швеции, основанная в 1917 г.и получившая название Шведская социал-демократическая левая партия. (С 1917 по 1921 годы она называлась Коммунистическая партия Швеции, затем Левая партия коммунистов).
Отношения компартии Швеции с СССР и 3-м Интернационалом были достаточно сложными. Уже с середины 1960-х гг. партия начала движение от марксизма–ленинизма (второго марксизма) в сторону «плюралистической» левой идеологии и соответственной «модели социализма». Еще в 1967 году КПШ приняла название партии «левая» (хотя сохранялось и название коммунистическая ) и в 1968 г. осудила вторжение СССР в Чехословакию.
В 1970-х руководство партии пыталось вернуться к традиционному марксизму-ленинизму. Однако к концу 1970-х в компартии Швеции победило еврокоммунистическое направление, что привело к выходу из партии традиционного просоветского крыла. На партийном съезде 1978 года сторонники реформ попыталась принять «Манифест за демократию» с осуждением стран Восточной Европы за несоблюдение «прав человека». (Не был принят под давлением делегации КПСС).
В 1990 году было решено окончательно изменить название ЛПК на Левую партию (ЛП) Швеции. В 1993 году новым главой партии вместо Ларса Вернера стала Гудрун Шиман. Благодаря переменам ЛПШ удалось преодолеть избирательный кризис.На парламентских выборах 1994 года Левая партия Швеции набрала 6,2 % голосов. Вновь стало увеличиваться её влияние, особенно, среди молодёжи.
ЛП была одним из организаторов кампании против вступления в Евросоюз. На съезде 1996 года партия декларировала себя, как феминистская.
На парламентских выборах в Швеции 1998 года ЛП получила 12 % (631 011) голосов — максимальное число за последние десятилетия и, заключив соглашение с социал-демократами, стала поддерживать правительство Йёрана Перссона, не входя в его состав. На выборах в Европарламент 1999 года компартия Швеции получила целых 15,8 % голосов.
На парламентских выборах 2002 года Левая партия Швеции набрала 8,3 % (потеряв более 3 %). В 2003 году временным председателем партии вместо ушедшей Гудрун Шиман стала Улла Хоффманн. На съезде 2004 года председателем был избран Ларс Оли. В 2004 году из партии вышла ячейка в небольшом городе Гнеста, сформировав локальную партию «Левые демократы» (Vänsterdemokraterna).
В 2005 году бывший лидер Левой партии Гудрун Шюман основала «Феминистскую инициативу», относящуюся к левому спектру и отстаивающую права сексуальных меньшинств. Именно Шюман внесла феминистские идеи в политическую повестку Швеции. По модели Швеции сформировалась и феминистская партия Норвегии.
Выборы 2006 года принесли Левой партии Швеции 5,8 % и 22 места в Риксдаге. (Левая партия Швеции, wiki)
С 2006 года Швецией правили правоцентристские партии — Умеренная партия (лидер партии Фредерик Рейнфельдт был премьер-министром), Народная либеральная партия во главе с министром образования Яном Бьорклундом, а также Партия центра и Христианско-демократическая.
Правая коалиция осталась у власти до 2014 г., хотя на выборах 2010 социал-демократы набрали 30, 7 % голосов. В целом красно-зелёная коалиция хотя и проиграла выборы 2010 года, показала неплохой результат. Успешно выступила Партия зелёных ( 7,2 % голосов и 25 мест в парламенте). Левая партия в 2010 г. году получила 5,6 % голосов и 19 депутатских мандатов. В августе 2011 года председатель Левой партии Ларс Оли ушел в отставку. На съезде партии 6 января 2012 года новым лидером партии был избран Юнас Шёстед.
Однако на выборах 2014 г. красно-зеленая коалиция (союз Социал-демократической, Левой и Зеленой партий ) одержала победу над правыми, набрав 43,6% голосов. Правые партии потерпели поражение, получив 39,4% голосов ( в том числе правящая Умеренная партия — 23,2%). Социал-демократическая партия получила 31,3% голосов (113 из 349 мест в Риксдаге) и сформировала коалиционное правительство во главе с премьер-министром бывшим лидером профсоюза металлургов Стефаном Лёвеном.
Таким образом, в результате выборов возглавившие коалицию социал-демократы снова пришли к власти после 8-летнего перерыва. (По замечанию обозревателей — это самый большой срок, на который прерывалось их правление в Швеции с 1936 года). Выборная программа шведских социал-демократов «Дорогое будущее» «предусматривала инвестиции в социальную сферу на 40 миллиардов крон (5,7 миллиарда евро). Для сравнения, правящий альянс обещал 15 миллиардов крон. Социал-демократы планируют снизить безработицу до самого низкого уровня в Европе, что значит почти вдвое: в Швеции безработица составляет 8%, а в Германии и Австрии, где самый низкий показатель по ЕС, — 4,9%». (15.09.14, http://rusplt.ru/world/metallurg-stanet-premerministrom-12819.html ).
Второй после социал-демократов партией левой коалиции и третьей по величине политической силой в Швеции стала партия Зеленых (партия окружающей среды – ПОС), получившая 6,8% голосов и 25 мест в Риксдаге. (Она же — единственная партия, имеющая двух председателей — Густав Фридолин и Оса Ромссон).
Третья партия коалиции — Левая партия Швеции получила на выборах 2014 г. 5,7% голосов и 21 место в Рикстаге.
Неожиданностью шведских выборов 2014 г. стал успех антииммигрантской националистической партии «Демократы Швеции», которые вначале считались политическими изгоями. Они набрали рекордные 13% голосов, удвоив свой результат с прошлых выборов и стали влиятельной силой в шведской политике.
На выборах в Европарламент в 2014 году на первое место вышла социал-демократическая партия Швеции, собравшая 24.4% голосов ( 5 мест). Зелёные вышли на второе место, получив 15% голосов (4 мандата). Левая партия получила 1 место, 1 место — «Феминистская инициатива».
В 2015 г. крайне правые «демократы Швеции» в союзе с правой коалицией (умеренная коалиционная партия и Альянс за Швецию) попытались сбросить левую коалицию и организовать досрочные выборы, что, однако не удалось.
В течение 2015 года в Швеции (как и во всем ЕС) резко увеличилось количество беженцев. «По некоторым данным, суммарно за 2015 год в страну прибыло около 163 тысяч мигрантов, что является абсолютным рекордом на душу населения во всем Евросоюзе». Всего по данным европейского пограничного агентства Frontex «внешние границы Евросоюза с 1 января по 1 ноября 2015 года пересекли 1,2 млн нелегальных мигрантов. Этот показатель стал абсолютным рекордом за всю историю ЕС». (28.01.2016, https://vz.ru/world/2016/1/28/790997.html ).
Увеличение количества мигрантов в Швеции, которому социал-демократическое правительство сопротивлялось явно недостаточно, усиливало влияние крайне правых, что показали события 2017 г.
«Столкновения с мигрантами в феврале 2017 года и террористический акт в Стокгольме 7 апреля поспособствовали взрывному росту популярности крайне правых — Демократической партии Швеции. Согласно опросу института Yougov, поддержать радикальных противников миграции готовы 23,9% граждан королевства. Националистически настроенные оппозиционеры не только опередили ближайших конкурентов — Социал-демократическую партию Швеции Стефана Лёвена, но и смогли наладить отношения с умеренно-правыми партиями. В 2014 году борцов с исламской угрозой поддерживало вдвое меньше шведов — всего 13%». (Ультраправые становятся главной партией Швеции, 11.04.2017, https://ria.ru/world/20170411/1491999340.html ).
В марте 2017 г. Шведская социал-демократическая партия вышла из Социнтерна. Тогда же Левая партия Швеции выступила против вступления Швеции в НАТО, военных учений НАТО в Швеции (самых больших за 20 лет), против поддержки США в Афганистане и за всеобщую воинскую повинность против профессиональной армии. (Компартия Швеции (Левая партия) против НАТО, 13.03.2017, https://www.politforums.net/world/1489357100.html )
Самой крупной партией в парламенте Дании остаются социал-демократы долголетнего премьера Хелле Торнинг-Шмитт, Хотя главную роль играют правые Народная партия Дании и правоцентристская (праволиберальная, либерально-консервативная) партия Венстре во главе с Ларсом Лекке Расмуссеном, который возглавлял правительство Дании в 2009-2011 годах.
Датская Народная партия (идеологической основой которой является национальный и социальный консерватизм) была создана в 1995 г. В 1998-2007 годах она резко – в два раза — увеличила свою электоральную поддержку, что в итоге позволило ей выйти на третью позицию в парламенте. (http://www.hyno.ru/tom1/645.html ).
На выборах в Фолькетинг 2001 года датские либералы набрали более 31 % голосов и вместе с Консервативной Народной партией образовали коалиционное правительство меньшинства. На выборах 2005 года праволиберальная Венстре получила 29 % голосов.
На выборах 2007 года, несмотря на некоторое снижение поддержки, партия вновь вместе с Народной партией сумела сформировать правительственную коалицию, которую поддерживала также партия христианских демократов.
На парламентских выборах 15 сентября 2011 произошел прорыв датских левых. Победила оппозиционная «красная» коалиция из трех партий. Социал-демократическая партия получила в Фолькетинге 24,8% голосов (44 места), Социалистическая народная партия — 9,2 % голосов ( 16 мест) и Красно-зеленая коалиция – 6,7% (12 мест вместо четырех). Лидеру Социал-демократов Хелле Торнинг-Шмитт удалось сформировать большинство в Фолькетинге (92 места из 179), и она была назначена новым премьер-министром страны. (Выборы 2011 г. в Дании, wiki).
Что касается правых, то на парламентских выборах 2011 г.: Венстре получила 26,7% голосов и 47 мест, Датская народная партия – 12,3% и 22, Радикальная Венстре – 9,5% и 17, Либеральный альянс – 5,0% и 9 и Консервативная народная партия – 4,9% голосов и 8 мест. (http://www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=1705).
Красно-зеленая коалиция была учреждена в 1989 году тремя организациями — партией «Левые социалисты» (ЛС), Коммунистической партией Дании (КПД) и троцкистской Социалистической рабочей партией (СРП). В 1991 году к Коалиции присоединилась небольшая маоистская Коммунистическая рабочая партия (КРП).
Консервативный (правоцентристский) «синий» блок во главе с лидером либерально-консервативной партии Венстре Ларсом Лёкке Расмуссеном выступал за снижение налогов. В блоке считали, что необходима новая иммиграционная политика, которая бы привела к сокращению числа беженцев.
Левоцентристский «красный» блок во главе с Социал-демократической партией был намерен вкладывать средства для развития систем здравоохранения, образования и социальной защиты. В этом блоке большое внимание обращали на необходимость стимулировать население использовать благоприятные для экологии источники энергии.»(http://www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=1705).
На парламентских выборах 2015 г. в Дании победила правоцентристская коалиция под руководством лидера партии Венстре и бывшего премьера Ларса Лекке Расмуссена, который возглавлял правительство Дании в 2009-2011 годах. (Правый «синий» блок получил 90 мест против 85 у левого «красного» блока). Хотя первое место на выборах заняли социал-демократы во главе с премьер-министром Хелле Торнинг-Шмидт ( 26,4% голосов).
На втором месте с 21,6% голосов оказалась Народная партия Дании, выступающая за жесткое ограничение иммиграции и против углубления интеграции в Евросоюзе. Третье место с 19,5% голосов заняла правоцентристская партия Венстре во главе с Ларсом Лекке Расмуссеном, В целом пяти партиям правоцентристского блока удалось получить 52,6% голосов избирателей – 90 мандатов в 179-местном однопалатном парламенте, тогда как левоцентристы получают 85 мандатов.Неожиданно сильно выступила антииммигрантская Датская народная партия. (http://news.liga.net/news/world/6031686- na_parlamentskikh_vyborakh_v_danii_pobedila_pravaya_oppozitsiya.htm ).
Наибольшее число голосов в «Синем» блоке «получила правая популистская Датская народная партия, за которую проголосовали свыше 21% датчан. Теперь у нее в фолькетинге будет 37 депутатов вместо 22 на выборах 2011 г. Все большую популярность Датской народной партии обеспечивает ее популистская риторика и призывы к сокращению все ускоряющегося притока мигрантов. Венстре во главе с Расмуссеном показала худший для себя результат за последние 20 лет – ее поддержали лишь 19,5% проголосовавших. В итоге у Венстре 34 депутатских мандатов вместо 47, полученных в 2011 году…
Парадоксально, но, несмотря на поражение, Социал-демократическая партия Дании остается наиболее популярной партией страны – 26,3% голосов и 47 мандатов. Она даже увеличила на 3 число своих мандатов по сравнению с прошлыми выборами. В то же время поддержка ее союзников резко упала…
Правоцентристскому правительству предстоит сосредоточиться на решении экономических проблем. Дания лишь недавно вышла из тяжелого экономического кризиса, причиной которого стал обвал перегретого рынка недвижимости.
Должны быть реализованы и предвыборные обещания, касающиеся пересмотра иммиграционного законодательства. В 2014 г. заявления о получении убежища в стране подали более 14,8 тыс. человек – вдвое больше, чем годом ранее. Как Датская народная партия, так и Венстре обещают вернуться к жесткой системе квот.
Болезненной темой остается также распределение социальных выплат. Правые политики настроены на то, чтобы существенно ограничить возможности беженцев и временных трудовых мигрантов из других стран ЕС получать деньги из государственного бюджета. (http://www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=1705).
В 2017 г. правоцентристское правительство Дании выступило против строительства российского газопровода в Германию Северный поток-2.
Основная партия левого крыла Норвегии — Норвежская рабочая (фактически социал-демократическая) партия. Начиная с выборов 1933 года она получала не менее 62 мест в Стортинге из 165(169).
Норвежские социал-демократы побеждали и в конце XX века. В результате острых противоречий в правоцентристском лагере социал-демократы победили на выборах в 1986 году Политика нового правительства, кроме увеличения государственных расходов на жилищное строительство, здравоохранение и охрану окружающей среды, была экономически либеральной: приватизация части государственного сектора и сферы услуг, сокращение прогрессивности шкалы налогообложения, снижение налогов на нефтедобывающие компании, замораживание цен и заработной платы для борьбы с инфляцией, повышение тарифов.
Одновременно Норвежская рабочая партия сделала важные шаги в направлении достижения гендерного равенства, проведя через парламент Закон о расширении представительства женщин в управленческом аппарате и сделав кабинет Гру Харлем Брундтланд первым правительством в истории страны, включающим половину (8 из общего числа 17) женщин-министров.
Однако в начале «нулевых» годов произошел перелом. Выборы 2001 г. в Норвегии выиграли правые. НРП получила 25% голосов и 43 места в парламенте против 35% в 1997. На выборах победил правый блок, хотя его лидер консервативная (правая) партия Хойре формально набрала и меньше голосов ( 21%, 38 мест), чем НРП , как и партия Прогресса, собравшая 14,6% голосов (26 мест).
Среди причин поражения левых называли отход партии от социально ориентированной политики, непопулярное решение 1997 года о приватизации части государственной собственности и связанные с этим скандалы.
Выборы 2005 года в Норвегии снова выиграла левоцентристская коалиция. Красно-зеленый альянс получил 87 депутатских мест в Стортинге из 169. Рабочая партия — 61 место (увеличив свое представительство на 18 мест).Социалистическая левая партия провела 15 депутатов, потеряв 8 мест.Партия Центра получила 11 мест.
По итогам парламентских выборов 2009 г. в Норвегии у власти в стране осталась правящая левоцентристская коалиция. Социал-демократы (Норвежская рабочая партия) во главе с премьером Йенсом Столтенбергом получили 35,4% голосов — 86 из 169 мест, при этом для формирования правительства необходимы 85 мест. Партия Прогресса — 22,9, Консервативная партия — 17,2 %, Социалистическая левая партия (Sosialistisk Venstreparti) 6,2 %.
В 2011 году произошло убийство ультраправым экстремистом, бывшим членом Партии прогресса Андерсом Брейвиком 77 человек в молодежном лагере Норвежской рабочей партии и в центре Осло. Это убийство социалистов активистом правой партии стало очевидным актом консервативного террора. Примером такового можно считать, также и убийство 28 февраля 1986 года лидера социал-демократов Швеции Улофа Пальме.
Парламентские выборы в Норвегии 2013 выиграли правоцентристы во главе с лидером Консервативной партии Эрной Сольберг, а консерваторы и их союзники получили большинство мест в парламенте.
Сольберг сформировала новое коалиционное правительство страны вместе с антиимиграционной Партией прогресса, членом которой в свое время был «норвежский террорист» Андерс Брейвик. Лидер консерваторов Э. Сольберг назвала исход выборов «исторической победой» для правых партий. (10. 09.13, http://www.newsru.com/world/10sep2013/norge.html ).
На парламентских выборах в Норвегии в сентябре 2017 г. опять победила правая коалиция, получившая 89 из 169 депутатских кресел в Стортинге. «Несмотря на то, что «красно-зеленое крыло» — «зеленые», Норвежская рабочая партия, Социалистическая левая партия и «Красные» (леворадикалы) — набрали на 7 тыс. голосов больше, чем правящая коалиция, избирательная система в Норвегии такова, что мест в парламенте они получат меньше.Таким образом, консерваторы сформируют второе правительство подряд, чего в Норвегии не было с 1985 года, хотя это и не будет правительство большинства, и им придется договариваться с союзниками…
Поражение Партии зеленых (MDG), которая выступала в том числе за немедленное прекращение геологоразведки нефти и газа и в течение 15 лет за полный отказ от этой отрасли, означает, что существенных изменений в нефтегазовой промышленности Норвегии не будет. «Зеленые» не были явным фаворитом, но перед выборами эксперты считали, что у них есть серьезные шансы войти в коалиционное правительство и существенно повлиять на его решения». ( На выборах в Норвегии победила правящая коалиция, 12.09. 2017, http://www.interfax.ru/world/578724 ).
На выборах апреля 2011 г. в Финляндии победила консервативная Коалиционная партия (национальной коалиции), собравшая 20,4% голосов опрошенных. За ней следовала социал-демократическая партия Финляндии (19,1 %), далее — Истинные финны -19 %, 39 мест. Праволиберальная Партия центра получила 15,8% (35 мест), Левый союз 8,1 %, 14 мест, Зеленый союз — 7,2 %, 10 мест. Сенсацией выборов стал успех консервативной партии Истинные финны.
После выборов в эдускунту 2011 года было создано правительство Юри Катайнена, в котором социал-демократическая партия Финляндии, показавшая второй результат на выборах, получила 6 министерских портфелей. Левый союз получил в правительстве Юри Катайнена два министерских портфеля: Пааво Архимяки — пост министра культуры и спорта, Мерья Кюллёнен — министра транспорта.Два министерских поста получил также Зеленый союз.
Социал-демократическая партия Финляндии была основана в 1899 г. и долгое время находилась у власти в стране. В нее входил целый ряд известных финских политиков – президенты и премьеры Калеви Сорса, Пааво Липпонен, президенты Мауно Койвисто (1982-94), Мартти Ахтисаари (1994—2000) и Тарья Халонен (2000—2012).
На выборах 2007 г. социал-демократическая партия перешла в оппозицию, уступив место правым партиям. Председателем партии с июня 2008 по май 2014 года стала Ютта Урпилайнен (род. 1975) — первая женщина-председатель в истории социал-демократов Финляндии, В мае 2014 года на съезде партии новым руководителем СДП был избран Антти Ринне, обещавший, что под его руководством «партия будет делать акцент на вопросах экономического роста и занятости».(Социал-демократическая партия Финляндии, wiki).
Левый союз (Левая партия) Финляндия был основан в апреле 1990 года в результате объединения Коммунистической партии Финляндии и её широкого фронта, Демократического союза народа Финляндии (ДСНФ), с вышедшим из их состава в 1986 году объединением «Демократическая альтернатива» и Женской демократической лигой Финляндии. «Демократическая альтернатива» включала в себя занимавшую просоветские позиции Коммунистическую партию Финляндии («Единство»), её молодёжное, студенческое, женское и гражданское крыло. Решение об объединении было принято на заседании Совета ДСНФ в марте 1989 года и ХХП съезде КПФ в марте 1990 года. Учредительный съезд состоялся 28-29 апреля 1990 года.
В конце 1990-х произошло разделение финских левых. В 1997 году большая часть активистов бывшей Коммунистической партии Финляндии остававшихся на марксистско-ленинских позициях («Единство», так называемые тайстоисты), покинули Левый союз и восстановили Коммунистическую партию Финляндии.
В 2005 году бывший генеральный секретарь Левого союза и профсоюзный лидер Матти Вииляйнен попытался объединить Левый союз с Социал-демократической партией Финляндии, что было признано попыткой расколоть партию. (Левый Союз Финляндии, wiki).
После выборов в Парламент (эдускунту) 2007 года было сформировано правительство из партий правого крыла – в первую очередь Национальная коалиция и Партия Финляндский центр. Социал-демократическая партия Финляндии, которая находилась долгое время у власти, оказались в оппозиции. Другими партиями, прошедшими в парламент, были Левый союз, Шведская народная партия, Зелёный союз и Партия истинных финнов. На выборах в эдускунту 2007 года Левый союз набрал 8,82 % голосов, получив 17 мест в парламенте.
На местных выборах 2008 года в муниципалитеты от Левого союза было избрано 833 депутата из разных районов страны.
На выборах в Европарламент 2009 года Левый союз впервые не прошёл в Европейский парламент, его голоса отобрали центристы из Зелёного союза, а также правые — Христианские демократы и Истинные финны.
Председателем партии в 2009 года стал Пааво Архинмяки, сменивший на этом посту Мартти Корхонена. В июне 2013 года на очередном партийном съезде Пааво Архинмяки был переизбран председателем Левого союза. Он был также кандидатом на выборах президента Финляндии 2012 года. (Левый Союз Финляндии, wiki).
Смогла ли правая коалиция, пришедшая к власти в результате выборов 2011 г., справиться с кризисом? Факты указывают на то, что преодолеть его правым не удалось. «За те четыре года, которые консервативная Коалиционная партия была у власти, «экономика Финляндии оказалась в состоянии кризиса, выросла безработица (в 2012 году был даже закрыт последний завод „Нокиа“), финский экспорт достиг уровня 2006 года». ( https://regnum.ru/news/polit/1917058.html ).
«В последние несколько лет страна пережила ряд серьезных потрясений: крах империи Nokia, которая с 1998 по 2011 гг. была ведущим сотовым оператором в мире. Затем произошел резкий спад спроса в бумажной промышленности из-за снижения количества бумажных изданий в результате конкуренции с цифровыми медиа, а Финляндия является лидером в этой отрасли в Европе.
В результате всех этих событий государственный долг, который когда Ю. Катайнен пришел к власти в 2011 г. составлял 49% от ВВП, в прошлом году составил 59%, Хотя и этот уровень долга не превышает порога, установленного Пактом стабильности и роста ЕС. За последние четыре года налоги в среднем выросли на 3-4 процентных пункта, так как государство пыталось, насколько это было возможно, избежать бюджетных сокращений. Кроме того, выросла безработица, которая в октябре 2014 г. составила 8,9% — это рекордный уровень с момента, когда НП и СДПФ пришли к власти». (http://www.socialistinfo.ru/socialXXI/3836.html ).
В марте 2014 г. в ходе обсуждения бюджета страны левые министры решили покинуть правительство Катайнена в знак протеста против политики сокращения расходов как «ухудшающих положение малоимущих». По словам Пааво Архинмяки, ситуация, при которой в условиях роста цен замораживается индексация социальных пособий для безработных, пенсионеров и студентов, является неприемлемой для его партии.
Министр культуры и спорта Пааво Архинмяки и министр транспорта Мерья Кюллёнен подали в отставку. В сентябре их примеру последовала партия Зеленых, не согласная с решением правительства начать совместно с Государственной корпорацией России по атомной энергии строительство еще одной атомной электростанции Fennovoima.
В результате выборов в Европарламент 2014 г. по три места получили Коалиционная партия и Финляндский центр, по два — Истинные финны и Социал-демократы, по одному — Зелёный союз, Левый союз и Шведская народная партия.
На парламентских выборах апреля 2015 г. в Финляндии левые партии потерпели поражение, правившая Коалиционная партия заняла лишь третье место, консервативная же группировка «Истинных финнов» стала второй партией Финляндии.
Выборы с результатом 21,1% выиграла праволиберальная Партия Центра. На втором месте (17,6%) оказались евроскептические и националистические (антиэмигрантские) «Истинные финны». На третьем — правящая консервативная Коалиционная партия (18,2%) , далее следовали Социал-демократическая партия (16,5 %) , Зеленый союз (8,5%), Левый союз (7, 1% — 12 мест), Шведская народная партия, Христианские демократы.
По словам обозревателей, финские избиратели надеялись, что с приходом к власти правой оппозиции «ситуация изменится к лучшему. Партия Центра пообещала создать двести тысяч рабочих мест в частном секторе экономики и уделить особое внимание развитию сельского хозяйства. И, само собой, сократить налоги».( https://regnum.ru/news/polit/1917058.html).Интересно, что праволиберальная партия реально выступила с лозунгами организации производства, характерными для левых партий.
11 июня 2016 года на очередном партийном съезде новым председателем Левого союза стала депутат эдускунты Ли Андерссон (род. 1987), которая заявила: «Мы хотим превратить Финляндию в общество, в котором потребности граждан и права человека важнее денег». (Левый союз Финляндии, wiki).
На муниципальных выборах весны 2017 социал-демократы Финляндии добились второго результата (19,4%). Достаточно удачно выступили также Зеленый Союз (12,4%) и Левый союз (8,8%).
- «Левая революция» в Исландии. 2009-16.
После кризиса 2008 года в Исландии произошли драматические события, которые многие обозреватели называли революцией.
Предыстория этих событий началась в 2003 г., когда в Исландии (население 320 тысяч, без армии) стала, как отмечают обозреватели, активно внедряться «неолиберальная» (реально — консервативно-либеральная) экономическая модель.
Были приватизированы все банки, введены новые формы банковского обслуживания (онлайн-банкинг, счета IceSave для привлечения инвесторов) и инвестиции по обычной финансовой схеме банков Британии-Нидерландов. Последствием этих мер стал не только некоторый экономический рост, но и перетекание банковских вкладов в Британию и Нидерланды, а также рост долга банков Исландии до 900 % ВНП. В 2003 году долг Исландии банкам Британии и Нидерландов равнялся 200 процентам её ВНП, а в 2007 году составил 900 процентов.
Финансовый кризис в Исландии 2008—2009 года «имел серьёзные последствия для исландской экономики: стоимость валюты страны упала относительно доллара вдвое, сделки по иностранной валюте были фактически приостановлены в течение многих недель, рыночная капитализация исландской фондовой биржи, у которой 60 % активов были акциями обанкротившихся банков — понизилась более чем на 90 %.
Мировой финансовый кризис 2008 года стал смертельным ударом. Три главных исландских банка: Landbanki, Kapthing и Glitnir –лопнули и были национализированы, а крона потеряла 85% стоимости по отношению к евро. И в конце года Исландия объявила банкротство». (Ю. Крижанская, А. Сверчков, Исландский прецедент. Молчание мировых СМИ , http://www.snob.ru/profile/18626/blog/59388 ).
Относительно размера экономики страны кризис 2008—2009 года в Исландии — «самая большая в истории экономическая катастрофа в масштабах одного государства». (Финансовый кризис 2008 г. в Исландии, wiki). После банкротства «этот малоизвестный член Европейского союза что называется, пропал с радаров» ( 10.11.2011, http://mixednews.ru/archives/11698 ).
В конце ноября 2008 г. в Исландии начались широкие протесты и беспорядки, которые привели к отставке правого правительства. 1 февраля 2009 года после распада коалиции с консерваторами Социал-демократический альянс в союзе с «Лево-зелёным движением» создал новое правительство, которое было призвано управлять страной до проведения внеочередных парламентских выборов. Его возглавила лидер социал-демократов Йоханна Сигурдардоттир.
Досрочные выборы в Альтинг 25 апреля 2009 года принесли явный успех левым силам. На первом месте оказался Социал-демократический альянс, получивший 29,8 % голосов (20 мест) и отодвинувший от власти – впервые за 18 лет (а по некоторым сообщениям с середины прошлого века) правую Партию независимости. Она заняла второе место с 23,7% голосов ( 16 мест ). Третьего места добились исландские радикальные левые — Лево-зелёное движение, подошедшие вплотную к бывшей правящей партии- 21,6%, 14 мест. (Этот результат стал лучшим для данного объединения с 1978 года, когда Народный альянс набрал 22,9 %). К 14 депутатам от Лево-зелёного движения позже присоединился представитель «Гражданского движения», ставший независимым. Впоследствии три депутата покинули фракцию лево-зелёных: двое стали внефракционными, один присоединился к центристской Прогрессивной партии» (Лево-зеленое движение Исландии, wiki).
Социал-демократический альянс вместе с «Лево-зелёным движением» получил большинство в парламенте — 35 из 63 мест и образовал двухпартийную левую коалицию. 10 мая 2009 года Йоханна Сигурдардоттир представила новый состав правительства. Обе партии — Социал-демократический альянс и «Лево—зелёное движение» — получили по 5 портфелей в новом кабинете.
Наряду с общим осуждением правой экономической политики, в новом правительстве были и разногласия. Социал-демократический альянс выступал за скорейшее присоединение к ЕС, Лево-зеленое движение было против евроинтеграции и заёма у МВФ.
При поддержке разгневанных граждан правительство инициировало гражданские и уголовные расследования в отношении лиц, ответственных за финансовый кризис. ( т.н.«кастрюльная революция»). Интерпол выдал международный ордер на арест бывшего президента банка Kaupthing Сигурдура Эйнарссона; другие банкиры, также причастные к краху, бежали из страны.
За этим последовали острые экономические меры, в том числе национализация трех главных банков Исландии. «Три главных исландских банка — Landbanki, Kapthing и Glitnir были национализированы, а крона потеряла 85 процентов своей стоимости по отношению к евро.
В марте 2010 г был инициирован референдум по долгам. Глава государства президент Олафур Рагнар Гримссон отказался ратифицировать закон, который сделал бы граждан Исландии ответственными за долги исландских банкиров, и согласился созвать референдум.
Разумеется, международное сообщество только увеличило давление на Исландию. Британия и Голландия грозились суровыми репрессиями, которые приведут к изоляции страны. Когда исландцы собрались голосовать, МВФ угрожал лишить страну любой своей помощи. Британское правительство грозилось заморозить сбережения и текущие счета исландцев. Как говорит Гриммсон: «Нам говорили, что если мы не примем условия международного сообщества, то станем северной Кубой. Но если бы мы согласились, то стали бы северным Гаити. (Ю. Крижанская, А.Сверчков, Исландский прецедент, http://www.snob.ru/profile/18626/blog/59388 ).
Международное финансовое сообщество давило на Исландию с тем, чтобы она провела радикальные меры. МВФ и Евросоюз хотели взять на себя этот долг, утверждая, что для страны это единственный путь расплатиться с Британией и Голландией.
Премьер-министр социал-демократического коалиционного правительства Гейр Хорде вёл переговоры по предоставлению 2.1 миллиарда долларов кредита, к которому северные страны добавили ещё 2,5 миллиарда. В конце года Исландия объявила банкротство.
Однако правительство было вынуждено согласиться с требованиям к Исландии погасить в общей сложности три с половиной миллиарда евро долга. «Это требовало, чтобы каждый житель Исландии ежемесячно платил 100 евро в течение пятнадцати лет, чтобы погасить долги, понесённые частными лицами по отношению к другим частным лицам.» (Финансовый кризис в Исландии, wiki).
На мартовском референдуме 2010 года 93 процента проголосовали против выплаты долгов. МВФ немедленно заморозил кредитование. «Но революцию (о которой практически не писали мейнстрим-СМИ) было не запугать».
Исландцы решили принять новую конституцию, которая освободила бы страну от власти международных финансов и виртуальных денег. «Чтобы написать новую конституцию, народ Исландии избрал 25 граждан из числа 522 взрослых, не принадлежащих ни к какой политической партии, которых рекомендовали как минимум 30 граждан.
Этот документ был делом рук не горстки политиков, а был написан в интернете. Учредительные заседания проводились он-лайн, и граждане могли писать свои комментарии и вносить предложения, своими глазами наблюдая, как их конституция постепенно обретает форму. Конституция, которая в конечном итоге родилась в рамках такого народного участия, должна была быть представлена в парламент на утверждение после следующих выборов». (Ю.Крижанская, А.Сверчков, цит. соч.).
Для создания новой конституции был создан совет по конституции. В результате бойкота «Прогрессивной партией» и «Партией Независимости» выборов Конституционного совета и работы над Конституцией, влияние правых в самом Совете, и в тексте новой Конституции влияние правых оказалось минимально. При ее обсуждении применялись методы прямой демократии, а также демократии «электронной».
«Совет использовал систему краудсорсинга – доступа всех людей к своей работе. Предложения граждан собирались через «Фейсбук», «Твиттер» и даже «Ютуб». Всего от простых исландцев поступило 3600 комментариев к работе Совета и 370 поправок к Конституции. «Мы, люди Исландии, желаем создать справедливое общество, где каждый из нас будет иметь равное место за общим столом», – такими словами начинается Конституция».
Согласно проекту Конституции, природные ресурсы острова находятся исключительно в общественной собственности. Особый интерес вызывает статья под названием «Открытая информация и правдивость», которая обязывает правительство держать в открытом доступе все рабочие документы, если они не являются государственной тайной. Также Конституция обязывает власти работать на благо не только человека, но и Земли и биосферы…» (Ю. Крижанская, А.Сверчков, Исландский прецедент, http://www.snob.ru/profile/18626/blog/59388 ).
События в Исландии не доводятся до жителей Европы благодаря информационной блокаде. Опасаются влияния на другие страны Европы.
«Сегодня те же решения предлагаются другим народам. Народу Греции говорят, что приватизация их государственного сектора является единственным решением. То же самое грозит и итальянцам, испанцам и португальцам. Пусть взглянут на Исландию. На их отказ подчиняться иностранным интересам, когда крохотная страна громко и ясно заявила, что их народ является суверенным. «Вот почему Исландии нет в новостях». ( 10.11.2011, http://mixednews.ru/archives/11698 ).
Однако к 2012-13 гг стали складываться условия для реванша правых партий.
Правые атаковали слабые места левой коалиции – в частности, замораживание ими конституционной реформы и переговоров о вступлении в ЕС. Безработица, по исландским стандартам, оставалась на высоком уровне. Критиковалась принятая коалицией налоговая система. Население разделил также вопрос о вступление в Исландии в ЕС. Левое правительство проиграло на референдумах по вопросам Icesave. Кроме того, между членами коалиции то и дело возникали трения. (Финансовый кризис в Исландии, wiki).
На выборах 2013 года победили традиционные правые партии Исландии — Партия Независимости (26,7 % голосов — 19 мест) и Прогрессивная партия (24,4 % 19 мест), создавшие правую коалицию, которую возглавил Сигмюндюр Гюннлейгссон. Социал-демократы получили 12,9%, 9 мест. Лево зеленые – 10, 8 %. 7 мест. (4-й результат).
Пришедшее в апреле 2013 года в Исландии к власти новое правое правительство, «пообещало домохозяйствам снизить долговую нагрузку, ставшую для многих людей непосильной после кризиса 2008 года. Использовались фокусы, примененные также в Греции – левым сначала навязывался компромисс, затем их же в нем и обвиняли.
В конце июля 2013 года Международное рейтинговое агентство Standard & Poor’s (S&P) снизило прогноз по рейтингу Исландии до «негативного» со «стабильного» и предупредило о возможном дальнейшем снижении рейтинга страны в течение последующих двух лет, если план правительства «простить» часть долгов домохозяйствам негативно отразится на государственных финансах. (Финансовый кризис в Исландии, wiki).
Левые атаковали правое правительство – особенно активно в 2015 г. В апреле 2015 г. лево-зеленое движение внесло в парламент законопроект о выходе Исландии из НАТО. Этот вопрос левые ставили еще в 2011 г. и 2014 г.
«Исландский Альтинг (парламент страны) рассмотрит законопроект о национальном референдуме по вопросу выхода Исландии из военного блока НАТО. Об этом заявил 23 апреля председатель Конституционного комитета Альтинга Огмундур Йонассон — член Лево-зеленого движения Исландии. Это движение призывало покинуть НАТО ещё в 2011 году. Резолюция, призывающая к референдуму по этому вопросу, была представлена в сентябре 2014 года.Глава комитета уверен, что сейчас большинство исландцев поддержат инициативу выхода страны из НАТО » (Исландия попробует выйти из НАТО, 24.04 2015, http://regnum.ru/news/polit/1918583.html ).
В мае 2015 г. Исландия отказалась также вступать в ЕС. (http://www.odnako.org/blogs/islandiya-bolshe-ne-hochet-vstupat-v-es-i-otozvala-zayavku/ ).
Весной 2016 правое правительство пало. 5 апреля 2016 г. премьер-министр Исландии Сигмундур Гуннлёйгссон подал в отставку на фоне офшорного скандала. Выяснилось, что премьер не задекларировал офшор с миллионным капиталом, принадлежащий его жене. В мае 2016 года тысячи протестующих призвали правительство уйти в отставку по обвинению в коррупции» (05.04.2016, http://7days.us/islandiya-ob-ofshorax-i-piratax/ ).
В Рейкьявике на митинг с требованием отставки премьера вышли 23 тысячи человек — пятая часть населения города. В итоге политик покинул свой пост и были назначены внеочередные выборы.
29 октября 2016 в Исландии состоялись парламентские выборы. В альтинг (63 места) прошли семь партий. Первое место заняла Партия независимости — 29%, 21 место. Второе – «Левое Зеленое движение» — 15,9 %, 10 мест, третье (по некоторым сообщениям второе) — Пиратская партия, которая получила 14,5 процентов голосов и завоевала 10 мест в парламенте. Далее следовала Прогрессивная партия, которой руководил бывший премьер-министр. Партия получила восемь мест — на 11 меньше, чем по итогам прошлых выборов.
Сенсацией выборов стал успех Пиратской партии, не имеющий прецедентов в мире. Реальные результаты партии оказались даже ниже тех, что предсказывали опросы — до 46 %. Пиратская партия появилась в Исландии в 2012 году, ее основали Биргитта Йоунсдоттир, которая сотрудничала с WikiLeaks, Смари Маккарти — создатель сервиса для прямого управления страной и другие интернет-активисты. (Обе прошли в парламент в результате выборов ноября 2016 г.)
На первых же выборах в 2013 году Пиратская партия Исландии, которая придерживается идей прямой демократии, получила больше пяти процентов голосов и три места в парламенте. «Пираты» выступают за полную прозрачность государства, новую конституцию, которую должны составить сами граждане, легализацию наркотиков и порнографии, а также намерены добиться убежища для Эдварда Сноудена. (30.10. 16, https://meduza.io/feature/2016/10/30/vybory-v-islandii-piratskaya-partiya-zanyala-tretie-mesto).
Глядя на исландскую ситуацию, создается впечатление, что Пиратская партия специально выдвинута правым истеблишментом как «спойлер» Лево-Зеленого альянса, способного прийти к власти и принять решения, неприемлемые для правого истеблишмента — например, относительно НАТО.
Правительство по результатам выборов октября 2016 г. было сформировано с большим трудом, после нескольких безуспешных попыток добиться этого. Однако в сентябре 2017 г.«премьер-министр Исландии Бьярни Бенедиктссон объявил о проведении в стране внеочередных парламентских выборов после того, как одна из партий приняла решение выйти из правящей коалиции, передаёт Iceland Monitor». (15.09.2017, https://regnum.ru/news/polit/2322697.html ).
- Левые в Европарламенте. Усиление левых сил в Европе. Уравновешивающая роль европейских левых и важность их противостояния радикальным правым.
Роль левых в Европе конца 2017 показывает соотношение партий в Европарламенте последнего на данный момент 8 состава, сформированного после выборов 2014 г. (Частично мы уже рассматривали этот состав в 9 главе).
Среди представленных в Европарламенте левых партий наиболее влиятельна партия европейских социалистов — Прогрессивный альянс социалистов и демократов (Progressive Alliance of Socialists and Democrats, сокр. англ. S&D). Она занимает фактически четверть всех мест Европарламента (25, 4 % — 191 место из 751). Левых данной партии можно назвать традиционными (старыми, а также системными) левыми для западного общества XX века.
Хотя среди них есть и немарксистские социалисты, важное, а возможно и основное место в этой партии занимают европейские социал-демократы — представители первого марксизма и продолжатели Второго» Интернационала. Они сформировались в 19- начале XX века и в течение XX века заняли важные позиции в западном обществе. Левые социал-демократического образца интегрированы в западную систему, активно сотрудничают с правыми партиями – против более радикальных левых – в частности компартий и плюралистических левых. Мы видели их влияние в основных странах Евросоюза, начиная с Франции и Германии (а также Британии). Близкие результаты показывает Южная Европа – Италия, Испания, а также Северная Европа — Швеция, Норвегия.
Второй значительной левой группировкой Европарламента являются «Европейские объединённые левые/Лево-зелёные Севера» (European United Left/Nordic Green Left). На выборах 2014 г. они получили 6,9% голосов ( 52 места) — на 7 больше, чем в прошлом составе Европарламента — после евровыборов 2009 г.
Среди партий, входящих в данное объединение, есть и компартии – например, Португалии, представляющие «второй» марксизм. Однако основная часть партий, входящих в данную фракцию – плюралистические левые еврокоммунистического образца, то есть по нашему определению — группировки третьего марксизма. К данной группе можно отнести левые партии Германии, Испании, Греции. Они сильно отстают от системных (для западной системы) левых, но их влияние в XXI веке скорее усиливается.
В ряде европейских стран, как мы видели, «новые» — плюралистические левые имеют влияние, приближающееся к влиянию традиционных (системных) социалистов и социал-демократов. Чаще — это страны европейской периферии, испытывающие кризис западной общественной системы как в южной Европе — Испания, Португалия, так и Северной Европы – Дания, Исландия. Однако немалое влияние плюралистических левых показывают и страны центральной Европы – например, Германия.
Потенциально к этой группе левых ЕС могут присоединиться и левые стран «посткоммунизма».
Радикальные (плюралистические) левые выдвигают свою программу выхода из современного кризиса. Хотя они и выступают с критикой европейского проекта в нынешнем его варианте, чаще эти партии занимают более конструктивную позицию в отношении ЕС, чем радикальные («несистемные») консерваторы.
Третьей группой левых Европарламента фактически является Европейская партия Зеленых (6,26 %, 50 мест). Эта партия, созданная в 1999 г., примыкает к плюралистическим левым. Наряду с главной для зеленых экологической проблематикой, она часто выступает с критикой правого истеблишмента и правых партий. (Европейские объединённые левые/Лево-зелёные Севера, wiki).
Всего левые партии имеют в Европарламенте 293 места: 191+52 + 50 , то есть почти 40% мест главного европейского политического органа. Это позволяет говорить об успехе левых ( в первую очередь плюралистического направления) в Европе.
Иногда к левым примыкают группировки, размывающие левую политическую проблематику темами всяческого «либертарианства». В том числе женского равноправия и феминизма, сексуальных меньшинств, свободы эмиграции, вплоть до свободы порнографии и наркотиков (исландская Пиратская партия). Эти группировки часто скептически относятся к ЕС.
Деятельность фракции европейских левых весьма важна для современной Европы. Только левые могут уравновесить тот сильный правый (в особенности консервативный уклон), который создан в Европе мировым правым истеблишментом.
Речь идет в первую очередь о противостоянии радикальному европейскому консерватизму – в том числе и в странах «посткоммунизма».
В июле 2017 г. стало известно о том, что фракция ЕП «Европейские объединенные левые / Лево-зеленые Севера» (GUE/NGL) собиралась внести на обсуждение в Европарламенте резолюцию о введении санкций против стран Прибалтики, где участились согласованные с властями шествия неонацистов. (Нацистские шествия в Прибалтике дойдут до Европарламента? 21.07.17, https://iz.ru/621551/dmitrii-laru/v-evroparlamente-obsudiat-natcistskie-shestviia-v-pribaltike ).
В конце сентября Европейские объединенные левые собирались также представить резолюцию по поводу возрождения неофашизма на Украине. (29.08.17, https://iz.ru/633169/aleksei-zabrodin-dmitrii-laru/evroparlamentarii-osudiat-kiev-za-neonatcizm ).
После переворота на Украине в России стали появляться голоса в пользу сотрудничества с европейскими левыми в противовес навязываемому поборниками консерватизма сотрудничеству с консервативными европейскими группировками.
«В европейской прессе,- заметил один из обозревателей,- Россия в последние годы ассоциируется с поддержкой правых партий, выступающих за духовные скрепы по-европейски и ностальгирующих по старой доброй Европе без засилья мигрантов, геев и лесбиянок. В Европарламенте правые представлены группами «Европа наций и свобод» под предводительством Марин Ле Пен (39 мест) и «Европа за свободу и демократию» Найджела Фаража и Давида Боррелли (45 мест).
Но у России есть союзник и на другом фланге. Это «Европейские объединенные левые/Лево-зеленые Севера» (GUE/NGL), которые на выборах 2014 года сумели провести в парламент 52 депутата — лучший результат за все время. Костяк группы составляют депутаты от германской «Линке», испанского «Подемос», греческой «Сиризы», ирландской «Шинн Фейн», чешской «Коммунистической партии Чехии и Моравии». Некоторые из этих партий и движений были сторонниками дружбы с Москвой еще в советские времена, другие возникли сравнительно недавно».
(Есть ли у России друзья среди европейских социалистов, 17.09. 15, https://lenta.ru/articles/2015/09/16/labours/ ).
Пока в России подобные голоса тонут в хоре сторонников поддержки несистемных правых консерваторов. Вряд ли следует ожидать, что без изменения идеологии в России подобные соображения будут услышаны.
Можно говорить о недостаточной организованности современных европейских левых. Группировки Третьего Интернационала в Европе распались, объединения такого же уровня новых плюралистических левых еще не сформировались.
Факт ослабления («схлопывании») партий третьего Интернационала отметил и Иштван Месарош.
«До боли очевидная и большая разница в том, что сегодня главные партии Третьего Интернационала, имевшие значительную организационную силу и однажды даже влияние на выборы — такие как итальянская и французская коммунистические партии, — потерпели крах не только на Востоке, но и на Западе. Только очень маленькие коммунистические партии Запада остались верными своим прежним принципам. Схлопывание партий произошло через долгое время после смерти Лукача. Естественно, как борец-интеллектуал с более чем полувековым стажем он был бы подавлен таким развитием событий.
Но партии являются историческими формированиями, которые реагируют (плохо или хорошо) на необходимость перемен. Маркс был весьма активен до учреждения крупных партий, которые позже объединились в Третий Интернационал. Что касается будущего, то ряд в принципе успешных партий могут вполне быть учреждены заново, если существенно изменятся наличные условия. Но проблема гораздо шире. Необходимость объединить теорию и практику не связана с какой-либо специфической организационной формой. С точки зрения комбинирования теории и практики одной из ключевых задач является серьёзное исследование следующих вопросов: почему схлопывание указанных партий произошло как на Востоке, так и на Западе, и как можно преодолеть такую историческую неудачу в рамках актуального исторического развития?» (Иштван Месарош , Варварство на горизонте, 1.11. 2013 г.,http://scepsis.net/library/id_3552.html).
- Левая традиция и левые интеллектуалы Запада. Европа. Философские основы левой традиции в Европе. Хайдеггер или Лукач?
Следует сказать несколько слов о важности левой теоретической традиции в Европе и мире посткоммунизма.(Этой темы мы касались также в 1 и 2 главах данной работы).
В XX веке, в период двуполярного мира, левая интеллектуальная традиция как на Западе (в том силе и Западной Европе) имела значительное влияние. После падения реального социализма и прихода к власти в Восточной Европе правых сил это влияние в существенно ослабло; правые идеологические течения – как правый либерализм, так и правый консерватизм — получили полное преобладание в обеих частях Европы.
В бывших странах реального социализма («соцстранах»), включая и Россию, влияние правых идеологических течений вернулось едва ли не на дореволюционный уровень. На Западе оно также в ряде случаев вернулось на уровень середины XX века. (Если не начало 1950-х годов — эпохи холодной войны).
Важно восстановление левой интеллектуальной среды в странах бывшего реального социализма. При этом современные левые должны учесть причины своего поражения конца XX века и достижения западной левой и марксистской традиции. В данной главе (как и данной работе) – самые короткие соображения на данную тему.
Левая теоретическая и философская традиция далеко не поверхностна и легковесна, как иногда утверждается. Ее нельзя считать устаревшей, но вполне актуальной, применимой для анализа современного общества эпохи модерна и постмодерна.
Как в XIX, так и XX-м веке она имела целый ряд серьезных представителей (о ряде которых мы говорили уже в 1 и 2 главе). Один из примеров XX века — противостояние двух крупных фигур западной философии (в немецкой традиции) — консервативного философа Мартина Хайдеггера и левого философа Георга Лукача. Как заметили В. Арсланов и С. Мареев, «главная работа самого крупного немарксистского философа XX века Мартина Хайдеггера «Бытие и время» (1927) написана в скрытой полемике с книгой Лукача…«История и классовое сознание». ( В.Г. Арсланов, С.Н. Мареев ,»Философия практики» и современность. Маркс и Россия. Выпуск: N 9\10 декабрь 2003 года. Марксизм и неомарксизм в XX веке, http://www.situation.ru/app/j_art_804.htm ).
В немецкой левой традиции значительная роль принадлежит Франкфуртской школе, оказавшей серьезное влияние на европейскую общественную мысль. С ранним этапом данной школы был связан и Д. Лукач. (Дмитриев А. Н. Марксизм без пролетариата: Г. Лукач и ранняя франкфуртская школа. Спб., 2004). Среди представителей данной школы были и другие известные фигуры XX века — В. Беньямин, М.Хоркхаймер, Т. Адорно, Ю.Хабермас, Э.Фромм.
Франкфуртская школа занималась не только политическими вопросами, но и культурным анализом, в частности ролью Просвещения в становлении западной цивилизации. ( Такое описание дает, например, Теодор Адорно в известной работе «Диалектика просвещения»). Представителем более выраженной политической программы был Герберт Маркузе, чьи работы оказали значительное влияние на движение Новых левых — в частности в 1968 году. В период реального социализма Франкфуртская школа описывалась и критиковалась вторым советским марксизмом (например, Социальная философия Франкфуртской школы (Критические очерки), под ред. Б. Н. Бессонова и др. — М.: «Мысль»; Прага: «Свобода», 1975.). Эта критика была далеко не во всем неадекватной, но в целом односторонней. Франкфуртская школа изучается и в современной России (Работы В. Дамье и др.).
Во 2 главе мы касались темы французской левой традиции, весьма значительной в XX веке, как до войны, так и в особенности после войны. Эта традиция включала целый ряд известных имен, включая Ж.-П.Сартра, А. Камю, Луи Альтюссера (За Маркса» и «Читать „Капитал“») и его школу, критика неолиберализма, социального неравенства и «символического насилия» Пьер Бурдье, а также действующего философа Аллена Бадью.
Важным представителем левой традиции был и Ролан Барт, который в своей книге «Мифологии» указал на связь мифотворчества со стремлением буржуазии «утаить свою сущность». (Об этом говорит вынесенная в эпиграф цитата философа).
По Барту именно для правых «мифотворчество является существенным признаком». Он говорит об экспансивности и «болтливости» правых мифов Их экспансия по Барту «пропорциональна желанию буржуазии утаить своё имя». «Буржуазия хочет оставаться буржуазией, но так, чтобы этого никто не замечал». «Именно сокрытие буржуазией своей сущности (а всякое сокрытие бесконечно разнообразно в своих проявлениях) требует беспрерывного мифотворчества».
«Угнетаемый человек — никто, и язык у него один, ибо он может говорить только о своём освобождении. У угнетателя есть всё: его язык богат, многообразен, гибок, охватывает все возможные уровни коммуникации; метаязык находится в его монопольном владении. Угнетаемый человек созидает мир, поэтому его речь может быть только активной, транзитивной (то есть политической); угнетатель стремится сохранить существующий мир, его речь полнокровна, нетранзитивна, подобна пантомиме, театральна; это и есть Миф. Язык одного стремится к переделке мира, язык другого — к его увековечению». (Р. Барт, Мифологии. http://www.sensusnovus.ru/idea/2016/10/29/24222.html ).
Мысль Р.Барта о сокрытии буржуазией своего имени в весьма большой мере относится к русскому консерватизму, само наличие которого в России до сих пор во многом не осознано – причем, даже самими носителями (приверженцами) данного направления.
В добавление к сказанному ранее о левой традиции в Италии, в XX веке включающей ряд известных фигур от А. Грамши до Л. Колетти, несколько слов о современном левом философе Джорджо Агамбене (Giorgio Agamben – 1942 г. рожд.).
В своих книгах, во многом переведенных на русский, Джорджо Агамбен дает радикальную критику самодовольства западного мира («Грядущее сообщество, 1990). Он указывает, что парламентская демократия является лишь одной из форм западного общества — одной из «масок Левиафана». Этому обществу свойственно также «чрезвычайное правление», то есть правый авторитаризм («Homo Sacer. Суверенная власть и голая жизнь», 1995). Опираясь на тезис В. Беньямина о чрезвычайном положении, превратившимся в правило (а также соответствующие положения Х. Арендт), Д. Агамбен замечает, что нацистский режим после захвата власти не отменил конституцию Веймарской республики, а объявил чрезвычайное положение, которое затем продлевалось до 1945 года. Элементы «чрезвычайного положения» (то есть по сути правой диктатуры) он отмечает и в западном обществе XXI века.
Д. Агамбен анализирует также характерные для западного общества «пространства исключения», к которым относятся и лагеря, фактически возникшие на Западе еще в XIX веке — лагеря для индейцев в США, британские концлагеря времен Англо-бурской войны и пр.
В целом, как можно заметить, для ряда западных левых (включая представителей Франкфуртской школы, за исключением таких теоретиков, как Г. Маркузе), характерна определенная туманность политических заявлений и выводов, являющаяся, по-видимому, результатом жесткого правого контроля. Тем не менее, в теоретических построениях западных левых интеллектуалов есть много положений, которые можно отнести к третьему марксизму.
- Левая традиция в США, Латинской Америке и Азии.
Несмотря на мощный правый истеблишмент, левое движение есть и в США.
Оно активно проявляло себя, например, в конце 1960-х гг. Сегодня можно говорить скорее о левых интеллектуалах США, о левой академической традиции. Среди историков левого направления нами упоминался Стивен Коэн. Несмотря на общее правое идеологического направления, в США немало исследований левой традиции и изданий левого направления, имеют немалое влияние в ряде сфер американской жизни, в частности, в американских университетах.
Среди работ, посвященных левой традиции как на Западе следует отметить работы британско-американского ученого Перри Андерсона, например, многократно цитированные нами работы «Размышления о западном марксизме» и «На путях исторического материализма». Большой материал о левых авторах содержит словарь и иные работы о современном марксизме американского автора Роберта Гормана (Robert A. Gorman) Biographical Dictionary of Neo-Marxism. ….of revisionist Marxism: idealism, empiricism, experientialism, critical theory.
Одной из самых известных левых фигур США является Ноам Хомский.
Хомский характеризует свой подход как продолжение традиции анархизма (либертарного социализма) и анархо- синдикализма со свойственным ей отрицанием всех форм иерархии. Он определяет себя как «fellow traveler» («попутчик») анархистской традиции, однако готовым иногда сотрудничать с государством. В отличие от многих анархистов, сторонник «либертадного» социализма Хомский не всегда выступает против избирательной системы; он даже поддерживал некоторых кандидатов.
Левые есть и даже в политике США. В президентской кампании 2016 г. со стороны демократов участвовал социалист Берни Сандерс. «Со стороны Демократической партии с небольшим отставанием от Хиллари Клинтон идет социалист Берни Сандерс (что для США, пожалуй, еще большая сенсация, чем лидерство Трампа у правых)». (15.09.2015, http://theins.ru/politika/13036 ).
При этом взгляды Б. Сандерса более близки к социал-демократическим, чем современным левым.На президентских выборах в США в 2016 году он получил более 10 миллионов голосов, победив на праймериз в 23 штатах.
Избрание президентом США Дональда Трампа и его избирательная кампания выявили немалые противоречия в американской общественной системе. Реальное решение этих противоречий, как можно утверждать, следовало искать не в программах американского консерватизма, но скорее в предложениях левых, озвученных Б. Сандерсом. Однако, как и в современной Европе правый истеблишмент США склонен решать имеющиеся проблемы на путях консерватизма – как обычного, так и «несистемного». Это показала и т.н. консервативная революция Трампа.( Об этом А Безруков, https://iz.ru/633389/andrei-bezrukov/donald-tramp-kak-zerkalo-amerikanskoi-revoliutcii?utm_source=smi2, а также: https://kripta.ee/rosenfeld/2017/08/22/o-trampe-kak-lidere-konservativnoj-revolyucii-v-ssha/ ).
Пропагандистская машина США в течение всего XX века активно боролась с левой идеологией. Она продолжает это делать и до настоящего времени. Например, консервативные американские и российские массовые средства связывают разразившуюся в августе сентябре 2017 г. войну памятников США с левым течением.
Однако стихийное движение против памятников в США вряд ли следует связывать с левой традицией. Этот скорее общее «луддитское» направление, соединенное с черным национализмом. Известны факты провоцирование данного движения правым экстремизмом, использовавшим в своих акциях символику конфедератов.(О войне памятников в США, https://kripta.ee/rosenfeld/2017/09/18/o-vojne-pamyatnikov-v-ssha/).
О большом влиянии левого направления в Латинской Америке и его представителях (например, сторонника социализма XXI века Х. Дитрихе ) мы говорили в прошлой главе. Причины этого влияния кроются в особенностях западной периферии.
О левых в Азии настоящего времени в Европе известно мало. Идеология Китая (8 глава) – социализма с китайской спецификой – является вариантом марксизма-ленинизма — второго марксизма. Выдающиеся успехи Китая и рост гуманитарных исследований в стране позволяют надеяться, что Китай скажет свое новое слово и в левой теории.
Неожиданно о своем марксизме заявил даже и тибетский оппозиционер Далай-Лама. (‘I Am Marxist’ Says Dalai Lama, http://www.newsweek.com/i-am-marxist-says-dalai-lama-299598 ). Даже в обстановке правого поворота начала XXI века на Западе сохраняется авторитет Маркса, которого англичане почти 30 процентами голосов признали «самым великим философом человечества» (27,9% голосов — Паульман, 65).
- Левые в Восточной Европе. Критика понятия «постмарксизма».
С начала 1990-х гг и до настоящего времени в Восточной Европе продолжается эпоха Реставрации традиционного западного общества.
К данной реставрации привело поражение реального социализма, которое стало также поражением старой левой идеологии — второго марксизма. В странах «посткоммунизма» победила правая консервативно-либеральная (в первую очередь национал-консервативная) идеология. Особенно жесткий вариант консерватизма среди бывших стран реального социализма можно отметить, например, в Польше и Венгрии.
Современные левые однако не рассматривают современную реставрацию как окончательный вариант восточноевропейского развития. По их мнению, левая теория (и соответствующая традиция) еще заявят о себе.
Несмотря на правую волну, левые играют немаловажную роль в идеологии и политической жизни стран бывшего реального социализма (Восточной Европы ). (См. также главы 8 и 9). Можно указать, например, на чешских левых, играющих немалую роль как в своей стране, так и в европейских организациях –в частности, в Европарламенте.
В странах Восточной Европы XX века левая традиция развивалась еще в рамках реального социализма. Как мы отмечали во второй главе, в Восточной Европе были известные марксистские школы неортодоксального марксизма.Например, школа Г.Лукача в Венгрии, часть представителей которой ( И. Месарош, А. Хеллер) давно работает на Западе. К этому направлению относятся также представители чехословацкого «ревизионизма» — чешские и словацкие марксисты (З. Млынарж), а также школа «Праксиса» в бывшей Югославии ( в Загребе, Хорватия), имеющие и современных последователей.
Несмотря на отличие современной эпохи, опыт неофициальных левых реального социализма важен и для нынешних восточноеврпейских стран.
В обзорах современного левого направления используются понятия постмарксизма (от С. Стояновича до Шанталь Муфф) и неомарксизма. (Например, В.Г. Арсланов, С.Н. Мареев, «Философия практики» и современность. Маркс и Россия Марксизм и неомарксизм в XX веке. Выпуск: N 9\10 декабрь 2003 года . (http://www.situation.ru/app/j_art_804.htm).
В начальных главах этой работы (в частности, главе 2) мы высказывали критическое отношение к понятию «постмарксизма».Те постмарксисты, которые перешли на позиции консервативного либерализма — правой теории – реально немарксисты и антимарксисты.
Понятие «неомарксизма» ближе к нашей позиции, хотя эта позиция уточняется в понятии третьего марксизма. Последних — современных левых — следует считать «постлибералами» и «постконсерваторами». (Понятие «послеконсерватизма» вынесено и в название работы).
- Левые и левая традиция в постсоветской России.
В России конца 2 десятилетия XXI века левые находятся в оппозиции; господствуют правые идеологические течения. Если в 1990-хгг в России преобладал правый либерализм, то с начала «нулевых» гг) господствующим идеологическим течением стал правый консерватизм ( с серьезным сегментом правого либерализма).
Как и на Западе, современный консервативно-либеральный истеблишмент в России сочетает правый консерватизм с правым (хотя и системным) либерализмом, ведущими спор в рамках идеологии «правого дела». Более сильным компонентом этого объединения является консерватизм; либерализм постоянно критикуется, но сохраняется («прощается, но не уходит»).
Консервативную идеологию с начала нулевых гг в России представляют такие идеологи, как например Е. Холмогоров (Книга «Русский националист», изданная в 2006 г. издательством «Европа» и протежировавшийся авторами типа Глеба Павловского),А.Дугин, сторонники т.н. «динамического консерватизма» (М.Демурин и проч.),представители Изборского клуба, активные до сего дня идеологи партия Родина, а также другие консерваторы, занимавшие важные посты в различных идеологических структурах, в частности, в формировании национальной стратегии ( М. Ремизов и др.). Противоречия консервативной доктрины в России мы попытались проанализировать в книге «Крах консерватизма».
Левая идеология в посткоммунистической России в течение долгого времени находились на идеологической периферии. Ее элементы усиливаются (хотя и спорадически )лишь после украинских событий.
В последнее время очевидны попытки соединения консерватизма с отдельными левыми идеологическими компонентами, например тенденции лево-консервативного синтеза (С.Кургинян) и признание «левоконсервативных тенденций» в идеологии (М.Хазин. О левоконсервативных тенденциях, 4.09.2017, http://khazin.ru/articles/179-mnenie-hazina/54792-o-levokonservativnyh-tendentsijah). При этом левые элементы (и «тенденции») для общего консервативного направления являются скорее периферийными. Так свои мнения (и основные статьи) М. Хазин публикует на странице правой в целом партии «Родина», с которой видимо сотрудничает.
Мало внимание уделяется значительному наследию российских левых как XIX так и XX века.
Как известно, в России XIX века после спорадических попыток социализма (утопизм, петрашевцы) о себе широкое течение народничества, а также анархизм (Бакунин, Кропоткин). На основе народнической идеологии с начала XX века и до 1917 г. действовала и партия эсеров.
Важную роль в России с конца XIX века играла и русская социал-демократия, в начала XX века разделившаяся на большевизм и меньшевизм (Г. Плеханов). На основе большевизма возникла левая идеология советского периода марксизм-ленинизм (второй марксизм), добившаяся ряда успехов и существенно развивавшая левую традицию XX века .
Сталинизм как мы доказываем, не был левой идеологией в полном смысле этого слова. В значительной мере он представлял собой «национал-большевизм», то есть был течением, испытавшим влияние правой идеологии – прежде всего консервативной. Речь идет о начавшем возрождаться при Сталине правом национализме, выраженном, например Русской партией внутри КПСС.
При Сталине и неосталинистском истеблишменте левая традиция очевидно сильно пострадала. Попытки восстановления реальной левой идеологии и левого движения начались в послесталинское время – с конца 1950-х. (в 1960-70е). Сталинизм (и правый консерватизм как его элемент) затормозили развитие более современных вариантов левой идеологии в СССР, которые не были сформированы к перестройке. Результатом этого стала идеологическая победа правых идеологических направлений (как и правых сил) – в течении по меньшей мере двух постсоветских десятилетий.
Некоторые особенности развития неофициальных (и оппозиционных) левых течений в СССР мы рассматривали в 1-2 главах. Исторический материал о данных течениях постоянно добавляется. Д. Рублев рассказал, например, об оппозиционных левых в СССР 1970-80-х гг.- группе журнала «Перспективы», которые подвергались репрессиям наряду с другими диссидентскими группировками (Д. Рублев, «Новые левые» в СССР, Альтернативы, 2012, 2, http://www.intelros.ru/readroom/alternativi/a2-2012/15622-novye-levye-v-sssr.html). Некоторые из участников этой группы (А.Резников) отказались от левых взглядов, другие, как А. Скобов — действуют до настоящего времени, хотя и испытали праволиберальное влияние. ( У А.Скобова – по вопросу об Украине – 2014).
Какие левые есть в современной России?
В официальной политике их представляют как будто влиятельные и представленные в Госдуме КПРФ и Справедливая России. В публицистике — популярное течение левого консерватизма (социал-консерватизма) таких идеологов, как C. Кара-Мурза, М.Делягин, В.Катасонов. Идеологией левых консерваторов является смесь консерватизма с различными левыми (и окололевыми) течениями.
Официальный левый фланг в России представляет находящаяся более двух десятилетий на первом плане.КПРФ. Идеологией КПРФ под руководством Г. Зюганова является смесь консерватизма со вторым марксизмом. ( Марксизм-ленинизм в сталинском варианте плюс Иван Ильин или Дугин ). При этом заслугой КПРФ в современной России является попытка критики слева официальной правой политики.
В рамках нового российского порядка, после прихода в начале «нулевых» к власти в России жестких консерваторов (действующих в реальном блоке с правыми либералами) зюганизм, с начала 1990-х долгое время не вызывавший симпатий, кажется все более привлекательным. Одно дело Зюганов в 1990-х гг, другое- после 2003-4 гг. После перехода право-националистических сил в другие партии – от ЛДПР до Родины — зюганизм становится «более левым».
Современная КПРФ разделает особенности постсоветских левых в странах бывшего реального социализма (как и стран западной периферии), в идеологии которых левизна смешана с консерватизмом (вариант «национал-большевизма»). Отсюда и недостатки ряда теоретиков КПРФ: их архаизм и наивный сталинизм не учитывает опыт современных левых – как европейских стран, так и Китая и проч.
Это очевидно влияет на политику КПРФ выражается малой поддержке этой партии. Муниципальные выборы в Москве в сентябре 2017 г. КПРФ проиграла правым – не только консерваторам, но и либералам.
К концу 2 десятилетия XXI века в России (несмотря на многочисленные попытки создания) очевидно отсутствие партии социал-демократического направления.
Определенные надежды до 2011-13 гг возлагались в этой связи на партию «Справедливая Россия», чьи представители Сергей Миронов, Оксана Дмитриева в определенный период делали попытки оппонировать Единой России «слева». Лидер Справедливой России (и тогдашний спикер Совета Федерации) Сергей Миронов в феврале 2010 г. достаточно остро высказывался по поводу официального консерватизма (заявив, что данная идеология «это не та идеология, которая нужна России сегодня, в том числе которая нужна правящей партии». 3.02.2010, http://www.interfax.ru/russia/121819 ). Но этот этап развития партии скорее в прошлом. Выступление C.Миронова привело к его отставке с поста спикера Совета Фелерации и едва ли стало концом его политической карьеры. К настоящему времени Справедливая Россия, похоже, потеряла собственную позицию (а вместе с нею критицизм и оппозиционность) и встроилась в правый (консервативный) истеблишмент.
Несмотря на преобладание этого истеблишмента в современной России, в последние годы в ней лет растет популярность левого консерватизма ( С. Глазьев, С. Кара-Мурза, М.Делягин, В. Катасонов). Главная особенность данного течения — смесь консерватизма с различными левыми (и окололевыми) течениями. У С. Кара-Мурзы – смесь консерватизма с народничеством, В. Катасонов – смесь советского марксизма с дореволюционным консерватизмом С.Шарапова, А.Шмакова.
Для левых консерваторов таким образом характерна критика марксизма с позиции более архаичных левых течений. Сторонник «советской цивилизации» С. Кара-Мурза во вполне консервативном духе обвиняет марксизм в русофобии, для преодоления каковой отходит от него к консерватизму и домарксистским неонародническим идеологическим построениям. (со специфической концепцией общины и проч.).
Подход М. Делягина (как и В. Катасонова или А. Проханова) наряду с левизной имеет существенные элементы консерватизма.
Сергей Кургинян в 2015 г. заявил о необходимости лево-консервативного синтеза.
«После распада Советского Союза,- заметил С. Кургинян,- Россия следовала в фарватере Запада, и элиты хотели этого. Теперь же часть элиты и широкие слои общества говорят о «русском повороте». Каким будет поворот? У меня лично вызвал большую тревогу съезд ультраправых сил в Санкт-Петербурге. И именно потому, что при неминуемости «русского поворота» его содержание может быть очень разным. Спасительным для России может быть только лево-консервативный поворот. Ультраправый поворот только погубит страну». (Новая идеология возможна, и она уже набирает силу, 14.06.2015, http://eot-su.livejournal.com/1869355.html).
Попытку выдвижения «левоконсервативной» идеологии как уже указывалось, предпринял и Михаил Хазин.
«В России, — считает М. Хазин,- формально есть партия, которая претендует на левоконсервативный дискурс. Это КПРФ. В реальности КПРФ — это не политическая партия, это симулякр, и она идеологией не занимается. Значит, нужно резко усилить в рамках государственной системы консервативный дискурс, который отсутствует полностью, потому что финансирование всех идеологических, экономических и общественных институтов контролируется правительством, оно распределяет деньги, а правительство у нас либеральное. И усилить левое направление политической мысли, углубить левый дискурс.
И усилить не просто консервативные, а именно левоконсервативные тенденции, и именно эту логику транслировать на Запад. При этом с Трампом с компанией упирать на консервативную составляющую этого дискурса, а с людьми типа Сандерса и с частью европейских элит, где всегда «леваков» было много, делать упор именно на левую сторону».(О левоконсервативных тенденциях, 4.09.2017, http://khazin.ru/articles/179-mnenie-hazina/54792-o-levokonservativnyh-tendentsijah).
Появление левых консерваторов показывает расслоение консерватизма и рост влияния левой идеологии. Левые консерваторы лучше правых консерваторов, однако их идеологию нельзя считать современной левой.
Реально левая альтернатива в политике современной России не представлена. Поэтому слаба и критика лево-консервативных группировок (типа Родины — реально правых) слева.
В целом можно говорить о слабой оформленности в России левого политического направления. Партий (за исключением давно критикуемой левыми КПРФ) нет. Национал-большевистская партия (с явными элементами правого национализма) исчезла. Э. Лимонов оставил политику и перешел на публицистику.
Активисты Левого фронта С.Удальцов и Л. Развожжаев подверглись репрессиям. С. Удальцов в июле 2014 г. был приговорен к 4,5 годам лишения свободы «за организацию массовых беспорядков» и вышел на свободу лишь в августе 2017 г. Попытки политической активности Удальцова (правда в свойственной ему манере – достаточно радикальные) и после этого пресекались угрозами репрессий.
Ввиду отсутствия «партийного» левого движения, современные российские левые – это скорее левые интеллектуалы, а не представители левых партий (каковых в российской политике за исключением «специфической» КПРФ собственно и нет).
Среди левых интеллектуалов России следует упомянуть членов группы журнала «Альтернатива» ( Александр Бузгалин, Андрей Калганов, Людмила Булавка). Помимо журнала «Альтернативы» члены данной группы опубликовали многочисленные работы по истории, политике и современной левой теории («Мы пойдем другим путем», ряд книг серии «Социализм XXI века»).
Ряд известных работ левого направления принадлежит Борису Кагарлицкому: «Реставрация в России», «Марксизм – не рекомендовано к изучению». Руководит интернет-журналом «Рабкор». Автор многих статей, том числе — «Левые в эпоху нео-либерализма: адаптация или сопротивление?» (http://www.kagarlitsky.narod.ru/neoliberalism.html ).
Следует упомянуть ряд важных книг левых интеллектуалов – социалистов : В.Паульмана, Б.Славина, А. Шубина, А.Тарасова, В.Арсланова, С. Мареева. Левые журналы — «Альтернативы», «Скепсис», «Сенсус Новум» (Пб), «Рабкор».
Важное направление современных левых — издание и комментирование работ левого направления – Лукача, и мн. др. ( С.Земляной, С.Поцелуев), а также исследования левого движения в Европе конца XX-начала XXI века, например во Франции и Италии ( Р. Костюк и др.).
Современная левая теория полемизирует с консервативным либерализмом в целом. То есть не только с либерализмом, в том числе и оранжевым, но также и с консерватизмом.
Современная левая теория пересматривает наследие «второго» марксизма, выросшего в начале XX века из левого крыла социал-демократии. В отличие от правых группировок – как либеральных, так и консервативных – современная левая теория считает точкой отсчета посткоммунистических реформ не дореволюционные общества, но систему реального социализма. То есть свою задачу видит не в восстановлении доперестроечной советской системы (как это предлагают советские традиционалисты), и не в воссоздании «добольшевистской» России (что предлагают имперские консерваторы вместе с правыми либералами). Но левые (левоцентристские) реформы системы реального социализма – то есть переход от последнего к плюралистическому и рыночному обществу левого контроля –обществу иного типа, чем предлагали и предлагают правые группировки.
Ряд работ современных левых в России посвящен анализу нового социализма. (Например, М.Воейков, Новый социализм: первые шаги теории.— Журнал «Альтернативы» 1998, № 2, http://libelli.ru/magazine/98_2/voeykov/index.htm ).
- Выводы. Ситуации в левом движении Европы к концу 2 десятилетия XXI века.
К началу 2018 года в Европе сохраняется ситуация Нового мирового порядка. Эта ситуация (с начала 1990-х ) характеризуется правым контролем – властью правых партий и обусловленным этим контролем «правым перекосом».Главными причинами последнего стало поражение и распад реального социализма в Европе, а также нажим неоконсерватизма США и его союзников не только на Восточную, но и на Западную («старую») Европу.
«Правый перекос» определил усиление в Европе власти «системных» правых партий – как праволиберальных, так и правоконсервативных, от британских консерваторов до многочисленные европейских Народных партий. Он обусловил также преобладание консервативно-либеральной идеологии, направленной на критику и подавление левых течений. Это определило ряд негативных особенностей Нового европейского порядка, таких, как например, отказ от (добытых борьбой левых) социальных завоеваний старой Европы.
Однако ко второму десятилетию XXI века можно отметить признаки кризиса правого контроля и традиционной правой политики в Европе.Этот кризис заметен прежде всего на периферии «старой» Европы от Греции до Исландии, особенно остро — в странах «Пигз»- Португалия, Италия, Греция, Испания. (То есть странах Южной и «романской» Европы, по выражению Перри Андерсона). Признаки этого кризиса можно отметить и в северной Европе — Скандинавии. Исландии.
Важный признак кризиса правого контроля и правой политики в Европе — рост в европейских группировок и политической активности несистемного консерватизма, называемого также «правым популизмом» — от французского Национального фронта и итальянского Движения 5 звезд до норвежской партии Прогресса ( известной историей входившего в нее Брейвика). В ряде стран (например, той же Норвегии) правый популизм легко соединялся с политическим насилием.
Радикальный несистемный консерватизм подогревается миграционным кризисом в Европе последних лет, ясно указывающим на кризис правого контроля в Европе. Известно, что миграционный кризис вызван официальной правой (неоконсервативной) политикой США и их союзников на Ближнем Востоке. При этом в обстановке жесткого правого контроля этот кризис используется правым истеблишментом для укрепления радикально консервативных группировок, несмотря на его критику «системного» правого истеблишмента.
Несистемный консерватизм («правый популизм) – не дает выход из ситуации правого перекоса; его появление можно считать лишь начальной ( и негативной) альтернативой как данному перекосу, так и правому контролю в целом. Положительная альтернатива этому контролю и ответ на его кризис – левый поворот – усиление европейских левых сил, которые способны определить истинные причины миграционного кризиса в Европе и возможности его преодоления.
Для восстановления равновесия в Европе после многих дет правого перекоса – требуется определенный сдвиг влево. Этот сдвиг происходит как в старой Европе, так и в Европе Восточной.
Среди признаков данного поворота — во-первых, серьезное влияние системных левых в европейских странах и Европарламенте. Прежде всего это группировки «левоцентристского» (социал-демократического) типа, которые мы связываем с «первым» марксизмом. Во-вторых – усиление и более радикальных левых, отличающихся от традиционных коммунистических партий XX века, называемых нами партиями второго марксизма. К началу XXI века коммунистические партии потеряли основное влияние в Европе (за исключением периферийных стран вроде Португалии). Электорат этих партий или сдвинулся вправо, перейдя к «системным» европейским левым – партиям «первого» марксизма, или, напротив, (например, в Греции, Испании и др.) начал переходить к иным – современным левым. Этих плюралистических левых «еврокоммунистического» направления ( часто находящихся «левее» системных левых) мы называем партиями «третьего марксизма» . Усиление этих партий — очевидный факт современного левого движения Европы.
Несмотря многочисленность своего представительства в европейских структурах, старые социал-демократические левые не могут реально противостоять правому истеблишменту в силу своих связей с ним и своей интеграции в этот истеблишмент.
В силу этого они подвергаются критике более радикальными современными плюралистическими левыми. И.Месарош назвал социализм подобных левых «социализмом Микки Мауса», который «совершенно не способен вмешаться в социальный прогресс». (Марксизм сегодня, 1992, http://libelli.ru/magazine/98_2/i.htm ).
Современные левые представлены и в Европарламенте и думается, представляют более конструктивную альтернативу правым силам Европы, чем «несистемные» консерваторы — вроде Альтернативы для Германии или Свободной партии Австрии .
Указанные левые течения играют все более заметную роль в Старой Европе. В Восточной Европе — мире бывшего реального социализма («посткоммунизма»), где в период реставрации преобладают правые группировки и правая политика, они еще не заявили о себе.
Однако в течение ближайшего периода ситуация может измениться. Речь идет о более активной роли восточноевропейских – и, хочется надеяться – также и российских – левых.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.